Эмеральда, уверенная, что выиграла очко, аккуратно разгладила на коленях шелковую ткань брюк и изобразила нечто вроде реверанса.
– Рада, что все уладилось. – Она вручила ему сумку. – Едемте?
– То есть?
– Я собиралась вызвать такси до Дувра. Теперь мы можем поехать на вашей машине.
– Эмми, я с самого утра на ногах. И сидеть за рулем целую ночь едва ли смогу.
– Я сама поведу машину, – предложила она. – А вы поспите.
Броди мысленно восхитился ею. Вот человек, который никогда не сдается.
– Прошу меня простить, но где гарантия, что я не проснусь на обочине?
– Я не…
– Ладно, не будем. У меня все равно нет двух лишних дней, чтобы потратить их на поездку во Францию, и еще двух – на возвращение. Завтра утром вылетим в Марсель, а там возьмем машину.
– Все это хорошо, но есть одно «но». Том пристально на нее посмотрел:
– Ну и чем вы на этот раз меня удивите?
– Я не могу летать.
– Я и не ожидал, что у вас вдруг вырастут крылья, – усмехнулся Броди. – Мы полетим на рейсовом самолете, с турбинами и всем прочим.
– Нет, я не могу лететь даже на рейсовом самолете.
– Не можете или не хотите? – подозрительно спросил он.
– И то, и другое. Я не переношу полетов. Как только закрываются люки в самолете, у меня начинается истерика.
– Не верю.
Эмми только улыбнулась:
– Хотите доказательств?
Этого еще не хватало, подумал Броди. Эмеральда Карлайзл может, если захочет, инсценировать такой истерический припадок, что поднимет на ноги весь Хитроу.
– Ну, это не проблема. Поедем на поезде.
– О!
– Поездов, я надеюсь, вы не боитесь?
– Нет, – сдержанно ответила она. – Поезда я люблю. Они иногда останавливаются.
– Хорошо. А где мы будем ночевать – здесь или у меня? – спросил он и, прежде чем Эмми успела возразить, добавил:
– Я не спущу с вас глаз до тех пор, пока мы не окажемся в поезде.
И опять Эмми не успела ответить, на сей раз ее опередил телефон. Она испуганно поглядела на Броди.
– О Боже, это, наверное, отец, – пробормотала она, с ужасом глядя на трубку.
– Может быть, вам лучше ответить и сказать ему, что вы дома? Он, наверное, беспокоится. Эмми сердито откинула волосы назад:
– Беспокоится, можете не сомневаться. Но только о деньгах.
Броди изумился такому ответу.
– Вы преувеличиваете, конечно. В душе он желает вам добра.
– Неужели? Интересно, сколько раз за сегодняшний день он уже звонил?
– Похоже, что не один, – заметил Броди. – Если я догадался, что вы заехали к себе за документами и вещами, то почему бы и ему не подумать то же самое? Вас это беспокоит?
– Да. – Увидев, что Броди непонимающе поднял бровь, Эмми продолжала:
– У меня стоит автоответчик. Я проверила сообщения перед уходом и забыла снова его включить. Так что теперь он знает, что я дома.
– У вас сегодня денек явно неудачный.
– Не все так плохо.
– Разве? – Он явно не поверил. – Ну, как угодно. Но пора выбирать: или мы сидим здесь и ждем, когда приедет ваш отец, или едем ко мне.
– Выбирать не из чего. Едемте. – Внизу ее до сих пор ждало такси.
Она подняла сумку и направилась было к дверям, но Броди остановил ее, схватив за ремень брюк. Эмми в ярости обернулась.
– Было бы лучше, если бы вы отдали мне свой паспорт, – невозмутимо заявил он.
