Политический класс №40

назывался Великой Октябрьской социалистической революцией. Действительно, при штурме Зимнего, защищаемого знаменитым женским батальоном, погибли считанные единицы и с одной, и с другой стороны. Зато уж потом счет пошел на десятки миллионов.Но, может быть, Максим Жуков - просто неопытный начинающий писатель и мы зря так впечатлились романом, ведь «Оборона тупика» - его первая книга. Возьмем тогда человека серьезного, настоящего подполковника милиции, маститого автора, написавшего много книг в жанре фантастики и фэнтези. Это - Роман Злотников. В связи с разбираемой темой нас интересует его дилогия «Империя». В пораженной ельцинской смутой России появляется группа… нет, не людей, а, по-видимому, бессмертных люденов. Они знавали великих лидеров прошлого, а их лидер перед огромной аудиторией своих сторонников показывает фокус: прилюдно отрубает себе руку и успокаивает ужаснувшихся очевидцев - скоро отрастет новая. Правда, последователи из россиян у этого сверхчеловека появляются не сразу, а в результате напряженной и многолетней подготовительной работы. Создан и развивается специальный фонд, который в отличие от его западных аналогов занимается в России не вербовкой агентов влияния и организацией утечки мозгов, а работает на благо государства Российского, будущей Империи. Благодаря неограниченным финансовым возможностям и совершенному менеджменту фонд со временем приобретает громадное влияние. Можно приступать к проведению широкомасштабных реформ. Комплекс этих реформ выглядит просто замечательно: это и подъем отечественного производства, и новые чудесные технологии (знакомство автора романа с трудами Максима Калашникова налицо - мы тоже читали про струнный транспорт и новые энергоустановки в «Третьем проекте» и других книгах), но самое главное - меняется Россия как государство и общество. Преобразуется система элитного образования (открывается и действует так называемый Терранский университет), а потом с помощью тех же терранцев, идущих служить в армию сержантами, реформируются и вооруженные силы. Наша армия из криминальной зоны, где генералы бесконечно воруют, офицеры подрабатывают грузчиками, а солдаты терпят издевательства и кончают жизнь самоубийством, превращается в настоящую грозную силу, способную дать отпор любому агрессору. Кроме того, терранцам удается отучить гаишников брать взятки и заставить чиновников ответственно относиться к нуждам простых граждан. Быстро и жестоко проводится расправа с криминальными элементами (покушавшийся на изнасилование не должен оставаться в живых!), в том числе с цыганскими наркоторговцами и др. В ходе этих и иных преобразований главный суперреформатор Ярославичев принимает титул императора и коронуется в день убийства последнего царя из рода Романовых. Так заканчивается роман «Виват, император!».На этом бы и остановиться, но ведь есть еще внешнеполитический фактор. Очень многим в мире не нравится сильная, возродившаяся Россия. Наверно, поэтому приключения героев Романа Злотникова продолжаются в романе «Армагеддон». России приходится воевать (не зря же реформировали армию!), причем на два фронта. И если марш натовских танковых колонн на Москву бесславно проваливается, то близкая к победоносному завершению война с Китаем оборачивается применением ядерного оружия. В мире наступает ядерная зима. Но это еще не конец света, человечеству удается выжить и после Армагеддона! Власть Империи распространяется по миру и спасает его. Америка повержена и наказана тем, что вынуждена получить суверенитет от Империи. Ей заявлено: «Вы, американцы, фетишизируете слово «свобода». Это можно понять. До сих пор свобода, и ваша собственная, и поддерживаемая вами так называемая свобода для других, причем только для тех, чья «борьба за свободу» ослабляла ваших соперников, приносила вам только дивиденды. Живите, как вам нравится и как у вас получится. Но знаете, почему император не сделал даже попытки убедить вас принять Коронный договор? Потому что на Земле должно остаться хотя бы несколько государств, на примере которых каждый гражданин Империи мог бы осознать простую истину, а именно: как здорово, что я живу в Империи!» А тем, кто не живет, остается только отчаянно завидовать. В конце романа несчастный америкос очень доволен тем, что ему удается продать за несколько рублей (!) чудом сохраненное виски. Впрочем, сейчас его щедрость была вознаграждена в полной мере. Русский поделился с ним своей ароматной «Явой» и на вопросы американца ответил: «Продукты пока еще по карточкам… Вроде как с будущего года есть надежда, что карточки отменят (благодаря урожаю в африканских и европейских провинциях. - В.К.)… Так что нам легче, чем вам. К тому же мы привычные и у нас есть император и терранцы».С чувством глубокого морального удовлетворения можно закрыть «Империю». Геополитические полюса поменялись. Американцы получили сполна и за экспорт демократии, и за экспорт «Мальборо», и за наше национальное унижение, и за экспансию доллара, и много еще за что.Однако нужно ли стремиться играть в мире ту роль, которая сейчас принадлежит Соединенным Штатам? А как же быть с ядерной зимой? И почему это фантасты из патриотов так любят кликать несчастья на свою - извините - на нашу бедную задницу?..Если попытаться ответить на эти вопросы, то ясно, что очень многие силы и в самой России, и в мире не хотят возрождения нашей страны и будут ожесточенно этому сопротивляться. Однако одно дело - отстаивать свою свободу и независимость, драться за образ жизни, культуру и возможность распоряжаться ресурсами в собственных интересах. Но совсем другое - проект Империи, экспансия вовне если не под красным знаменем и при помощи Коминтерна, то во главе с императором и с опорой на терранцев. Имперская политика, американская или советская, реальная или фантастическая, чреваты очень большими проблемами. В различных частях света растет сопротивление империям. Особенно сильно оно там, где историческое время существенно отличается от времени носителей имперской экспансии. Отсюда «ведьмы» прошлого и «хьюмены» будущего. Они могут защищаться или нападать, но сопротивление империям со временем нарастает. Мы бы выдвинули гипотезу о том, что на Земле существует некий историко-цивилизационный предохранитель, который не дает глобальному экспансионизму окончательно победить. В различиях и сложности - залог выживания землян как цивилизации, людей как вида.Но миражи Империи продолжают манить. Пусть хоть Армагеддон, хоть нашествие «космических ведьм», хоть что угодно, но мы возьмем геополитический реванш! «Продукты пока еще по карточкам», зато у нас есть император и сильное имперское государство. Несомненно, что те или иные имперские проекты, пускай самые фантастические, подразумевают как само собой разумеющийся дискурс сильного государства, даже если это государство и приводит к войнам и ядерной зиме. Гипотетически, конечно, сильная империя может и процветать. Произведений, где описывается такое состояние как идеал, полным-полно - взять хотя бы того же Володихина (роман «Убить миротворца», повесть «Государева служба»). Однако - вдруг не повезет и конкретный проект, в который вложены все силы, окажется неудачным? Ведь и в прошлом, и в настоящем была масса случаев, когда политика «сильных государств» оказывалась, мягко говоря, неудачной. Как преодолеть такую неудачную политику? То, что имперский миф у нас никак не изживается и обладает такой притягательной силой, вполне объяснимо: «Российская империя ухитрилась являть миру феномен «внутреннего колониализма» в форме закрепощения сословий. Сложно придумать что-либо более противное рациональному использованию творческой энергии людей, но это трактовалось и даже воспринималось как «соборная гармония». С этим представлением связаны основные имперские мифологии. Российские государственные идеалы имеют в действительности поразительно заземленное (иногда чисто прикладное) происхождение. Пресловутая соборность - суррогат государственности, в которой права самодеятельных граждан подменены обязанностями верноподданных. В результате подмены со временем возникает, с одной стороны, слой романтичных холопов, с другой - слой дубиноголовых бюрократов, не способных воспринимать ни пластику российских пространств, ни течение исторического времени, ни сами людские души. Из тех и других складывается хор аллилуйщиков, чей «патриотизм» поразительно точно совпадает с устремлениями власти. В хозяйственном отношении по современным понятиям империя крайне неэффективна. Но именно эта ее черта в сознании подданных способна трансформироваться в миф об уникальном имперском патернализме. Как бы то ни было, империя и миф нераздельны»(4).Пока миф не изжит, «романтичные холопы» не переводятся, а люди этих «империй» должны в любом случае терпеть и надеяться на чудо. И если господствующий дискурс неудачен - нет возможности ему что-либо реально противопоставить, даже если новая «имперская элита» опять завела их (нас?) в тупик, из которого нет выхода, кроме распада и гибели. Стоит ли нам опять так рисковать в будущем? Вот вопрос, который не дает покоя после знакомства с образцами имперских проектов в нашей фантастике. Этот имперский этатизм опять пренебрегает свободной и независимой личностью. И даже люди сильные и незаурядные (такие, как терранцы) - это всего лишь слуги государевы и рабы очередного идеократического или имперского проекта.Мечта о свободе (вместо заключения)Итак, мы вкратце рассмотрели фантастические проекты в идеологическом треугольнике социалистического, либерального и консервативного дискурсов. Разумеется, реальная картина является гораздо более пестрой и сложной. Как в российской фантастике, так и в русской культурной жизни вообще.Впечатление от потока современной фантастической литературы довольно мрачное. Мелькают