инженерного дела, физики, химии, наукоемких технологий — тех областей практической деятельности, которые тесно связаны с наукой, требуют долгого учения, высшего образования, напряженной умственной работы.[6]
Знать немецкий язык было очень удобно, чтобы сразу знакомиться с последними и самыми важными исследованиями в своей области: ведь и ученые из других стран старались печататься в Германии.
Не случайно русское дворянство старались учить именно французскому и немецкому языкам — они действительно были важнее всех остальных (как сейчас важнее всех все-таки именно английский, а не персидский и не датский, а также не русский).
Язык древних римлян, латынь, оставался языком науки до конца ХVIII — начала ХIХ века. На латыни общались ученые на конференциях и конгрессах, на латыни печатались книги, предназначенные для ученых разных стран. Вся биологическая систематика построена на латинском языке. Все анатомические атласы не особенно понятны без латыни: ведь названия костей, мышц и сухожилий, физиологических процессов и заболеваний тоже основаны на латыни. К концу ХIХ века латынь утратил прежнее значение, но это ведь тоже индоевропейский язык!
Классическое образование XV-ХIХ веков предполагало, что всякий образованный человек, кроме двух-трех живых языков, обязательно должен изучить один или два мертвых: латынь и греческий, языки античного мира. Если и не оба, то уж латынь — обязательно! В течение XIХ века росло число ученых, получавших неклассическое образование, но очень многие из них все же с детства знали один или два мертвых языка. Оба — индоевропейские.
Получается, что европейский ученый исследовал родство языков, один из которых был для него родным, а два-три других он знал с детства. И уже к системе этих «основных европейских языков» присоединял то, что изучил как специалист-филолог в процессе познания армянского, шведского, греческого или индусского санскрита.
Вот и одна из причин, по которым индоевропеистика так быстро и триумфально шагнула вперед, — изучали-то самих себя. Заниматься индоевропеистикой было легко.
Вторая причина: в поисках индоевропейского праязыка исследовали собственных предков. Проблема занимала европейских ученых не только как людей науки, но и ЛИЧНОСТНО.
Причина третья: значимость проблемы. Все понимали, что изучают нечто невероятно важное: в странах, заселенных народами, которые говорили на индоевропейских языках, происходили события, наиболее важные для истории всего человечества. Совершались открытия и перевороты в культуре, определившие лицо всей современной цивилизации.
В общем, далеко не случайно индоевропеистика «сделалась ведущей во всех отношениях отраслью» науки. Очень уж важная это страница в самосознании и всех… ну, почти всех европейских народов и всего известного нам мира.
Языки-родственники — всегда потомки какого-то одного языка. Можно рассчитать даже, с какой скоростью расходились эти языки — и соответственно, когда существовал язык-предок.
Все славянские языки — потомки праславянского.
Все германские языки — потомки прагерманского.
А общий предок германских, балтских и славянских языков распался на разные языки примерно в конце II тысячелетия до P.X.
Все индоевропейские языки — потомки некого единого древнего языка. Нескольких родственных языков? Но и в этом случае исходно был какой-то единый язык и только потом разделился на несколько похожих.
Филолог Ж. Ландэ разработал язык «уропи» — то есть «европейский». Это «предковый» язык, на котором говорили предки всех индоевропейских народов в III тысячелетии до P.X. В отборе слов исключен произвол! Все они — родные для всех языков, из которых берутся.
А. Шлейхер еще в ХIХ веке восстановил такой вот предковый язык. Он даже написал на «арийском» языке басню. По его мнению, четыре тысячи лет назад вполне могли звучать строки: «Аквасас аа вавакант: крудхи аваи, кара агхнутаи видидвантсвас…» Что значит, по его мнению, в переводе на немецкий: «Кони сказали: послушай, овца, наше сердце печалится…»
Язык ариев? В самом названии — большая условность: мы не знаем, как называли себя люди этого народа. Память о племенах ариев жила только в одном регионе мира — в Индии. Там сохранился единый язык индоевропейцев, проникших в Индию, — санскрит.
Волей-неволей европейские ученые стали заниматься индусскими ариями… Ведь такой яркой памяти о предках больше нигде не сохранилось.
Глава 2
АРИИ В ИНДИИ
Он слишком долго служил в Индии, чтобы сомневаться в существовании сверхъестественного.
К тому времени, как англичане появились в Индии, на индоевропейских языках говорила вся Северная Индия, примерно 60 % всего индусского населения. Название Индия происходит от слова «хинди» — самоназвание самого распространенного языка и самого большого народа Индии. Вторгаясь в Индию, любой завоеватель сталкивался с людьми, говорившими на хинди. Впрочем, вот насчет народа — тут задача позаковыристее.
Дело в том, что хинди — строго говоря, название не народа, а языка. И языка довольно позднего. Нормы хинди заложил в XV веке реформатор Кабир. Он написал первые строки, которые считаются первыми классическими текстами на хинди. Этот язык густо насыщен санскритизмами.
Народ же, говорящий на хинди, не называет себя никак. Не имеет самоназвания. В эпоху британского завоевания появился словесный уродец: «хинди спикинг пиплз» — то есть «люди, говорящие на хинди». Это самое правильное определение.
А в XIV веке сложился другой язык — урду. Слово «урду» значит — «лагерь». В значении — «военный лагерь». Мусульмане завоевывали Индию, обращали в мусульманство ее население. Местные индоевропейские наречия северо-западной Индии смешивались с арабским и персидским — с языками завоевателей-мусульман. Где оно шло сильнее всего? В армиях, в военных лагерях. Язык, объединявший индусских мусульман, язык военного лагеря, стал общим языком для миллионов людей.
В августе 1947 года англичане ушли из Индии, но на прощанье крепко хлопнули дверью: они заявили, что дадут независимость не одной стране, а двум: ведь индусы и мусульмане не умеют жить в мире…
К сожалению, лорд Маунтбеттен был во многом прав: всю Индию захлестнула волна индусских и мусульманских погромов. Погибло до миллиона человек, беженцев насчитывалось пять или шесть миллионов. Границы Индии и Пакистана много раз вызывали конфликты, вплоть до масштабных войн с применением артиллерии и авиации.
Мусульмане создали новое государство Пакистан — что означает «страна чистых». Урду стал государственным языком для Пакистана.
Грамматика урду и хинди почти одинакова, «хинди спикинг пиплз» и «урду спикинг пиплз» понимают друг друга без переводчика. Два языка отражают две религии, два культурно-исторических мира.
Северная Индия говорит на хинди и урду и на других индоевропейских языках. Это гуджаратцы, сикхи, бенгали, телугу… в общей сложности больше двадцати народов Северной Индии. Племена юга, юго-запада, центра страны в основном говорят на языках тамильской группы.
Северяне-индоевропейцы помнили, что их предки назывались ариями и что они когда-то пришли в Индию как завоеватели. Арии оставили о себе память на тысячелетия: священные книги индуизма. Да и сам индуизм.
