Как можно забыть, что на ее плече лежит рука Артура Финли, самого несносного, нахального и распущенного сына прекрасной Шотландии, который, если верить словам Жюли, явился в этот мир новым воплощением Казановы! С таким опасно даже садиться в одну машину, а не то что подниматься в обнимку по ступеням. Раньше Лаура подсмеивалась над Жюли, но после сеанса массового гипноза в больнице ее точка зрения переменилась.
А что творится с ней самой? Ведь она обычная, здравомыслящая и рассудительная девушка, к тому же не доверяющая Артуру Финли ни на грош, однако уже дважды рассудок полностью отказывал ей, пасуя перед обаянием и чувственностью этого невыносимого шотландца!
Нет, Лаура Дарси не станет еще одной обитательницей его гарема! Чем скорее она избавится от Артура, тем лучше. Он всего несколько недель живет в ее доме, а жизнь уже дала трещину и продолжает преподносить неожиданные сюрпризы.
Пока что мсье Финли всего лишь заноза, которая мешает Лауре жить спокойно, но, если ему дать волю, он вполне способен превратиться в проклятие всей ее жизни! Надо быть с ним очень, очень осторожной.
Лаура тяжело вздохнула и отправилась за вторым костылем, оставшимся на улице, а вернувшись, обнаружила, что Артур уже вполне самостоятельно, хотя и очень медленно идет по коридору.
Ему нужна заботливая сиделка, лучше профессиональная медсестра, и, разумеется, это должна быть дама средних лет. А еще лучше — пожилая. А совсем идеально — старушка, мудрая и хитрая, которая не даст обвести себя вокруг пальца, да к тому же сможет с легкостью переносить его с места на место. Где только ее найти, эту мудрую и атлетическую старушку?
Лаура мысленно поклялась сама себе с утра обзвонить все соответствующие агентства, немного успокоилась и только тут обратила внимание на то, как растерянно и печально взирает Артур на лестницу, ведущую в его комнаты на втором этаже. Неожиданно ей стало его искренне жаль.
— Ну ладно. Вряд ли ты сейчас сможешь совершить такое восхождение, — мягко сказала она. — Сегодня переночуешь здесь, в моей спальне, а завтра потренируемся, как подниматься по лестнице.
— Спасибо.
В темно-голубых глазах Казановы Лаура прочитала искреннюю благодарность и явное облегчение.
— Жюли, ты должна мне помочь! Я в отчаянии!
— Хорошо, хорошо, только не волнуйся. Я уверена, что все не так уж и плохо.
— Что? Да все гораздо хуже, чем это себе можно представить! Ты просто не понимаешь…
— Я пытаюсь, Лаура, честно. Ты преувеличиваешь, ей-богу. Насколько я понимаю, Артур Финли сломал ногу, и теперь ему надо некоторое время безвылазно торчать дома… Что в этом такого уж трагического? В чем проблема?
— У меня дома! Он будет все это время торчать у меня дома! Это и есть проблема.
— Ну-у… Лори, по правде сказать никакой особо страшной проблемы в этом я не вижу. Все не так уж и плохо.
— Это тебе кажется. Я в жизни не была так измотана, понимаешь? В жизни! Кто-то должен помочь мне. Ты не можешь себе представить, в каком я сейчас состоянии!
— Хорошо. Успокойся, умоляю. Кстати, между нами, а почему ты шепчешь?
— Потому что он лежит в моей спальне, балда, а я не хочу, чтобы он слышал наш разговор. Я вынесла телефон, насколько смогла, но в спальне все равно все слышно!
— Счастливица ты, Лори. Тысячи женщин в Париже отдадут свою правую руку за то, чтобы сообщить кому-то о том, что Артур Финли лежит в их постели.
— В таком случае я с превеликим удовольствием уступлю это право тебе или кому угодно. Я не спала всю ночь, Жюли, я скакала туда-сюда как заведенная. Если никто мне не поможет, я самым натуральным образом сойду с ума. Пожалуйста, Жюли, приходи и помоги мне!
— Ты же знаешь, я бы с удовольствием, но я не могу бросить магазин до самого вечера, а потом мне надо мчаться домой, быстро уложить вещи и ехать в аэропорт. Я же тебе говорила, Лори. Мы с Оливье летим в круиз, забыла?
— Везет же некоторым.
— Хорошо, Лаура, а что насчет Клодетты? Может, она тебе поможет?
— У нее аукцион где-то в Греции, и вернется она не раньше, чем через пару недель, а то и позже. Я уже звонила.
— Тогда, может быть, какие-нибудь подружки Артура? Уверена, хоть одна из них будет просто счастлива побыть ему родной матерью и Флоренс Найтингейл в одном флаконе.
— Смеешься? Это первое, о чем я подумала, но он не соглашается.
— Лаура, детка, где твои мозги? Мужик лежит неподвижно в кровати, а уж по лестнице ему нипочем не подняться, так что мешает тебе забраться к нему в комнату, найти его маленькую и черненькую записную книжку и начать об-звон по списку? Проще простого!
— Это ты так думаешь! Его маленькая и черненькая записная книжка лежит у него в кармане пиджака, а пиджак висит около кровати на стуле. Можешь мне поверить, он с него глаз не спустит. Давай другие идеи!
— Выжди время, когда он крепко заснет и потеряет бдительность…
— Только не он! К тому же у меня полно дел. Я не могу сидеть и выжидать, пока он закроет свои нахальные глазищи! Мне надо присматривать за рабочими, иначе они такого натворят! Да еще и мама собирается приехать сюда на пару дней — а может и недель — за покупками. Похоже, все просто сговорились!
— Бедненькая Лаура!
— Ну ладно, допустим, мама человек самостоятельный, она сама о себе позаботится, но что она скажет, увидев в моей спальне неизвестного мужчину?
— Не смеши меня, Лори. Как только твоя здравомыслящая мать узнает, кто этот мужчина, она примет его с распростертыми объятиями. Так сказать, прощай, Поль, добро пожаловать, Артур! Кстати, а как Поль?
— Не спрашивай! Просто не говори ничего мне об этом, ладно? Вчера вечером он звонил, оставил сообщение. Он прилетает в Париж завтра и хочет со мной немедленно встретиться. Вот уж Поль точно не примет Артура с распростертыми объятиями. Как ты удачно выразилась, добро пожаловать, Артур, прощай, Лаура!
Жюли разразилась звонким смехом. Лаура с упреком посмотрела на телефонную трубку.
— Это не смешно!
— Прости. Принимая во внимание твое состояние, смеяться невежливо с моей стороны, но это дико смешно, честно. Я бы хотела увидеть глаза Поля при виде Артура Финли, расположившегося в твоей постели.
— Знаешь что, Жюли? Мне не до смеха!
Лаура со всего размаха грохнула трубку об телефон. Господи, что случилось с женской солидарностью? Если уж на старую, преданную и испытанную подругу нельзя положиться, то что говорить об остальных!
В полном и мрачном отчаянии она позвонила доктору Батистону, но и тот не смог ее абсолютно ничем утешить.
— Сожалею, Лаура, но я не могу направить его в клинику. Насколько я понял, у парня банальный перелом, так что через пару дней он оправится от шока и сможет…
— Какой шок! Это у меня шок, доктор! Я бегаю туда-сюда, приношу, отношу, убираю, подаю, выполняю все его дурацкие капризы… Вы должны мне помочь!
— Что ж, пожалуй, единственное, что я могу для вас сделать, это прописать мсье Финли успокоительное… для устранения психологических последствий травмы.
Лаура испустила очередной тяжелый вздох. Успокоительное… Ладно. Хоть что-то. Все лучше, чем ничего. На месте доктора она выписала бы ему какой-нибудь сильнодействующий яд…
Сам пациент вовсе не лежал неподвижно в постели, а бродил на костылях по всему этажу и изводил
