спросить себя: к чему же закон дел, он уже сказал, что дабы живы были те, кто не могли оправдаться верою, и сказал так: А яко в законе никто же оправдается от Бога:…праведный (же) от веры жив будет (Гал. 3, 11). При этом, на то, что через пророка сказано: от веры жив будет, он указывает, дабы ясно было, как жили те, которые не могли исполнить закона. Но менее ясно, что значит: праведник от веры жив будет (Авв. 2, 4). Ибо никакой праведник, утверждавшийся на законе, не мог жить, если бы не творил дел закона, и притом всех дел: иначе он был бы проклят. Бог дал закон и сказал: не пожелай (Исх. 20, 17; Втор. 5, 21), и, тотчас же получив к тому повод, грех посредством заповеди произвел всякое пожелание. Ибо необходимо, чтобы страсти греховныя, порождаемыя законом (quae per legem sunt), действовали в членах того, кто — под законом, который дан, да умножится прегрешение (Рим. 5, 20), так как сила греха — в законе. Проданный же под грех уже не творит добраго, которое хотел бы творить, но содевает злое, котораго содевать не хотел бы: ибо соглашается с законом по внутреннему человеку, но побеждается и пленяется иным законом, законом членов, и никогда не мог бы получить освобождения иначе, как только по благодати, через веру. Но великое преступление и вероломство — не размышлять прилежно о том, каким родом оружия можно было бы победить силу греха; напротив, дело веры, и дело славное, искать и находить его. Следовательно святотатство и богохульство — говорить, что закон никоим образом не может быть выполнен человеческими силами и видя в нем средство для отмщения, не понимать, что есть в тоже время и какое нибудь врачевание жизни: потому что невозможно — чтобы благой Бог, Который знал, что закон не может быть исполнен, не оставил бы другой двери жизни, сотворив людей для жизни, заградил бы для нас все пути к ней. Вера [37] этого не потерпела, не допустила. Она была, правда, угнетаема слабостыо плоти и силою греха, но Бог просветлял ее, и, зная, что Господь благ и праведен и недр своего милосердия не затворил от дел рук своих, она (эта вера) уразумела, что есть путь к жизни и нашла средство к исполнению закона. Ибо когда Бог сказал: не пожелай, то не объяснил, как этого можно достигнуть; но, подлинно и определенно говоря: не пожелай, предоставил самому человеку искать способа к достижению этого. Ибо, если бы он заповедал — от Него требовать успеха, то разрушил бы и закон и веру. Зачем Он дал бы закон, если бы обещал, что закон во всем может быть исполнен? или, что осталось бы для веры, если бы Он упредил ее, обещая свою помощь? Поэтому, хорошо, что Он дал вере закон, служащий смерти, чтобы любящие жизнь обретали жизнь верою, и чтобы ею были живы праведники, верящие, что дело закона, котораго не могут осуществить собственныя силы чедовека, может быть осуществлено при помощи благодати Божией. Ибо закон не может быть исполнен плотью, а когда он не исполнен, он наказывает. Итак, какая надежда была бы человеку на то, что он исполнит закон и избежит смерти, если бы он не уповал на милосердие и помощь Божию, которыя обрела вера? (Плоть) закону Божию не покаряется, ниже бо может. Сущии же во плоти, Богу угодити не могут. Вы же несте во плоти, но в дусе; понеже Дух Божий живет в вас. Аще же кто духа Христова не имать, сей несть егов (Рим. 7, 7–9). Показывает, что Дух Божий и Дух Христов — одно и то же. Кроме того показывает, что кто имеет Духа Божия, тот уже не во плоти. Если же Дух Божий и Дух Христов — один, то пророки и святые имеют Духа Христова, так как они имели Духа Божия; а если они имели Духа Божия, то они не были во плоти и исполнили закон, так как плоть враждебна Богу и не покоряется Его закону. Таким образом, кто прибегает к Богу, тот приемлет Духа Божия; когда прият Дух Божий, тогда умерщвлена плоть; когда же умерщвлена плоть, тогда духовный, свободный от закона, так как закон установлен не ддя праведника, может уже его исполнить. И еще: Аще ли Духом (Божиим) водими есте, несте под законом (Гал. 5, 18). Отсюда ясно, что отцы наши, которые имели Духа Божия, не были под законом. Ибо пока кто во плоти, то–есть не имеет Духа Божия, закон над ним господствует, если же он отдался благодати, он умирает для закона и дух исполняет в нем закон, так как плоть, которая не может быть покорною закону Божию, умерла. И что было прежде, то совершается и теперь, ибо упомянутое запрещение пожелания вовсе не отменено потому, что мы не находимся под законом, так же как оно и не усилено. Только мы верою прибегаем к откровенной благодати, наученные Господом уповать, в деле закона, на Его милосердие и говорить:
да будет воля Твоя, и: избави нас от лукаваго (Матф. 5, 10. 13); а те тою же верою прибегали к благодати, еще не открытой, побеждаемые страхом смерти, которую видели с приготовленным и простертым мечем, благодаря закону. Закон дан был до тех пор, пока не придет семя, которому обетовано и благовествование веры; до этого же времени закон побуждал просить с верою благодати Божией, для уничтожения силы греха, и вера как бы не могла обнаружиться без закона [38]. Действительно, когда закон был дан, то страсти, которыя чрез закон, действовали в членах наших, с такою сиюю увлекая в грех, что люди простою необходимостью принуждаемы были обращаться к вере, которая умолила бы благодать Божию прийти на помощь к их терпению. Стражу темничную претерпели мы, когда закон угрожал смертию и со всех сторон поднимался непреодолимою стеною, к выходу изъ?за которой была одна только дверь — благодать. Стражем же и приставником этой двери была вера, чтобы никто не избегал темницы, если ея не откроет вера, и чтобы всякий, кто не толкнется в эту дверь, умирал за оградою закона. Испытали мы и детоводительство закона, который вынуждал нас прилежать к вере и приводил нас ко Христу. Ибо закон, говорит Апостол, дан был для того, чтобы заключить нас, под своею стражею, в веру, поскольку она имела открыться чрез Христа, Который есть конец закона, и Которым жили все, кто искал веры в благодать Божию. Прежде пришествия веры, — говорит он, — под законом стрегоми бехом затворени в хотящую веру открытися. Темже закон пестун нам бысть во Христа (Гал. 3, 23–24): чтобы мы получили оправдание веры. Но, скажет кто?нибудь, если он дан на пользу веры, то почему не от начала семени Авраамова, которое было непрерывно? Действительно, оно непрерывно; непрерывна и вера, как родительница сынов Авраамовых; непрерывен и закон, вследствие различения добра и зла. Но когда после обетования о сынах Авраамовых, они размножились по плоти, должно было размножиться и семя Авраамово, которое не от веры. А это размножение не могло бы произойти без помощи умноженнаго закона, дабы люди (multitudo) как уже сказано, хотя силою необходимости, приводились бы к вере, которая не была еще открыта. Таким образом, Промысл Божий, умножая святое семя Авраамово и управляя им, вел к тому, чтобы многие строгостию и страхом закона обращены были к вере, и чтобы семя сохранилось до откровения веры. Закон же привниде, да умножится прегрешение. Идеже, — говорит, — умножися грех, преизбыточествова благодать (Рим. 5, 20). Не сказал: родилась, но: преизбыточествова, ибо она с самаго начала дана была избегавшим бремени и господства закона. Она изобиловала, когда расширен был закон, но стала преизобильною для всякой плоти, будучи открыта во Христе, Который, пришедши возстановить все, что на небе и что на земле, благовествовал веру далече и близ сущим (Ис. 57, 19; Ефес. 2, 17), т. е. грешникам Израилевым и язычникам. Ибо праведники Израилевы призваны были от веры к той же вере [39]. Ибо всегда Христом даваемы были тот же Дух, та же вера и та же благодать, и Он, пришедши и устранив завесу Закона, дал только народам полноту их, так что они отличались от будущих лишь по степени, а не по роду. Ибо семя Авраамово никогда не изменялось по своему существу, и если кто либо оправдался без веры, то он не был сыном Авраамовым, потому что никто не может назваться сыном Авраамовым, если он оправдался законом, а не верою, как Авраам [40]. Ибо от того же образа благодати и Духа и в ту же Церковь учит Апостол переходить, говоря: мы же вси откровенным лицем славу Господню взирающе, в той же образ преобразуемся, от славы в славу (2 Кор. 3, 18). Говорит, что и прежде страдания Господа была слава, и отрицает, что она могла быть отделена (excludi), т. е. порождена, произведена, создана законом. Где убо, — говорит, — похвала? Отгнася [41]. Которым законом? делы () ли? Ни; но законом веры (Рим. 3, 27). Что бо писание глаголет? Верова… Авраам Богови и вменися ему в правду (Рим. 4, 3). Мы перешли к славе от той же славы, которая была не от закона. Если же была слава дел, то это была уже не слава у Бога. Ибо невозможно иметь никакой славы без благодати Божией, так как слава одна и всегда была одного рода. Ибо никто не побеждал, если за него не побеждал Бог, что дается однако не законом, хотя бы кто и поступал по нему, но верою, вследствие которой Бог отнял силу у нашего врага. Поэтому, хваляйся о Господе да хвалится (1 Кор. 1, 31). Ибо, если мы в чем и побеждаем, то это не наше: оно не от дел, но от веры. Итак, нет ничего такого, чем мы могли бы похлалиться как нашим, ибо мы ничего не имеем, чего не получили бы, и если существуем, то существуем от Бога, дабы возвеличилась сила Божия, — а не сами собою. Вера — все, что нам нужно. Поскольку мы будем иметь ее, постольку и Бог будет действовать в нас. И Соломон хвалится тем, что не от человека, но дар Божий — все что человек имеет: познав, — говорит, — яко не инако одержу, аще не Бог даст. И сие… бе разума, еже ведети, чия есть благодать. Приидох ко Господу и молихся (Прем. 8, 21). По мнению Соломона, нужно верить, что не от дел, но по благодати Божией оправдались все те, которые знали, что дело закона должно быть исполнено Богом,
