Я рассмеялся, сделал вид, что страшно рад встретить старого дружка, и вытянул его из толпы танцующих. Я попросил Кармен взять Марию и пойти с ней попудрить носы, пока мы поприветствуем друг друга, а сам схватил Лиаса под руку, стараясь показать всем, что мы с ним приятели.
Всем, но не Альфреду Лиасу, смотревшему на меня глубоким и мрачным взглядом. Он давно ждал этого момента, и вот он наступил.
— Вы убьете меня, сеньор?
Сквозь смех я говорил ему слова, которые мог слышать он один:
— Я хочу увести тебя отсюда живым. Это твой единственный шанс, понимаешь?
Он не понял, но все же сказал:
— Да.
— Но сначала надо поговорить. Ты здесь когда-нибудь был?
— Да. Мы сюда часто ходим.
— Здесь есть место, где можно поговорить?
Руки его ожили, казалось, надежда придала ему сил.
— Вот тут дверь за углом. Туда мусор сваливают. Сеньор, они меня убьют?
— Надеюсь, нет, приятель. Ты иди назад, а я скажу девочкам, чтобы они развлекались без нас.
— Пойдемте, я все вам скажу, сеньор.
Он отправился на площадку Я подождал у уборных Кармен с Марией и велел им побыть одним Они ничего не спросили. Казалось, им вместе очень весело.
Я проходил прямо перед оркестровой площадкой. На полпути я невольно остановился, увидав парня, танцующего с высокой брюнеткой, похожей на куклу.
— Привет, — окликнул я его.
Джейк Макгафни увидел меня и удивился:
— Эй, Ирландец, как это тебя сюда занесло?
— А тебя?
Он посмотрел на свою красотку и усмехнулся:
— Спроси у Бетс. Она любит туземные развлечения.
Красотка улыбнулась, сказала ему что-то по-испански, и они пошли танцевать дальше.
Я пробрался к укромному месту и увидел там парней, опустошавших контейнеры с мусором. Один из них схватился за ручку двери, и, пока она открывалась, грохнули три выстрела. Девицы в зале завизжали что есть мочи.
Все ринулись к выходу, и слышны были только проклятья, посылаемые на десятке различных наречий. Народ рвался на улицу любой ценой, прекрасно понимая, что все это означает. Мусорщики побросали свои контейнеры, и мне пришлось лезть через них, чтобы выбраться наружу.
Положив руку на пистолет, я притаился в тени. Минуту я прождал, но безрезультатно. Стрелявший уже скрылся.
Но я был здесь не один. За ящиками с газировкой раздался какой-то звук, и показался серый краешек костюма. Я заметил, что парень был очень бледен. Рукой он держался за живот. Странно, что он вообще был еще жив.
Я наклонился к нему, и он увидел у меня в руке пистолет.
— Нет, Фредо, это не я.
Он уже не говорил, а шептал:
— Знаю... сеньор.
— Ты видел его?
— Нет. Он был... сзади. Я думал, это... вы.
— Подожди, я позову врача. Он взял меня за руку.
— Не надо, сеньор. Поздно. Сам виноват. Теперь расплачиваюсь. Как Том. Заплачу. Так лучше.
Спорить я не стал:
— Ты знаешь, что было на корабле?
С полузакрытыми глазами он кивнул.
— Что, Фредо?
Он икнул, и я понял, что жить ему осталось несколько секунд.
— Восемь... кило... сеньор, — прошептал он. Так вот в чем дело — теперь я понял. Но оставался еще один вопрос.
— Слушай, Фредо, это Хуан уговаривал тебя продать этот товар Биллингзу?
Он кивнул совсем слабо, и глаза его закрылись.
— Ты ведь слышал о Лодо? Вы все знали о Лодо? Лодо?
Мне пришлось наклониться к самому его рту.
— Мы... все... мертвецы... сеньор.
— И Биллингз последним взял эти восемь килограммов?
— Да, — прошептал он.
— Фредо, но кто же такой Лодо?
Увы, он больше ничего не мог сказать.
Снаружи были слышны голоса, много голосов и вой сирен. Они приближались, и ждать больше было нельзя. Я ушел тем же путем, что и убийца, — через загородку на улицу. Как выросший в городе зверь, ночью на улице под дождем я чувствовал себя в безопасности.
Таксист не соглашался меня везти, пока я не показал ему деньги. Он остановился там, где я сказал, и я быстро нашел Питера-пса, который продавал газеты в какой-то пивной. Я вывел его на улицу, купил все его газеты, и он рассказал мне все, что было нужно. Была проведена операция: кто-то втравил Голдена в ссору, и его убили. Холмс лежит в реанимации с двумя пулями в груди и вряд ли выживет. Стеклера взяли за нападение на Рэзтаза, и пока он не отбудет срок, никто его не увидит. Рэз в порядке: немного побит, но в целом в порядке. Я отдал Питеру все его газеты и направился к себе домой.
'Знакомый сюжет, — подумал я. — Дом, вот что нужно такому, как я. Свое логово. Умереть во сне. Каждое пробуждение — как рождение. Этого ощущения не отнять”.
Не было времени разыскивать Кармен, но я был совершенно уверен, что с ней все в порядке. Завтра мы с ней увидимся. Завтра...
Я шел по улице, не обращая внимания на дождь. Струи воды стекали по лицу, и на ветру они казались очень холодными. Я поднял голову и подставил лицо ветру. Казалось, вода и холод очищают меня. Я напряженно обдумывал происшедшее. Не только события сегодняшней ночи, но и все предыдущие. Искать больше нечего, все кусочки уже собраны. Вот они, все здесь. Утром надо еще немножечко с ними повозиться, и картина готова. А потом будут деньги. Потом — Кармен. Потом — вся жизнь.
Расстегнув пальто, я на всякий случай вытащил пистолет и сунул руку в карман за ключом. Но я зря себя утруждал: дверь была не заперта. Проходя в гостиную, я снял шляпу. Потом потянулся к выключателю.
Но прежде чем зажегся свет, я понял свою ошибку. Ведь Питер-пес ничего не сказал о Марио Сене.
И вот он здесь, ждет, когда я войду, и целится прямо мне в живот. Марио подождал, пока я его замечу и увижу улыбку своего убийцы. Но он улыбался на миг дольше, чем следовало, и к тому же не заметил пистолета в руке под шляпой. Первым же выстрелом я размозжил ему череп, и его мозг забрызгал стену. Запах пороха смешался с запахом крови, и впервые за все это время я почувствовал легкую тошноту.
На кухне я долго спускал воду из крана, пока она не стала совсем холодной, и пил долго, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту; затем пошел к телефону и набрал номер начальника:
— Это Райен. Я нашел Лиаса. Он убит.
— Это я уже знаю.
— Но, начальник, когда я его нашел, он был еще жив.
Слышно было, что он сделал глубокий вдох.
— Ну и что это было?
— Начальник, за сколько можно сбыть восемь килограммов героина?
Он очень старался не выдать голосом волнения, но ему это плохо удавалось:
— Ну, тут счет идет на миллионы. Таких продаж за последние двадцать лет не было.
