Гарно недоуменно наморщил лоб.
— Прислушайтесь! Что-то произошло…
Им понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить — вечное гудение двигателей стихло.
Щупальце с его сложнейшей структурой едва не распалось, поглощая громадное количество чистой энергии, но мгновенно перестроилось, ассимилировало всю энергию и передало ее в центр, оставив себе лишь небольшую порцию.
К Подвижному Источнику устремились и другие щупальца. Существо почувствовало радость от мысли, что можно расти бесконечно, добраться до других миров — неисчислимых источников пищи. Пустыня без материи и энергии была лишь трудным переходам на пути к новым кормушкам.
Щупальце приступило к исследованиям и обнаружило, что Подвижный Источник состоит из чистых металлов и их сочетании. Во время передвижения в Богатой Среде оно никогда не встречало подобных залежей. Масса Подвижного Источника была весьма небольшой, и его усвоение почти ничего не прибавило бы к уже добытой энергии.
Тогда оно выпустило тончайший отросток.
Отросток двинулся по трубопроводам, прошел через систему регенерации воздуха, попал в гидропонные ванны и обследовал растения.
Потом проник в трубку, по которой текла жидкость сложного молекулярного состава, и, двигаясь по трубке, вошел в тело ребенка, спавшего в гипнориуме.
Существо впервые столкнулось со структурой, подобной его собственной. До сих пор оно считало себя единственным живым организмом в мире.
Его отросток приступил к изучению живого создания, иными словами, другого существа.
Первый контакт с мозгом этого незнакомого создания принес новое ощущение — смесь восхищения, страха и любопытства.
— Абсолютно непонятно, — пробормотал Кустов. — Фотонные батареи разряжены, словно там вообще не было энергии. Можно начинать торможение и включать планетарные двигатели…
— И вы никак не можете объяснить это? — недоверчиво протянул Арнхейм.
Он не отрывал взгляда от серебристой капли в космосе — одинокого спутника планеты Винчи-7. Сама планета, холодный газовый шар, еще не появилась.
— Некто Ванберг когда-то писал о полях поглощения энергии, — пожал плечами Кустов. — Тогда это никого не заинтересовало…
— Приборы не зарегистрировали никаких полей — только остановку двигателей.
— У меня нет подходящих объяснений. К нашему случаю применима лишь теория Ванберга… Батареи разряжены, нам, наверное, не удастся их восстановить. Мне все это непонятно.
— Правда, мы остались в живых… — Арнхейм покачал головой. Потом его тонкие губы тронула улыбка, и он глянул на Гарно. — Теперь пришел ваш черед.
И увидев, как нахмурился психолог, добавил:
— Я говорю о верующих нашей колонии. Что взбредет им в голову, а?
— Что бы ни взбрело — я их пойму, — тихо произнес Гарно, гладя в глаза капитану. — Я в таком же недоумении, как и вы с Кустовым… Мы действительно слишком многого не знаем.
В свою крохотную каюту он вернулся с какими-то неясными страхами в душе. Элизабет смотрела на экран: Арнхейм говорил о том, что опасность миновала, и путешествие подходит к концу.
Она повернулась к мужу. Гарно, угадав готовый сорваться с ее губ вопрос, усмехнулся.
— Чудо далеких небес, — сказал он. — Кажется, так назывался другой фильм.
Потом присел рядом с ней, положил руки на плечи.
— Чем не сказка для внуков будущих цирцеян?..
— Кустов справился?
— Нет, совсем нет. Никто не знает, что случилось. Я тоже пытаюсь отыскать ответ, хотя это и не моя епархия.
Он хотел рассказать ей, что произошло, и удивился тому, что хотя ничего не пропустил, никакой гипотезы предложить не мог. Правда, о поведении Кустова умолчал.
— Вот ты и дождался главной роли, — насмешливо улыбнулась Элизабет.
— Говоришь словами Арнхейма.
— Быть может, кто-то действительно поверит в чудо, когда узнает об этом.
— Арнхейм не собирается ничего рассказывать.
— Ха-ха! Мы живем, ты, кажется, забыл об этом, в жестянке, населенной болтливыми букашками.
— А если на радостях все забудут о своем любопытстве?
— Ну, только не об этом. Вот я — образцовая жена и то ищу несуразности в вашей сказочной истории. В конце концов, несколько часов назад двигатели решительно не хотели выключаться… И вы ничего не могли с ними сделать. Почему вас волнует, что они все же остановились?
— Потому что нет никакого рационального объяснения.
— Не будем спорить, мы ведь спасены, — мягко сказала Элизабет.
Гарно улыбнулся и шагнул было к гипнориуму.
— Хочешь разбудить малыша?
— Попозже… Пусть у него будет несколько лишних минут жизни. Они ему пригодятся в новом мире.
Спящему ребенку кто-то задавал вопрос. Что? Или кто? В этом вопросе было множество новых понятий, которые спящий мозг воспринимал с трудом.
Наконец мозг ребенка сформулировал не очень уверенный ответ: Дитя… Бернар… Затем возникли элементарные ощущения, воспоминания об эмоциях: Голод… Сон… Боль… Игра…
Это последнее понятие было для Существа неразрешимой загадкой. Кроме того, большая часть информации требовала дальнейшего анализа. Но Существо осознавало всю важность своего открытия. Оно вступило в контакт с клеточным организмом, подобным себе, но куда меньших размеров. Мыслительная деятельность, напротив, была развитой и многообразной. Пока щупальце осторожно изучало мозг ребенка, отростки вели исследование корабля. Вскоре Существо получило подтверждение своих догадок — Подвижный Источник продолжал двигаться в пустом пространстве, направляясь к одной из Богатых Сред, существование которых оно предугадало. Поскольку щупальце пока оставалось внутри Источника, оно могло сэкономить некоторое количество энергии и задать вопросы Новому Существу.
Вопрос повторился: Что? Но на этот раз Существо сопроводило его образами: Черное — твердое — металл — голод — минерал — ночь — день — голод… Промежутки времени между вопросами Существа и ответами Нового Существа казались нескончаемыми. Мыслительные процессы последнего затрагивали разные уровни, и связи между ними улавливались с трудом. Один из глубинных уровней был особенно богат образами, ощущениями, понятиями. С другого уровня поступали яркие эмоции — воспоминания, в которых Существо должно было разобраться.
«Что?» — повторило оно.
Существо никак не могло составить ясного образа своего собеседника. Оно подозревало, что многое ему пока исследовать не удалось. Возникали тончайшие оттенки ощущений, которые Существо было не в состоянии осмыслить. К тому же Новое Существо росло слишком медленно, и это было непривычно. Оно жило в Подвижном Источнике, чьи стены отделяли его от пустынной среды, означавшей для него конец жизни. Существо никак не могло понять этой последней мысли. В конце концов, оно нашло соответствие со своим собственным понятием — конец энергии… Если Новое Существо покинет Подвижный Источник, оно не сможет ни расти, ни мыслить. Его функции усвоения энергии и анализа прекратятся. То же самое произойдет с Существом, если оно не найдет новых питательных миров, богатых металлами и плотными породами. Но уже становилось ясным, что Существо может жить почти бесконечно. А потому мысль конец жизни — рост была отнесена к разряду абстрактных понятий, которыми Существо занималось иногда по прошествии нескольких столетий после их возникновения. Оно искало новые слои породы и металлов, чтобы усвоить их и вырасти до невероятных размеров, заполнив все пустое пространство между мирами- кормильцами…
Неторопливый диалог с Новым Существом возобновился. Но теперь все препятствия исчезли. Оно было неким комплексом веществ, которые ассимилировались сталь же легко, как и обычные породы. Его можно устранить и усвоить, когда в этом появится необходимость…
