Корио поднялся с дивана и протянул мне обе руки.
– Здравствуй, Авро.
– Здравствуй. Что у вас здесь происходит?
Я заметил, что лицо его было усталое, глаза ввалились.
– Я ничего толком не могу добиться от сестры, – сказал я мягче. – Она рассказала мне все про надвигающуюся катастрофу… Ну, а вы… ты здесь при чем?
– Дело в том, что… как бы тебе сказать… я согласился работать в теоретической группе, которая будет разрабатывать меры и средства для предотвращения бедствия. Приказом по федерации меня уже освободили от обязанностей математика – консультанта по промышленности.
– Ну и что же?
– Времени на работу очень мало, – чересчур мало, не более десяти дней. Иначе будет поздно.
– Так.
– Ты сам понимаешь, проблема очень сложная. Ее решение требует огромного напряжения ума. Кроме того, решение должно быть абсолютно правильным, потому что за ним сразу последуют практические мероприятия, связанные с деятельностью большого числа людей, промышленности и так далее. Просчетов быть не должно. Иначе – гибель…
– Да. Ну и что же?
– Значит, умы, которые эти десять дней будут работать над проблемой, должны быть необыкновенными. Это должны быть гениальные ученые.
Я с удивлением посмотрел на Корио, и мне стало смешно. Конечно, он был выдающимся ученым, но гениальным…
– В том-то и дело, что ты прав, – угадал мою мысль Корио. – Конечно, я довольно заурядный ученый, чуть-чуть выше среднего калибра. Но беда в том, что вообще, как показали недавно выполненные исследования, на Земле не существует ученого, который бы в такой короткий срок смог переработать огромное количество научной информации и найти решение. К сожалению, сложности научных проблем, возникающих перед человечеством, растут значительно быстрее, чем интеллектуальные способности даже самых одаренных людей.
– Для переработки научной информации можно привлечь машины.
– Верно. Но для машин нужно составить программу.
– И среди ученых Земли нет человека, который бы смог это сделать?
– За такой короткий промежуток времени – нет…
– Так что же делать?
– Нужно создать таких ученых.
Я остолбенел. Этого еще не хватало! За последние сто лет люди привыкли к фантастическим успехам науки. Они свыклись с полетами в космос, они больше не удивляются управляемой термоядерной реакции, они перестали восхищаться животными, выращиваемыми в искусственной среде, их больше не удивляют успехи в области экспериментальной генетики, которые позволили получить совершенно новые виды живых существ. Но создавать гениальных ученых…
– Чушь какая-то, – пробормотал я, с подозрением глядя на Корио.
– Я знал, что ты мне не поверишь. Я хочу, чтобы ты и Олла пошли со мной на заседание ученого совета института структурной нейрокибернетики. Там по этому вопросу сегодня будет дискуссия. Основной докладчик – доктор Фавранов…
Фавранов – всемирно известный ученый, специалист по нейрокибернетике и по физиологии высшей нервной деятельности человека. Я вспомнил, что несколько лет назад, выступая перед широкой публикой с научно-популярным докладом, он заявил:
– Коммунистическое общество освободило человечество от всех материальных забот, от всякого морального гнета. На повестке дня стоит важная задача – раскрепостить гений человека. Человек имеет в себе все необходимое, чтобы стать гениальным…
3
Доклад доктора Фавранова был не так популярен, как тот, который я слушал несколько лет назад. В кратком введении он сообщил о наблюдениях его института над часто встречающимися случаями гениальности у детей, которая с годами угасает. Он подверг анализу это явление и сообщил, что основная его причина – многочисленные побочные и ненужные в новых социальных условиях нервные связи, которые возникли у человека в процессе многовековой эволюции. Хотя коммунизм избавил человека от борьбы за существование, от страха перед неизвестным, от заботы о жизни своего потомства, физиологическая структура его нервной системы продолжает повторять схему, которая была ему нужна тогда, когда на Земле царили волчьи законы… Необходимость в аппарате приспособления к враждебным условиям жизни исчезла при социализме, а в коммунистическом обществе ее существование является главным тормозом раскрытия гигантских творческих возможностей человека.
– Организация нервной системы человека, доставшаяся нам по наследству, слишком несовершенна и обременительна. Мы не можем ждать, пока она изменится сама собой. Еще многие поколения людей будут чувствовать безотчетный и беспричинный страх, отчаяние, ненависть, горе, печаль. Задача науки ускорить процесс духовного совершенствования человека.
На схемах, проектируемых на экран, Фавранов показал, какие участки центральной нервной системы современного человека являются, как он выразился, «аппендицитами», тормозящими проявление гения человечества в области науки и искусства…
– И вы предлагаете удалить эти «аппендициты»? – спросил Фавранова председательствовавший доктор Мейнеров.
