А справа глядело на Федю море, фиолетово-синее среди желтых берегов. Машина повернула – желтые увалы заслонили море. Машина прошла дальше, опять повернула – и еще раз мигнуло море синим глазком. А потом уж и совсем пропало.
Незнакомые горы встали вокруг и заслонили все, что до сих пор знал и любил Федя. Он вздохнул и стал глядеть по сторонам – на кукурузные поля, на виноградники, на колхозы, лежащие у дороги… Но ни одного колхоза не было такого хорошего и красивого, как их колхоз. А что же будет там, где ни гор, ни моря нету?.. И Данилки нет!
А Данилка побрел домой. Достал свои камни. Поглядел на свет сердолики. А он еще злился тогда на Федю, хотел его со двора прогнать. Да если бы Федя сейчас хоть все его камни закинул в море, Данилка бы и слова ему не сказал и сердиться на него не подумал бы!
Данилка пошел было в сад сорвать яблочко. Яблок сколько хочешь, рви, пожалуйста. Вон и сливы почернели. А что одному-то есть – интересно, что ли?
Пришли к обеду отец и мать с работы. Мать поглядела на Данилку и сразу все поняла.
– Не горюй, сынок, – сказала она, – что ж теперь поделать? У нас в колхозе еще хороших ребят немало.
– Это о чем же он горюет? – спросил отец.
– Как же о чем? – ответила ему мать. – Дружок его сегодня уехал.
Отец нахмурился, закурил трубку. Никогда он перед обедом не курит, а сейчас закурил.
– Значит, уехали Бабкины, – сказал он. – Ну что ж, скатертью дорога. Эти люди по всей земле будут бродить, легкой жизни искать. Пускай себе едут – кому такие колхозники нужны?
– Да ведь каждому хочется жить хорошо, – сказала мать. – Вон яблонька и та к солнцу тянется.
– Хорошую жизнь самому делать надо, – сердито ответил отец, – а не искать, где она готовая лежит. Пускай едут!
Вода
Утром Данилка проснулся рано, на заре. И сразу вспомнил, что Феди уже нет. Федя уехал.
– Мам, – сказал Данилка, – а пускай бы Федя у нас остался?
– Пускай бы, – ответила мать, – только разве он остался бы без матери? Вот ты без меня остался бы?
Данилка прикинул, подумал. Нет, он без матери не остался бы. И снова пригорюнился. Казалось – как хорошо придумал. Написать бы Феде письмо, пускай бы Федя вернулся и жил у них. А оказывается, нет, плохо придумал.
Захлопал кнутом пастух. Мать выгнала корову. Стадо прошло мимо двора. Прошумела машина.
Данилка вскочил. Может, это машина обратно Бабкиных привезла? Может, Бабкины раздумали ехать, продали билеты и вернулись домой?
Данилка с разбегу распахнул скрипучую калитку и помчался к Бабкиным. Утреннее солнце косыми лучами осветило горы. Длинные тени тополей легли через дорогу, и дорога стала полосатой. Около Бабкиных, конечно, никакой машины не было. А дом их стоял пустой, с закрытыми ставнями. Словно закрыл глаза от печали и больше не хочет смотреть на белый свет. И только черный Валет сиротливо лежал у крыльца. Он, наверно, думал, что хозяева скоро вернутся. Он лишь мельком взглянул на Данилку и тут же снова уставился на дорогу, по которой вчера ушла машина. И все глядел туда, будто боялся, что пропустит машину, на которой вернутся хозяева.
Данилка направился было обратно, домой. Но в это время случилось что-то необыкновенное. Под горой, в долинке, где на высоких деревянных ногах стоял бур, послышался какой-то шум, раздались веселые крики.
И вдруг выше горы, выше колхозных крыш, выше тополей взвилась мощная водяная струя. Она била вверх фонтаном, шумела, сверкала и густо рассыпала кругом крупный дождь.
– Ой! – взвизгнул Данилка. – Вода!
А по деревне уже бежал народ в долину, и все кричали:
– Вода! Вода! Вода!..
– Данилка, пойдем с нами! – крикнула Тоня Каштанова.
– Пойдем с нами, Данилка! – крикнули и другие ребята.
Им было жалко Данилку: ведь они знали, что он расстался со своим лучшим другом.
Данилка подбежал к ребятам, и они все вместе помчались в долину, где шумела вода. По колючкам бежали, по камням, по жесткому щебню горной дороги. Данилка не чувствовал ни колючек, ни щебня и ничего не видел. Он только видел, как бьет в небо веселая сверкающая струя, как рассыпается вокруг нее солнечный дождь и одна за другой вспыхивают маленькие радуги.
С криком и смехом ребята бросились прямо под шумящий фонтан, под этот веселый дождь, и начали плясать, шлепая босыми ногами по лужам. Колхозники смеялись, глядя на них. Да смеялись и просто так, глядя друг на друга, – уж очень большая радость была у них сегодня!
Улыбался и Сергей Матвеич. Наконец-то он добился, нашел воду! Колхозники подходили, жали ему руку, благодарили. Тихон Иваныч от радости не знал, что и сказать, только дергал себя то за правый ус, то за левый. А телятница Анна как прибежала, так и бросилась Сергею Матвеичу на шею и крепко его поцеловала:
– Спасибо тебе, Сергей Матвеич! Спасибо тебе! И за себя и за телят спасибо!
Ребята, мокрые насквозь, плясали под густыми брызгами, скользили, падали, визжали, выбегали из-под дождя и снова лезли под дождь.
