Политический класс №42

было и пассивным: по данным военного комиссариата Литовской ССР, по состоянию на 1 декабря 1944 года от призыва в Красную армию уклонились 45 648 человек. Формирования зарекомендовали себя как каратели и в Литве, и в других оккупированных регионах, уничтожили тысячи мирных жителей. Весной 1945 года общая численность антисоветских повстанцев достигла 30 тысяч человек, а в целом в рядах литовских «лесных братьев» насчитывалось 70-80 тысяч человек. Многие из отрядов поддерживались абвером. Масштабными были и «контрмероприятия», осуществляемые советской властью, репрессии в отношении пособников гитлеровцев и «классово враждебных элементов». Так, к концу 1949 года число «выселенных и спецпереселенцев» составило 148 079 человек. Мероприятия по выселению осуществлялись семь раз (в 1944, 1945, 1946, 1947, 1948 и дважды в 1949 годах). Массовый характер носила и борьба против антисоветского подполья, вооруженных «лесных братьев» со стороны местных просоветски настроенных граждан, организованных в отряды местной самообороны (»истребителей»). В октябре 1945 года по постановлению ЦК КПЛ и Совета министров ЛССР они были переименованы в отряды «народных защитников», которые формировались из числа активистов. Численность «истребителей» составляла 8-10 тысяч человек. Еще в 1942 году в составе советской армии было сформировано литовское национальное соединение - 16-я Литовская стрелковая дивизия, которая участвовала в боях за освобождение русских, белорусских, литовских земель, пройдя от Орловщины до берегов Балтийского моря. Около 14 тысяч воинов дивизии были награждены боевыми орденами и медалями, 12 из них получили звание Героя Советского Союза. Эти цифры и факты показывают, что линия раскола проходила внутри самого литовского общества, а вооруженное противостояние внутри Литвы оказалось тесно связано с образовавшимися международными геополитическими коалициями, с вооруженной борьбой фашистского и антифашистского блоков государств. Массовое участие литовцев в сотрудничестве с оккупационными немецкими властями, в том числе и поддержка с оружием в руках в полицейских и иных формированиях, обусловили массовость вооруженного сопротивления на завершающих этапах войны и непосредственно после нее. Учет этого фактора дает дополнительный ключ к пониманию масштабного характера послевоенных репрессий, в частности такой широко применяемой меры, как высылка. Литовская «национальная идея», как и в других странах Прибалтики, при проверке историей оказывается слишком часто запятнанной коллаборационизмом. Попытки ее безоговорочного возрождения, использования для легитимации новых государственных институтов, идеологии и политики дистанцирования от России нередко ставят лидеров государства в двусмысленное положение. Начиная с апологетики антисоветской и антикоммунистической борьбы они вынужденно соскальзывают на апологетику коллаборационизма и литовских младших партнеров и союзников нацизма. Все попытки найти «третий путь» между нацизмом и коммунизмом оканчивались, как правило, неудачей в конкретных исторических условиях. Миф о преемственности литовской национальной демократии нуждался и нуждается в подпитке убедительными историческими аргументами. Но в реальных условиях политической поляризации, вооруженного противоборства середины ХХ века история просто не оставила пространства для его существования. На референдуме 14 июня 1992 года граждане независимой Литвы проголосовали за возмещение ущерба от «советской оккупации», а принятый в 2000 году закон обязал правительство инициировать переговоры с РФ по этому вопросу. Правительственная комиссия подсчитала ущерб в 80 миллиардов литов (1 евро = 3,4528 лита). Такая вот «моральная ответственность», выраженная в круглых цифрах. Не спешите смеяться. Правительство Виктора Черномырдина в 90-е годы выплатило несколько сотен миллионов у.е. в качестве царских долгов в пользу рантье Франции, например. И оснований требовать выплату «долгов» у французов было на порядок меньше, чем у литовцев. Впрочем, рядовые литовцы - реалисты. Опросы, проведенные в Литве, показывают, что 83,7% жителей Литвы не верят в то, что Россия будет возмещать так называемый ущерб от так называемой оккупации. Верят 13,4%, а 2,9% не имеют определенного мнения. Но идея «вины русских» жива в литовском массовом сознании, интенсивно обрабатываемом на протяжении почти двух последних десятилетий. 47% опрошенных считают важнее моральную компенсацию, 46,8% отдают приоритет финансовой компенсации. 49,4% респондентов уверены, что диалог с Россией следует начинать с моральной компенсации «ущерба от оккупации СССР», а 69,9% полагают, что РФ несет ответственность за преступления, совершенные СССР. Противоположного мнения придерживаются 25,6% опрошенных. Поясню, что для меня лично этически означает позиция господина Раджвиласа и литовских парламентариев о «вине русских». Я, русский, должен извиняться перед литовцем Витаутасом Раджвиласом за то, что в 1943 году, в том числе и литовские полицаи-каратели, расстреляли моих деда с бабкой - мирных крестьян Себежского района Псковской области во время операции «Зимнее волшебство», и выплачивать их потомкам репарации за эти убийства. Уж не знаю, принимал ли кто-нибудь из предков литовского либерала и «защитника прав человека» личное участие в этой «правозащитной операции», осуществляемой под эгидой вермахта… »Литва будет настаивать на признании Россией факта советской оккупации и на возмещении нанесенного этой оккупацией ущерба», - заявил президент страны Валдас Адамкус, выступая на заседании коллегии МИД Литвы. О да, господину Адамкусу «оккупация», вероятно, нанесла еще и моральный ущерб, когда он с оружием в руках воевал на стороне гитлеровской Германии и даже участвовал в боях с Красной армией. Больше таким послужным списком не может похвастать ни один из действующих президентов европейских стран. Да и мира, наверное. Только хорошая физическая подготовка и навыки стайера сохранили драгоценную жизнь нынешнего президента независимой Литве, о чем он сам написал в мемуарах, впрочем, предпочитая особо не распространяться на данную тему. Может, ущерб - это возвращение Литве оккупированного Польшей Вильнюса, захваченного Мемеля- Клайпеды, которые добрососедская Польша и не менее добрая Германия отобрали у независимой Литвы? Да, за такие преступления нужно строго взыскать с России - правопреемницы СССР. »Кстати, о Вильно. На каком основании Сталин эту белорусскую столицу, население которой на 80% состояло из белорусов, отдал Литве?» - пишет некий «национально ориентированный» белорусский историк. Не будем влезать в семейные споры независимых национальных демократов-европейцев о том, кто именно является законным наследником Великого княжества Литовского. Или основным претендентом на подаренный Литве политикой Сталина-Молотова-Риббентропа Вильнюс - современные белорусы или жемайты с аукштайтами, «незаконно присвоившими и историю, и бренд». Ибо история часто доказывала, что когда незалежные и самостийные европейцы дерутся - у русских чубы трещат! Пора сделать выводы. С монотонной частотой приходится натыкаться в западных СМИ на такие трактовки истории взаимоотношений прибалтийских государств и СССР: «Полувековая советская оккупация, во время которой Кремль расстрелял тысячи прибалтов, сотни тысяч сослал в сибирские лагеря». Журналисту, автору этой цитаты, если он честный человек, я бы посоветовал просто поинтересоваться количеством прибалтов, участвовавших в вооруженной борьбе с войсками антигитлеровской коалиции на стороне стран «оси». Газета Latvijas avize недавно опубликовала рассказ одного из латышских легионеров Леопольда Рубиса, отправленного в Германию обучаться обращению с пушками и зенитными установками. Леопольд попал в легион, в первой же битве был ранен, однако воевать продолжил - в тот день легионеры подбили пять русских танков. «Если бы мы тогда не воевали у латвийской границы, то те 200 000 латышей, которые успели спастись в Швеции, Германии, Америке, были бы схвачены в Курземе и отправлены в Сибирь», - считает бывший легионер. Во времена советской власти Леопольд Рубис был сослан в Комсомольск-на-Амуре - строить железную дорогу. Когда я изучаю подобную статистику и читаю аналогичные убийственные самопризнания, мне иногда кажется, что в СССР даже во времена Сталина чрезмерно миндальничали с коллаборационистами, фашистами и прочими, с оружием в руках совершавшими преступления против прав человека и человечности. И тем более я бы не рискнул изображать всех репрессированных невинными мирными жертвами сталинского произвола, как это весьма часто делается в прибалтийской и западной печати и публицистике. На 1 октября 1942 года только полицейские силы Эстонии составляли 10,4 тысячи человек, к которым был прикомандирован 591 немец. В различных формированиях на стороне Германии во Второй мировой войне сражались около 90 тысяч эстонцев (около 30 тысяч в подразделениях SS). В частях немецкой армии и других подразделениях служили около 50 тысяч литовцев и 150 тысяч латышей. Только на территории Эстонии имелось около 140 концлагерей. В Тартуском лагере уничтожены 12 тысяч человек. В концлагере в Клоога убиты около 8 тысяч. С 1941 по 1944 год во всех этих лагерях уничтожены от 120 до 140 тысяч евреев, русских, украинцев, белорусов и людей других национальностей. Уже в феврале 1942 года Эстония была объявлена свободной от евреев. По разным оценкам, из пятитысячной еврейской общины Эстонии в живых остались не более 500 человек. Эстонские отряды «Омакайтсе» и «полицаи» славились своей жестокостью. На территории Эстонии погибли от 60 до 70 тысяч советских солдат в боях за освобождение этой земли от нацистской Германии. Какой процент потерь приходится на долю эстонских коллаборационистов из различных военных и