– Вот тоже придумал! – рассердился козел, мотая бородой.
– Куда это мы пойдем? Я не согласен…
– Где твои куры? – спрашивает столяр петуха.
– С голоду разбежались по соседям, хозяин, – отвечал петух, переступая на другую ногу. – Что же им было тут делать? Даже мыши и те ушли…
– И вы уходите, все уходите, никого мне не нужно! – говорил столяр, закрывая лицо руками. – Кончено все!..
– Ну, это мы еще посмотрим… – ответил петух. – Ты знаешь, что я шутить не люблю. Куда мы пойдем?
– Я тоже не согласен… – подтвердил козел.
III
Дела у столяра шли хуже и хуже… Он сам видел, что плохо, и ничего не мог поделать. Раньше он уходил из дому по вечерам, а теперь начал пропадать по целым дням. Тяжело было возвращаться в пустой дом. Чтобы не покупать дров, столяр сначала сжег амбар, потом конюшню, потом ворота, потом забор кругом двора. Избушка теперь стояла на пустыре.
– Что же, я могу жить под крыльцом, – говорил козел. – Шарик, ты немного потеснишься, а вдвоем нам будет теплее.
Шарик не спорил. Отчего же и не потесниться для друга?.. Петух устроился под крышей и тоже не унывал. Что же, можно жить, если бы хозяин еще давал каждый день хоть одну горсточку овса. Иногда вечером все собирались около крыльца и рассуждали о своих делах.
– Нет ничего лучше молочка, – говорил кот Васька, усаживаясь на крылечке.
– Что молочко, а вот если бы, например, овес или крупа, это будет лучше, – спорил петух.
– Пустяки вы говорите, – уверял Шарик, – уж если что действительно хорошо, так это косточки… Сколько я на своем веку съел костей и знаю толк в еде! Да…
– Хорошо и сенца пожевать… – вставил свое слово козел. – Когда лошадь да корова были, так я до отвалу наедался. Бывало, ночью встанешь и ешь… Вы глупы и не знаете толку в хорошем сене.
Раньше они любили поговорить о своем хозяине и часто его бранили; а теперь нечего было даже говорить. Когда он появлялся домой, каждый старался не попадаться ему на глаза. Приходил столяр обыкновенно сердитый, и лучше было с ним не встречаться. Утром проснется, с похмелья – еще сердитее. Раз чуть не переломал ноги Шарику камнем, так что верный пес озлился и оскалил зубы.
– Да ты, кажется, с ума сошел? – ворчал Шарик, поджав хвост. – Этак можно и совсем убить…
– А ты у меня поговори!.. Ох, не смотрел бы я на вас!.. Без вас тошно…
– Сам виноват, зачем не работаешь?.. Зачем пьянствуешь?
– Ты меня учить? Да я тебя разорву… Без вас знаю, что делать.
Чтобы доказать свою правду, столяр схватил палку и запустил ею в Шарика. Бедная собака едва успела унести ноги.
– Я вам покажу, какой я человек! – вскричал столяр. – Ну, пью, ну, не работаю и никого знать не хочу…
Он ходил по своему пустырю, бранился и кому-то грозил кулаком. Ведь все были виноваты, а он прав. И он, столяр, умнее всех.
В другой раз, проснувшись утром с больной головой, столяр услышал, как петух пропел свое «кукуреку». Это показалось столяру обидным: у него голова трещит, а петух горло дерет, как сумасшедший… И для чего, подумаешь, надрывается глупая птица? Потом у столяра мелькнула в голове счастливая мысль. Он разыскал сухую корочку, разломал ее в крошки и вышел на крыльцо. Петух ходил по пустырю.
– Здравствуй, хозяин! Кррр…
– Здравствуй, Петя! Хочешь хлебца поклевать? Да ну же, иди сюда.
Петух сделал голову набок, посмотрел на брошенные крошки, посмотрел на хозяина и ответил:
– Эге, ты за кого это меня считаешь, хозяин? Я еще не настолько глуп, чтобы за несколько крошек попасть тебе на жаркое… Шалишь, брат!..
– Да ты иди, Петька… Ну, ну, иди же, говорят тебе! Потолкуем…
– А ты меня съешь?
– Нет, не съем…
– Нет, съешь.
– Ну, если ты не хочешь идти, так я к тебе сам подойду…
Столяр рассердился на глупого петуха и, схватив камень, бросился за ним. Петух страшно перепугался, распустил крылья и заорал благим матом:
– Ой, батюшки, убили… живого петуха убили. Караул… Батюшки, батюшки!..
Долго гонялся столяр за петухом, бросал в него камнями и ничего не мог поделать. Живое жаркое увертывалось у него из-под носу самым обидным образом… Петух спасся только тем, что бегал кругом избушки и ловко скрывался. И козел, и Шарик видели все это, но не гнались за петухом, как бывало раньше при домашних ссорах.
Теперь было другое. Наконец столяр выбился из сил, присел на крылечко и, схватившись руками за голову, горько заплакал. Обиженный до глубины души, петух отошел и ждал, что будет дальше.
