Журавли не шкварчат,
Не свистят соловьи.
Лишь тоскливо глядят Из кустов воробьи.
Не слыхать во саду Звонких песен твоих…
Потонул во пруду Белокурый жених.
Этой девушке я Подарю восемь ваз,
Чтоб любила меня,
Обожала меня.
Этой девушке я Подобью левый глаз Чтоб ценила меня,
Уважала меня.
Журчат ручейки, голосят на кустах воробьи.
Воняют отходы, в помойные ямы стекая.
А я, как безумный, твержу эти строки любви!
И лоб разбиваю об письменный стол до крови!
И, как попугай, я опять и опять повторяю:
Что в жизни моей тебе, моя дорогая!
Что в жизни моей тебе, моя дорогая!
Что в жизни моей тебе, моя дорогая!
Что в жизни твоей мине, моя дорогая?
Опять продираюсь сквозь частый бамбук
Вперед к восходящему солнцу.
Мне старый Го-Фэн говорил: «Погоди!
Поешь лучше риса, безумный!»
Хватал он за полы халата меня.
Он мне предлагал мандарины.
Кричал он и злился и прыгал вокруг,
Ну точно петух сиадуньский!
На что мне нужны мандарины его?!
Зачем буду рисом давиться?!
Стремится, быть может, синицей взлететь
Китайское прыткое сердце!
Ехал на ярмарку бухарь-купец.
За три копейки всем делал фуц-фец!
Шел я как-то темной ночью
По проспекту от угла.
Вдруг, навстречу, птица точно,
По мосту летит она.
Подхожу, играя бровью.
Поправляю воротник.
И, без лишних предисловий,
Говорю ей напрямик:
«Не желаете, простите,
Прогуляться к фонарю?
Если, девушка, хотите,
Я вам розу подарю!».
Птичка зернышки клюет,—
Просо и овсянку.
Жучка весело грызет
Грязную баранку.
На дубу два соловья
Надрывают глотки.
В мутном пруде там и сям
Плавают селедки.
Я на лавочке слова
Лупой выжигаю.
К нам с тобой любовь пришла
Прямо ух какая!
КИТАЙСКАЯ НАРОДНАЯ МУДРОСТЬ
Как василек не может жить без лета,
Китаец жить не может без велосипеда.
