почитать ему вслух из Св. Писания. Франциск всю жизнь свою бесконечно любил и чтил Писание, но в этот раз он ответил ему: 'Non pluribus indigeo, fili. Scio Christum pauperum, crucifixum' (Мне большего не нужно, сын мой. Я знаю Христа бедного и распятого). И этого ему было достаточно: постоянного устремления духовного взора своего на Распятого. В этом вся мудрость Франциска, красной нитью проходящая через всю его жизнь от видения Распятого в часовне Сан Дамиано до стигматизации на Альвернской горе... Так и у Иоанна Мосха читаем: Пришедшей к праведному старцу Стефану ради поучения братии он, после долгого молча-гния, наконец сказал: 'Что знаю, то скажу вам. Днем и ночью я ни на что более не взираю, кроме Господа нашего Иисуса Христа, пригвожденного к древу крестному'. Христос — центр духовной жизни. Созерцание снисхождения Его и страдания и преизбыточествующей любви рот главный источник вдохновения для этой жизни. В этом нет различия между Востоком и Западом. Этим христианство питается, это даст закваску и смысл и обоснование и все направление и содержание новой жизни духа. Ап. Павел решил не знать ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого (1 Кор 2. 2). Но вместе с тем в том же послании читаем: 'Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша... Но Христос воскрес, Первенец из умерших' (1 Кор 15. 14-20). Эти слова ап. Павла подчеркивают основное содержание благовестия. И от сюда рождается новая жизнь: 'Живу уже не я, но живет во мне Христос'. Там, где эта основа благовестия, содержащая в себе, как в центральном ядре всю проповедь, всю веру, вошла в нашу жизнь и обновила ее, там есть и подлинное христианство. В Нем (во Христе), 'сокрыты все сокровища премудрости и ведения' (Кол 2. 3). Ап. Павел говорит и о 'неисследимом богатстве Христа' (Еф 3. 8). Он 'все почел за сор, чтобы приобрести Христа' (Флп 3. 8).
Начинается новая жизнь, новое творение: 'Мы созданы во Христе Иисусе на добрые дела', 'кто во Христе Иисусе, тот — новая тварь'. То что происходит, что произошло в душах наших, может быть как откровение творческой силы Божией сравнено с созданием мира. 'Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил сердца наши, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа' (2 Кор 4. 6). Более того, мы через Иисуса Христа возводимся в новое достоинство, примиряемся с Богом, участвуем в обновленной жизни Сына Его, становимся детьми Божиими.
Итак, началась новая жизнь, новая стихия охватывающей жизни. Не эмоции только и восторги, а трезвенная, мужественная жизнь, творческий процесс жизни, в которой рождается 'новое творение', новый человек через участие в подвиге Его, через отдание себя, через 'совлечение с себя ветхого человека', через умирание со Христом, чтобы жить — уже теперь — Его обновленной жизнью, чтобы быть в состоянии воскликнуть с ап. Павлом: 'Я сораспялся Христу и уже не я живу, но живет во мне Христос'. Обо всем этом — о преизбытке новой жизни и о трезвенности и мужестве этого пути, этого постепенного процесса, этого подвига сораспятия Христу говорит нам ап. Павел, но не его это 'учение'; не его это 'открытие'. Он только описывает то, что открылось ему, что больше, чем он, что захватило его и что составляет суть этой новой жизни - начавшейся здесь на земле, среди испытаний и немощей наших - новой действительности. То же, слышим и из уст самого Учителя: 'Если кто хочет быть Моим учеником, да отвержется себя и возьмет крест свой и за Мной да идет'. Эта новая жизнь различными сторонами своими открывается различным возрастам человеческим, ибо это есть откровение жизни, в которое нужно врастать, которое дается по мере роста духовного: 'Пишу вам дети, так как прощены вам грехи ради Имени Его. Пишу вам, отцы, так как вы познали Сущего от начала. Пишу вам, юноши, так как вы победили лукавого. Я написал вам, дети, так как вы познали Отца... Я написал вам, отцы, так как вы познали Безначального. Я написал вам, юноши, ибо вы сильны и слово Божие пребывает в вас, и вы победили лукавого' (1 Ин 2. 12-14). Здесь ясно отмечены черты, характерные для различных возрастов: просветленная мудрость отцов, доверие детей к Небесному Отцу, динамическая активность юношей. Эти черты не исключают, а, напротив, дополняют друг друга в одном и том же человеке.
Но высота познания и рост совершенства неотделимы от смиренной детскости сердца. Этому учил еще сам Господь: 'Если не обратитесь и не будете, как дети, не можете войти в Царство Небесное' (Мф 18. . 2). Поэтому и Дух, излившийся в сердца наши, вопиет в них: Авва, Отче! (Рим 8. 15).
Нужно ли останавливаться на описании 'неисследимых', неописуемых богатствах этой новой жизни? Они не открываются ни перечню, ни филологическому или какому-либо другому анализу; о них свидетельствовали и свидетельствуют жившие и живущий этой жизнью. Писания Павла и других апостолов - не теория, не учебник или трактат, а свидетельство о том, что больше слов и описаний. Может быть, самая лучшая обобщающая характеристика этой новой жизни дана в этих словах: 'Любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если Один умер, то все умерли... чтобы живущие уже не для себя, жили, но для Умершего за них и Воскресшего' (2 Кор 5. 14). Поэтому сущность и цель этого нового пути так характеризуются ап. Павлом: 'Кто во Христе, тот новая тварь. Древнее прошло, теперь все новое' (2 Кор 5. 17).
2
Эта новая жизнь, стихия Духа, в которую мы призваны врасти, построена на едином основании, на едином 'Духовном Камне' - πνευματική πέτρα - 'Камень же был Христос' (1 Кор 10. 4). Ибо 'никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос' (3. 11). Это состояние основного, существенною (не внешнего и формального только) единства ап. Павел характеризует следующими словами: это есть 'единство Духа в союзе мира'. 'Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде... Один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, . .' (Еф 4. 3-6). Из этого можно вывести заключение, что там, где наличествуют эти черты, можно, согласно ап. Павлу, говорить о единстве христиан. Но это далеко не только сумма одинаковых данных, это — повторяю — новая жизнь, новая динамическая действительность, к которой мы призваны, действительность Духа Божия в нас, действительность нашего врастания во Христа, нашей жизни во Христе, действительность благодатного сыновства: 'Ибо все, водимые Духом Божиим, суть дети Божий'.
Есть в новозаветных писаниях - у Павла и Иоанна — и ряд других не менее сжатых выражений, выявляющих центральную сущность благовестия: 'Имеющий Сына (Божия) имеет жизнь' (1 Ин 5. 12). 'Если будешь исповедовать устами твоими, Иисуса Господом, и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься' (Рим 10. 9). И с особой силой все содержание новозаветного благовестия сконцентрировано в этих словах: 'Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную' (Ин 3. 11). 'Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, исповедующий Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть, от Бога' (1 Ин 4. 2).
Такая же лаконичная, лапидарная краткость в этих словах (миссионерских, 'огласительных' формулах?) Павла к Тимофею: 'Верно слово и всякого доверия достойно, что Христос Иисус пришел в мир грешных спасти, из которых первый есмь я' (1 Тим 1. 15), или: 'Верно слово: если мы умерли вместе с Ним, то и жить будем вместе с Ним' (2 Тим 2. 11). 'Помни Иисуса Христа, воскресшего из мертвых, из семени Давида, согласно благовествованию моему', (2 Тим 2. 9 срв. 1. 10), эти слова написаны, вероятно, в последние месяцы жизни ап. Павла. 'Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор 12. 3). 'Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же' Евр 13. 8).
И вот мы, вступившие на этот путь, захваченные этой жизнью, являемся членами благодатного Тела, растущими в новую, божественную действительность. Врастая в единение со своим Божественным Главой, мы врастаем и во все большее единение друг с другом. Это — закон новой действительности, благодатной. Мы призваны к активности и подвигу, но дар Божий, но благодать еще активнее нас, и наша активность сама есть дар благодати. Не может быть, чтобы навеки, невозвратно было нарушено то единство, о котором молился. Сын Божий перед Своими добровольными страданиями: 'Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино' (Ин 17. 21). Это единство отчасти уже осуществляется и не может быть окончательно нарушено между теми, кто пребывает во Отце, Сыне и Духе.
Плоды Духа мы знаем. Это - 'любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание; на таковых нет закона', пишет ап. Павел (Гал 5. 22, 23). Потому что 'те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями... Если мы живем духом, то по духу и поступать должны' (5. 24, 25). Все это есть новая действительность Духа Божия, действующая в людях, вытекающая из все большей захваченности Христом (Флп 3. 12) и направляющая к тому, чтобы Он возрос, а я умалился, чтобы не я жил, а Он жил во мне. Все это, однако, выше нашей повседневной жизни, нашей обычной душевной действительности. Это — цель, к которой мы призваны, наше обетованное нам, наследство детей Божиих.
