никель и серебро как материал для дешевых и прекрасных ювелирных изделий. „Клерк, получающий 20 долларов в неделю, — сказал профессор Силс, — будет есть с аммониевой тарелки, выглядящей дороже золотого блюда индийского набоба“. Не существует…»
Но Дж. Тсрогмортон Бэнкхед не читал дальше. Перед его глазами заплясали руины «Экми хромиум» и «Силвер плэйтинг корпорэйшн», и от этого кошмарного видения чашка запрыгала в его руке, на брюки выплеснулся горячий кофе.
Жена в тревоге вскочила.
— Что случилось? Что случилось, Джозеф?
— Ничего! — гаркнул Бэнкхед. — Ничего. Ради бога, отвяжись!
Разъяренный, он выбежал из комнаты, предоставив жене самой отыскивать в газете, что могло так его взволновать.
В баре «У Боба» на Пятнадцатой улице обычно в любой час полно народу, но в утро, о котором идет речь, здесь было всего четверо-пятеро плохо одетых мужчин, теснившихся вокруг дородного и важного Питера Кв. Хорнсвогла [2], бывшего конгрессмена.
Питер Кв. Хорнсвогл, по обыкновению, ораторствовал. И тема, опять-таки по обыкновению, была связана с его деятельностью в конгрессе.
— Помню, аналогичный случай имел место в конгрессе, когда я выступил против этого аргумента со следующим возражением: «Достопочтенный джентльмен из Невады в своем заявлении упускает из виду один весьма важный аспект проблемы. Он не учитывает, что в интересах всех американцев срочно заняться машинками для снимания кожицы с яблок, так как, джентльмены, эти машинки определяют будущее плодоводства в целом, а плодоводство, в свою очередь, является основой всей экономики великого и славного народа Соединенных Штатов Америки». — Сделав паузу, он одним глотком отхлебнул полпинты пива и торжествующе улыбнулся. — Не побоюсь сказать, джентльмены, что палата представителей бурей оваций ответила на мою речь.
Один из слушателей восхищенно покачал головой.
— Надо же так здорово трепать языком! Вы настоящий сенатор!
— Да, — поддержал бармен. — Просто стыд, что на последних выборах вас провалили.
Экс-конгрессмен передернулся и с большой важностью начал:
— Мне известно из достоверных источников, что в этой избирательной кампании подкуп достиг беспрецедентн… — Он внезапно умолк, задержав взгляд на газетной заметке в руках одного из своих слушателей. Он вырвал у того газету и в полной тишине прочитал сообщение. Когда он снова обратился к аудитории, глаза его горели. — Я должен покинуть вас, друзья мои. Срочное дело призывает меня в муниципалитет. — Он перегнулся через стойку к бармену и понизил голос до шепота: — У вас не найдется 25 центов? Я обнаружил, что по забывчивости оставил свой бумажник у мэра. Деньги я вам, конечно, верну завтра же.
Сжимая отданный ему неохотно четвертак, Питер Кв. Хорнсвогл покинул бар.
В маленькой, темной комнатушке где-то в нижнем конце Первой авеню Майкл Мэгер, больше известный полиции под выразительной кличкой Майк-Стрелок, чистил свой надежный револьвер и бубнил лишенную мелодии песню. Дверь скрипнула, и Майк обернулся.
— Это ты, Слэппи?
— Да. — В комнату боком протиснулся сморщенный человечек.
— Я принес тебе вечернюю газету. Копы [3] все еще думают, что та кража — дело Брэгони.
— Да? Ну и хорошо. — Он снова склонился над своим револьвером. — Что еще новенького?
— Какая-то тетка, рехнувшись, покончила с собой. А больше ничего. — Он бросил Майку газету и вышел из комнаты.
Майк откинулся назад и лениво полистал газету. Один заголовок показался ему любопытным, и он прочел короткую заметку. Кончив читать, он отшвырнул газету, закурил и погрузился в раздумье. Потом встал, отворил дверь.
— Эй, Слэппи, поди сюда! Дело есть.
Уолтер Силс был пьян от счастья. Гордый, как индюк, он важно расхаживал по лаборатории, упиваясь только что обретенной славой. Юджин Тэйлор, и сам не менее счастливый, сидя наблюдал за ним.
— Как ты себя чувствуешь, став знаменитым?
— Как миллион долларов; именно за такую цену я продам секрет металлического аммония. Отныне я буду пожинать плоды.
— Предоставь практическую сторону мне, Уолт. Я сегодня же свяжусь со Стэйплзом из «Игл-стил». Он хорошо тебе заплатит.
В дверь позвонили, и Силс кинулся открывать.
— Уолтер Силс здесь живет? — Посетитель был крупным мужчиной с надменным лицом и злыми глазами.
— Я Силс. Вы ко мне?
— Да, меня зовут Дж. Тсрогмортон Бэнкхед. Я представляю «Экми хромиум» и «Силвер плэйтинг корпорэйшн». У меня к вам небольшое дельце.
— Прошу, прошу! Это Юджин Тэйлор, мой компаньон. Вы можете говорить при нем.
— Отлично. — Бэнкхед тяжело опустился на стул. — Думаю, вы догадываетесь о причине моего визита.
— Наверно, вы прочли в газете о металлическом аммонии.
— Вот именно. Я пришел поглядеть, существует ли это открытие в действительности, и, если да, купить его.
— Можете убедиться сами, сэр. — Силс подвел магната к контейнеру, наполненному аргоном и содержавшему несколько граммов аммония. — Это металл. А вот здесь, справа, у меня окись, которая, как ни странно, оказалась более металлической, чем сам металл. Ее-то газеты и назвали «суррогатом золота».
Тревога, охватившая Бэнкхеда при виде этой окиси, никак не отразилась на его лице.
— Дайте-ка ее сюда, — сказал он.
— Не могу, мистер Бэнкхед, — покачал головой Силс. — Это первые в мире образцы аммония и его окиси. Они пойдут в музей. Если угодно, я без труда сделаю для вас такие же.
— Вам придется это сделать, если вы рассчитываете на мои деньги. Вы даете мне доказательства, и я покупаю ваш патент за… ну, ладно, за тысячу долларов.
— За тысячу! — в один голос вскричали Силс и Тэйлор.
— Очень приличная цена, джентльмены.
— Миллион — вот приличная цена! — возмутился Тэйлор. — Это открытие золотая жила.
— Ну уж и миллион! Вы грезите, джентльмены. Дело в том, что моя компания уже несколько лет разрабатывает получение аммония, и сейчас мы на самом пороге открытия. К сожалению, вы на какую- нибудь неделю опередили нас, и я, чтобы избавить мою компанию от лишних хлопот, готов купить у вас патент. Но вы, конечно, понимаете, что в случае отказа мы продолжим работу и собственным способом получим металл.
— Если вы это сделаете, мы подадим в суд, — сказал Тэйлор.
— Деньги на долгую и дорогую судебную тяжбу у вас есть? — Бэнкхед подленько усмехнулся. — У меня, знаете ли, они есть. Но, чтобы доказать, что я не мелочен, я дам вам две тысячи.
— Вы слышали нашу цену, — холодно ответил Тэйлор.
— Моя цена окончательная, джентльмены. — Бэнкхед собрался уходить. Уверен, что, поразмыслив, вы примете мое предложение.
Открыв дверь, Бэнкхед обнаружил внушительную фигуру, жадно приникшую к замочной скважине, и соответственно проехался по ее адресу. Растерявшийся конгрессмен вскочил на ноги и, не придумав ничего лучшего, стал торопливо кланяться. Финансист с презрительным смешком удалился, а Питер Кв. Хорнсвогл вошел, захлопнул за собой дверь и предстал перед ошеломленными Силсом и Тэйлором.
— Этот человек, дорогие сэры, богатый злодей, экономический роялист. Такие предатели губят нашу страну. Вы совершенно правильно отклонили его предложение. — Он приложил руку к своей необъятной
