тюрьме, и характеристики его ауры были записаны в архивах стражи. Единственный способ спрятаться от мага, который вошел в транс и применил Поиск, – это самому войти в транс. Купец, конечно, не был на это способен сам, но ведь существуют подходящие наркотики. В трансе невозможно находиться круглые сутки, ведь надо есть и пить. Потому предполагалось, что в той квартире, куда должен прийти Урк, для него будет оставлена порция зелья. Он выпьет наркотик как можно скорее, а потом за ним придет Эронимо, погрузит на повозку и увезет из города.
Вот только бандиты не собирались спасать Урка. Вместо наркотика, вводящего в транс, для него был приготовлен обыкновенный яд. В тот момент, когда Икен и Т'Иниариса нашли укрытие Урка по излучению его амулета, труп купца уже остыл. В руке мертвеца оставался зажат амулет, плетение в котором уже едва держалось. Он был готов взорваться от малейшего дуновения, например, от сквозняка. Если бы кто-то попытался войти в дом, и открыл бы входную дверь – этот любопытный погиб бы на месте. Если бы не чутье Шикаши, жертвами стали бы Икен и Ини. В конце концов взрыв все-таки произошел. Его могла вызвать любая муха, которую привлек трупный запах. Она села на руку мертвеца, переползла на амулет, и…
Узнав о гибели купца, Аргон окончательно утвердился в мысли, что из этой банды пора бежать. Но оставалась одна проблема: Т'Яне мог его потом найти по ауре, и что тогда? Нужен был какой-то предлог, какая-то возможность расстаться 'по-хорошему'. Но все оказалось не так просто. Бандиты все настойчивее напоминали старику, что пора найти еще что-нибудь ценное. Близился час, когда они от напоминаний перейдут к банальному мордобитию.
Когда Т'Иниариса появилась в лагере, Аргон все видел. Хотя он и не умел распознавать вранье по ауре, но был слишком опытен и слишком хорошо узнал характер Т'Яне. Старик догадывался, что девчонке жить осталось всего-ничего. Аргон не был преступником, и не был готов к тому, чтобы сидеть и наблюдать за тем, как ее убьют. Но что мог поделать один против пятерых? Теоретически – запутать иллюзиями и ослепить. Если очень сильно повезет. Потом уговорить девченку улететь отсюда. А что потом? Всю жизнь бегать от мести Т'Яне? А если девушка не встанет на его сторону, поверив 'папочке'? Тогда он не сможет даже покинуть Диких Земель!
Надо было разобраться в первую очередь с ней, объяснить ей, что Т'Яне – не тот, за кого себя выдает. Он оставил собственного двойника посреди лагеря (подмену мог обнаружить только главарь, а тот сидел в трансе) и невидимкой пробрался в ее комнату. Не успели они разговориться, как заметили нечто странное. Эронимо вдруг упал, а потом его тело само собой поехало на задворки. Маг света понял, что действует невидимка. Он запустил магию сквозных лучей, посмотрел сквозь стены, и обнаружил, что Т'Яне лежит связанным. Икен был все-таки слабее Аргона. Он смог создать иллюзию сидящего бандита в видимом свете, и тепловых лучах, но фокусы со сквозными лучами – это совсем другой уровень владения стихией.
– Это твои друзья пожаловали? – спросил старик девушку, и тут понял, что говорит с иллюзией. Она исчезла.
Так к Аргону пришло внезапное спасение в лице сыщиков. Да, он оказал сопротивление Шикаши, но лишь из чистого озорства. Когда стало ясно, что у бандитов не осталось шансов, авантюрист решил немного поиграть с сыщиком. Но недаром этот игрок выживал во всех переделках: он знал, когда следует остановиться. Как только маг понял, что Шикаши злится, он немедленно сдался и запросил пощады.
Побег Т'Иниарисы с 'отцом' был сюрпризом даже для Аргона, но в конечном счете все обошлось.
В Цитадели заинтересовались. Даже так: очень, очень заинтересовались. Когда сыщики прибыли в Джаахнуму, там их уже ждала целая делегация столичных магов, которые вылетели навстречу, как только получили известие от Икена.
Богатенькие гости внесли некоторое оживление в изнывающий от вынужденного безделья городок. Пойманных преступников немедленно взяли в оборот самые матерые маги снов, выжимая из них последние капли информации. Их интересовали две вещи. Первая – где сейчас остатки шайки Т'Яне и другие группировки, оставшиеся после развала банды Бешеного пса? И вторая – что за колдовство нашли они в Диких Землях?
Среди прибывших был и старейшина Пупулис. Тот отхватил себе лучший номер местной гостиницы, где и сидел сейчас с Икеном и Шикаши за чашечкой цветочного чая.
– Надо же: этот малолетний шалопай Аргон дожил до старости и все еще жив. Кто бы мог подумать, – удивленно-меланхолично говорил старейшина.
– Я тоже удивляюсь, – поддакнул Шикаши.
– И даже как-то выкрутился, – добавил старейшина. – Обещал подарить Цитадели найденные арканы, помогает обнаруживать и убирать заклинания, которые сводят с ума птиц. Говорят, в самых дальних деревнях уже поймали двух пузырей – первых, после долгого перерыва. Скоро они вернутся и сюда.
– А вы не встретились с Ини? – спросил Икен.
– Нет, мы разминулись. Она прислала весточку из Столицы. Представляете: собирается открыть детективную контору. Вот только не в восточных кварталах, а на севере. Видимо, с вами конкурировать не хочет.
– С нами конкурировать невозможно, – уверенно заявил Шикаши.
Пупулис лишь улыбнулся уголком рта.
– Мы уж было подумали, что это вы подменили образцы аур в Цитадели, – признался сыщик.
– В самом деле?
– А потом оказалось, что это просто другой человек. Даже родная дочь обозналась.
Пупулис промолчал, ожидая продолжения. И оно последовало.
– И все-таки, – сказал Шикаши, – меня не покидает мысль о том, что вы с самого начала знали об этом деле гораздо больше… чем хотите показать.
Старейшина отхлебнул чаю, и закусил стручком сушеного тарпора.
– И что же тебя наводит на такие мысли? – спросил он после паузы.
– Как-то это странно: любящий прапра…дедушка посылает дорогую прапра…внучку в довольно рискованное путешествие. А потом не возражает, когда путешествие становится смертельно опасным.
Старейшина отхлебнул еще.
– Как ты думаешь, Шикаши, может ли трехлетний ребенок понять тридцатилетнего мужчину?
– Нет, конечно.
– Ты по сравнению с мной как трехлетний ребенок. И ты пытаешься угадать мои мотивы?
– Некорректная аналогия. Насколько я знаю, после двадцати люди уже не умнеют, а лишь набираются опыта, – возразил сыщик.
Старейшина поперхнулся чаем, а потом заявил с самой ехидной усмешкой:
– Ну если так, тебе уже не светит разобраться в этом вопросе. Ты старше двадцати, и уже не поумнеешь.
– Так значит, – не унимался сыщик, – вы ничего не знали заранее?
– Ну откуда мне было знать?!
– А можно… – Шикаши хитро прищурился, – можно попросить вас снять амулетик? Тот, что маскирует ауру. Чтобы убедиться, что вы говорите правду?
– Обойдешься, – заявил старейшина с довольным видом прихлебывая чаек.
– Ага! Все с вами ясно!
Старейшина загадочно улыбнулся. Потом сказал:
– Если бы я всякий раз снимал амулет, доказывая свою правдивость, то что бы я делал, когда пришлось бы солгать? Все бы поняли: раз я вдруг отказался снять амулет, значит лгу. Поэтому я не снимаю амулет никогда. Придется поверить мне на слово.
Пупулис поставил чашку на стол и с победным видом захрустел стручком. Ясно было, что этот вопрос так и останется покрыт мраком, и большего от старого лиса не добиться.
– А в каком возрасте Т'Иниариса научилась ходить? – спросил Икен.
– Не понял? При чем тут это? – удивился старейшина.
– Я пытаюсь дипломатично сменить тему, – ухмыльнулся молодой волшебник. – На этом вопросе 'засыпался' самозванный 'папочка'. Он сказал, что примерно в год. А на самом деле?
