блестящими глазами.
– Не думаю, что мне понравится эта игра, Энди.
– Джемми, ты хочешь, чтобы мать каждый день била тебя, как сегодня?
– Нет, но...
– Тогда подумай сам. Ты сможешь делать все, что захочешь, сможешь играть, не беспокоясь о том, что скажет твоя мать.
– Я знаю, но...
– Ничего, – оборвал его Энди. – Я же сказал тебе, что эта женщина – не твоя мать. Твоя мать умерла в тот же день, когда утонул твой отец.
– Но иногда она все еще бывает добра ко мне.
– А что же в другое время? Она ненавидит тебя, Джемми, и запомни, что она – не твоя мать. Она хочет причинять тебе боль.
Да, что же в остальное время? Эта женщина не моя мама. То поганое пойло портит ее все больше и больше. Он ненавидел ту, в кого она превратилась, и желал, чтобы Энди оказался прав, как всегда.
– Что мне делать?
– Как я уже говорил, Джемми, я не мору решать за тебя. Все, что тебе нужно сделать – это достать нож, и я уверен, что ты что-нибудь придумаешь.
Джемми залез за шкаф и выдвинул верхний ящик. Достав нож из тайника, он раскрыл его и потрогал острое холодное лезвие.
Почему она так поступила с ним? Она ведь не хотела быть жестокой, но иногда она теряла контроль над собой. Марта Роббинс в который раз ругала себя. Она не хотела обижать Джемми, но временами он был чертовски наглым. С тех пор как погиб Джо, у нее остался только он, и она любила этого мальчика, только им она и жила. Но иногда Демон, дремлющий в нас, просыпался в ней, и тогда она выходила из себя, если ей перечили. Она понимала, что нет ничего необычного в том, что ребенок выдумывает Себе друзей, особенно мальчик, растущий без отца. Так почему она так жестоко с ним обращалась?
– Почему? – бормотала она.
Чувство вины росло в ней, но она обещала себе в день, когда узнала о смерти Джо, что не уронит больше ни одной слезинки. До сих пор она сдерживала ужасное чувство, кипевшее в ней.
Она решила дать Джемми больше свободы, разрешить ему играть с другими детьми. В эту минуту она поняла, как должно было быть тяжело Джемми жить взаперти, как неполноценному ребенку. Она жалела Джемми и надеялась, что еще не поздно что-то сделать для него. Она понимала, что в последний год она слишком беспокоилась о нем. Все это потому, что она хотела быть уверенной, что не потеряет Джемми так же, как и Джо. Потому что случись так – она осталась бы совсем одна, а больше всего на свете она боялась одиночества.
Смахнув воображаемую слезу, Марта Роббинс пошла к спальне сына. Он лежал свернувшись под своими одеялами. Марта заметила, что его босые ноги торчат из-под одеяла. Ей не хотелось бы, чтобы он умер от простуды.
Она присела возле него и стала гладить ему волосы, как люди гладят свою собаку.
– Джемми, – тихо сказала она дрожащим голосом, – прости меня, мне очень, очень стыдно.
Мальчик улыбался во сне, уютно устроившись на подушке.
– Я не хочу больше обижать тебя. Я знаю, что я вела себя грубо, но ты увидишь, что все будет хорошо.
Джемми дышал глубоко, словно вздыхал.
Марта улыбнулась и поцеловала его в лоб.
– Я люблю тебя, Джемми. – Она посмотрела на него и подумала, как она могла быть такой жестокой с ним.
– Я ненавижу тебя! – закричал вдруг Джемми.
Его глаза широко открылись, и он вскочил, обнажив нож, который держал в правой руке.
– Джемми...
Внезапный удар поразил Марту. Маленькое лезвие по рукоять вошло ей в висок.
– Я ненавижу тебя, – кричал мальчик хриплым голосом. Быстро выдернув нож, он полоснул им по лицу матери, рассекая кожу.
Она пыталась что-то сказать, но лишь бурлящие хрипы вырывались из ее перерезанного горла.
– Я ненавижу тебя, ненавижу!
Клинок сверкал в воздухе, и пятна крови с каждым ударом все больше покрывали постель, женщину и мальчика.
Режущие, пронзающие удары дьявольской музыкой звучали в ушах Джемми, и высокий пронзительный смех наполнил комнату.
Глава 1
Теплые нежные лучи солнца падали на землю, грея сырой асфальт и газоны. Дождь шел три дня и три ночи подряд без каких-либо признаков перерыва. Район Южного Онтарио, настрадавшийся во время тяжелой зимы, испытывал то, что метеорологи называли худшей весной с рекордным количеством осадков. Это уже была не просто влажность, действующая на нервы, в такую погоду нервы окончательно сдавали. Температура постоянно колебалась в районе нуля, и падающий снег через минуту сменялся холодным
