мучить кошмары. У женщин лабильная психика, они прекрасно справляются со сменой обстановки. Только немного было жаль Зону — ещё долго придётся тосковать по их пикировкам, чисто женскому трепу, глупому и на первый взгляд бессмысленному хохоту. Как бы блондинка не хорохорилась. Лет через сто, возможно, от человека в Зоне ничего не останется. Но пока слишком свежа память. Лида надеялась, что её странная и страшная подруга не устроит от тоски кровавую баню.
Метров через пятьсот её заметят и начнут стрелять. Следовало подготовиться к переходу. Лида полностью разделась, стараясь не думать о радиации, сняла все резинки с волос. Артефакт и нож бросила рядом с собой. Остальные вещи аккуратно сложила в рюкзак. Деньги туго свернула и упаковала в заранее припасённый презерватив. У женщин свои секреты, как можно в теле спрятать что-то небольшое. Неприятно, конечно, но Лида делала ради мужа вещи и похуже. Самый яркий пример — Зона. Налетел ветер, и девушка поёжилась. По коже поползли мурашки — на этом кусочке суши никогда не было жарко. Артефакт, похожий на тёмно-коричневую баранку, взяла в левую руку, нож в правую и, закусив губу, царапнула кожу на запястье. Проступило несколько капель крови, которые Лида размазала по «баранке». В тот же момент Рыжая исчезла. Нож словно сам по себе висел в воздухе, затем он решил запрыгнуть в рюкзак, а рюкзак в свою очередь стал судорожно запихиваться под нагромождение камней. Следующие три часа с копейками Лиду не могли увидеть люди, определить детекторы движения и тепловизоры, не могли унюхать собаки.
Вообще, артефакт был замечательный, хоть и одноразовый. Где его можно найти, Лида не имела ни малейшего представления. Обычно Зона одаривала её «баранкой» на выходе. Только один раз Лида захотела удовлетворить своё любопытство, и девушка в белом платье, хихикая, объяснила, что это подарок кровососа. Поскольку «баранка» не была похожа ни на одну часть тела монстра, Лида решила не уточнять. В неё закрались смутные подозрения, которые вызывала форма артефакта. Лучше не знать, что тебе придется нести в руках больше трёх часов.
Теперь девушка торопилась. Ещё не хватало стать видимой в окружении военных. Возможно, заметив в паре метров от себя голую женщину с окаменевшими экскрементами в руке, люди оцепенеют. Но всё же, больше шансов оказаться изрешеченной пулями. Здесь быстро вырабатывается рефлекс расстреливать всё непонятное.
Всякий раз, возвращаясь таким способом домой, Лида боялась жутко. Поэтому сквозь блокпост проносилась со скоростью ветра. И неслась дальше, до уже обычного леса, где был ещё один схрон — с гражданской одеждой, влажными салфетками, дамской сумочкой и косметикой. Из леса выходила совсем другая личность, в которой никто и никогда не разглядит сталкершу. С глуповатой улыбкой на лице и светящимися глазами. Как хорошо, когда вокруг тебя нормальные, обычные люди!
В ближайшей деревне Лида зашла к абсолютно нелюбопытной бабусе, у которой всегда оставляла машину, и направилась домой. К мужу, ради которого она столько раз рисковала жизнью. А как иначе? Пять лет он был беспомощным, ей приходилось содержать семью, поддерживать в нём волю к жизни. Теперь у них есть деньги, и она сможет, наконец, заняться тем, что получалось лучше всего — хранить очаг, дарить тепло. А мамонта домой будет приносить Олег.
Лида сидела в машине и размазывала слёзы по щекам. На шестом этаже в кровати лежало два трупа. Если бы она никогда не бывала в Зоне! Если бы застукала голубков спустя месяц после возвращения! Она бы поступила, как нормальный человек — оттаскала бы соперницу за волосы и вышвырнула из квартиры, а мужу устроила бы смачный скандал с битьём посуды. Но случилось то, что случилось. Вместо выдранных волос свёрнутая шея, а из посуды в первую очередь подвернулся нож, который сейчас торчал из груди мёртвого, но всё ещё любимого предателя.
Нет, каково, а? Двух месяцев не прошло после операции, от жены никаких известий, возможно, она вообще мертва, а он привел девицу и уложил её в семейную постель! Постепенно рыдания становились всё тише, а в душе поднималась злость, которая в свою очередь, помогла начать здраво мыслить.
Здесь, на большой земле, Лиду больше ничего не держало. В тюрьму не хотелось. Было только одно место, где Лиду могут ждать. Зона обрадуется. Хотя, может быть, если поймёт, что Лида собирается остаться навсегда, переведёт её в категорию соперниц и уничтожит. Но такой расклад вполне устраивал Лиду — жить больше не хотелось. Незачем.
За проход пришлось отдать почти все деньги, которые были заработаны в прошлый раз. За пронос кроликов потребовали заплатить, как за проход людей. Так что обычная сумма увеличилась в три раза.
У камней, под которыми был тайник, нарезала круги стая слепых псов. Лида притормозила, не столько из-за себя, сколько из-за ушастых. Но потом на одном из валунов заметила девушку в белом платье и двинулась дальше.
Зона молча смотрела на Лиду. Слова были не нужны. Едва Рыжая появилась на территории, девушка в белом платье «считала» её мысли. Лида, не поздоровавшись, поставила переноску на землю и открыла дверцу. Два белых, пушистых кролика осторожно принюхивались, и выходить не торопились. Стая рванула к столь необычному деликатесу, но была остановлена одним движением руки блондинки. Зона легко соскочила со своего «трона», подошла к клетке, вытащила первого кролика и поцеловала в мордочку. Затем тоже проделала и со вторым. После чего пушистики были отпущены на свободу.
— После моего поцелуя ребяткам и их потомкам обеспечено безопасное существование в течение года. Этого хватит, чтобы адаптироваться здесь и расплодиться в достаточном количестве. Спасибо большое, хотя я знаю, что ты вернулась не для того, чтобы выполнить обещание.
Лида не выдержала. Она упала на землю и разревелась, как маленькая. Сбивчиво, сквозь слёзы она рассказывала. Хоть и понимала, что Зона и так всё знает. Просто нужно было выговориться тому, кто поймёт и не осудит. Зона гладила Лиду по спине и слушала. Она помнила, как тяжело остаться наедине с болью. Она знала, как страшно не иметь рядом души, которая сумеет пожалеть и посочувствовать. Вскоре истерика начала стихать, Лида перевернулась на спину и смотрела на проплывающие по небу облака.
— Ты позволишь мне остаться?
— Зачем? Будешь бродить, собирать артефакты, выполнять опасные задания, чтобы хоть что-то заработать. Зачерствеешь и превратишься в жестокую, хладнокровную убийцу. Начнешь выводить радиацию не красным вином, которое на самом деле помогает, а водкой, чтобы поскорее спиться. Или может, пойдешь работать шлюхой к старику-торговцу? Ты мне слишком дорога. Я не могу загубить твою душу.
— Ты меня прогонишь?
— Я не могу тебя выгнать. Ты пришла ко мне за помощью. На этом свете больше никого нет, к кому бы я так привязалась.
Лида села.
— Я не пойму. Что ты мне предлагаешь?
— Будь со мной. Стань мной, подруга. Мы очень похожи — наша преданность оказалась втоптана в грязь. Вместе мы сможем приглушить обиду и ненависть. Я готова даже поделить «поклонников» — девушка в белом платье попыталась улыбнуться. Сейчас она как никогда была похожа на настоящего человека.
— Я не понимаю, как такое возможно. Объясни.
Зона помолчала. Потом взяла руки Лиды в свои, наклонилась (если бы кто-нибудь данную сцену наблюдал со стороны, мог бы решить, что девушки вот-вот начнут целоваться) и прошептала:
— Лучше я покажу.
Тёмные подвалы, бронированные двери, люди в белых халатах и респираторах, молчаливая охрана с оружием…Лаборатории с огромным количеством оборудования…Подземные железные дороги, ведущие неизвестно куда…Бесчеловечные опыты над животными и людьми…
Молоденькой Мариночке поначалу было жутковато и непонятно одновременно. Уже позже она стала ненавидеть своё место работы. Но человек, ради которого она бросила всё и засела на заражённой территории, не имея права послать даже маленькой весточки знакомым и друзьям, был для неё Богом. Когда преподаватель генетики предложил место лаборантки в очень секретном и интересном проекте, работа над
