судьбе древних реликвий. Из Трофи так и сыпалась всякая информация, его бурые бакенбарды встопорщились, иногда мне казалось, что в них проскакивают искры. В который раз я подумал: до чего странно, что он попал в советники по культуре к Королю Людей! Впрочем, по закону это и наш король тоже, но об этом очень редко вспоминают. Но если серьезно, то Трофи больше подошла бы легендарная фамилия Бэггинс. Редкая страсть к летописям, хроникам, преданиям, древним песням, искреннее благоговение перед подлинными старинными вещами, благородная сумасшедшинка архивариуса и книжника — словом, все, что удивляло друзей и родичей в Бильбо, а потом и в его племяннике, ныне достойно воплощалось в нашем Трофи Брендибаке. Трофи по долгу службы объездил все Средиземье: осматривал раскопки, датировал памятники и наблюдал за их реконструкцией, искал древние рукописи. Сейчас он с возмущением излагал:
— Чего только не выдумает советник Тукин сын для пополнения своих проклятых внебюджетных фондов! Представляешь, завел здесь тур 'Золотое Кольцо Средиземья', а поездка-то не по древним городам и эльфийским поселениям, что ты, и не думай! Итилиен — Мордор — Море, вот что это такое! Частично маршрутом Кольца Власти, частично это просто увеселения для…
— Быдла! — звонко и радостно сказал Оле. Трофи перекосило.
— Знает, мерзавец, что я терпеть не могу этого слова… да и понятия, стоящего за ним. Но что поделаешь, тур очень популярен у этих… из Айзенгарда, потомков Сарумановых орков и дикарей. У нас их зовут 'Сарумановы внучата'. Впрочем, наверное, съездить и впрямь небезынтересно. Особенно если, — не обижайся, Рэнди,— не слишком обременять голову историей и философией, а настроиться на развлечение.
— Не обижусь, — сказал я.— Ведь не жду я от тебя, что ты знаешь признаки семейства, к которому относится Белое Дерево Гондора.
— Оно относится к королевскому семейству! — возмущенно выпалил Трофи…
Отсмеявшись, коварный Тук завел разговор о том, сколь хорошо продаются и какой доход приносят казне сувениры, щедро выносимые к туристским автобусам. Трофи обиделся и молча жевал.
— И поговаривают, — вещал Оле, — что среди этой сувенирной продукции попадаются подлинники. Ну, понятно, колец Власти пока не всплывало, но по мелочи… Вот, к примеру, спроси Брендибака, куда девался волшебный флакон, с которым Фродо ходил в Мордор? Он, то есть Трофи, тебе сейчас назовет пяток версий — одна другой истори…ческее, так, что ли, сказать… А я еще одну-две добавлю.
— А может, этот флакон — нет, фиал! — вообще продали среди сувениров! — сказал я, потому что тема мне наскучила, Трофи сидел надутый, а Оле слишком разрезвился.
— А ты сьезди, проверь! — сказал Оле. — Получишь массу удовольствия за небольшие денежки. Особенно хороша поездка на слонах.
— Да ты слона-то никогда не видел! — вдруг заорал Трофи. — А туда же! Представляешь, Рэнди, он назвал это увеселение 'Мумак-трофи'! Специально мне назло! Да не могу я одобрить всю эту пошлость, сколько бы она там ни приносила в казну!
— Однако, батенька, придется терпеть,— сказал Оле с ханжеским видом. — Ты не лучше нашего Арамира, только постарше.
Трофи фыркнул.
— С тебя надо штраф взять за оскорбление величества и меня,— сказал он. — Мне нужны деньги на восстановление деревянной усадьбы Третьей эпохи и ландшафтного парка… ну, Каррок, слыхал небось.
— Это 'Приют пятнадцати', что ли? Дом Беорна?
— Он самый. Так дашь?
Оле возвел очи горе:
— Видишь, Рэнди? Во всем обширном и многолюдном Гондоре только Оле Тук думает о том, где бы добыть деньги. В то время как все остальные без исключения озабочены тем, как бы их побыстрее хлопнуть!
Я сказал максимально язвительно:
— Ну, Оле, ты должен радоваться этому. Будь по-другому, кто бы тебя сюда пригласил?
— Невелика важность! Между прочим, мне в тот же день пришло приглашение на работу от нашего 'Ширпотребсоюза'.
Иногда я не могу понять Оле. Конечно, Ширский союз потребителей — не Гондорский королевский дом, но оклад тоже не маленький, а главное, можно ведь было остаться дома.
— Так что катись-ка ты в Мордор,— подытожил Оле дискуссию. — Пару недель повеселишься, будет что дома вспомнить.
— А чего ты сам не поедешь? — спросил я. — Принес бы казне пользу. И мне бы компанию составил.
— Во-первых, с понедельника у нас начинается сессия Государственного Совета. Во-вторых, я никуда и раньше не ездил, а после вчерашнего не поеду принципиально.
— А что такое вчера было? На Пеленнорских полях в гольф играли…
— Вот-вот. Вы остались доигрывать, а я поехал к Арамиру — поговорить о политике заселения Арнора. У нас с ним до того был разговор — просто прикинули, что к чему, ну и отложили. Я еще, помнится, высказал туманную идею, что можно там установить пособия на детей, начиная со второго. То есть, конечно, сначала я хотел установить налог с необработанной земли в поместье, но с этим меня сразу окоротили, сказали, что вообще все жители в Холлин сбегут. Поговорили и забыли. Вчера захожу в тронный зал. Встречает меня ихнее величество, и рожа у него подозрительно счастливая. Так, думаю, сейчас что-то будет, какое-то решение без меня указом оформили. Точно. Я, говорит, господин Тук, неустанно учусь у вас экономии. Поэтому я спросил у церемониймейстера, сколько составляло мое содержание в год, когда я был наследным принцем. Сумму я разделил пополам, дабы мои добрые подданные не зажирались… ну, в общем, в этом смысле он сказал. И установил то самое пособие! На каждого ребенка, рожденного в Арноре, к северу от Зеленого Тракта! Я сел, где стоял, в присутствии короля и без спросу. Он все правильно понял, сунул мне под нос спрэй с ацеласом, в кресло перетащил и спрашивает: 'Неужели это так много, господин Тук?' Я слегка отдышался и понес что-то о рознице в стоимости потребительской корзины в столице и в Арноре… Так что нет, я больше никуда. Кстати, ты заметил, Рэнди, что мячи и шары для гольфа больше не расписывают орчьими мордами? Завелось какое-то общество противодействия жестокости, зануди о всех своими петициями и добилось-таки запрета такого оформления.
Я хмыкнул:
— Попробовали бы они добиться такой глупости в Шире! Мы-то помним, откуда взялось слово 'гольф'!
— Да, королевские милости! — сказал сердито Оле.— Но я просто не понимаю иногда… Вроде умный человек…
— Вот именно — человек! — сказал Трофи. — Вот в этом все и дело!
— Но все-таки, Оле, ты и тут оказался на высоте местного патриотизма,— сказал я.
Оле нехорошо осклабился и взял со стола окорок за косточку.
— Нет, в самом деле, смотри, что получается,— продолжал я, на всякий случай отодвинув кресло. — Начнется перекачка денег в Арнор. Очень скоро они все там обрастут домами, конями, автомобилями и вертолетами. Но деньги-то все будут и будут! И от такого богатства они перестанут заниматься сельским хозяйством, потому как оно у них и от бедности не пышное. И будут покупать все где?
Оле уже положил окорок и сидел, что-то подсчитывая на салфетке.
— Правильно подсчитываешь, дружок, — нудил я дальше. — У нас, в Шире будут покупать. Так что я твоими молитвами еще увижу потолок в алмазах. Конечно, могут подрасти и внутренние цены, но уж тут ты, наверно, договоришься в нашем самоуправлении со своими родственничками, чтобы приняли закон о верхнем пределе цен…
— Да что у нас, орки, что ли? — взвился Трофи. — Со своих три шкуры драть?!
— Это ты брось, — оборвал его Оле. — Орки не орки, а последить придется. Саквилей забыл? Сэндимэнов? Подумать надо. А то все, что получше, продадут, а сами будут объедки хавать… Впрочем, не будут. Да и бедных семей у нас не найдешь… А кто победнее, те, собственно, и огородничают, верно, Рэнди? Надо вот будет только напомнить Арамиру, что людям запрещено бывать на землях Шира. А то перекупщики, то-се… Вот! — вдруг громовым голосом заорал Оле на Трофи. — Вот и тема для Госсовета! А
