– Около ста? Не так уж и мало. Но при чем здесь я?
– Одну минуту, – Теккерей поднял палец. – Это еще не все.
Все эти люди, независимо от пола и возраста, имели одну общую черту. Они не были бродягами, которые довольно редко встречаются в наше время. Все они были хорошо одеты, и большинство, из них имело при себе приличные суммы денег. Но ни у кого из них не оказалось каких-либо документов, удостоверяющих личность.
– Довольно-таки странно, – согласился Клиффорд.
– Это не просто странно. Поверьте моему опыту, это неслыханно! Сколько разных документов обычно носит с собой средний человек? Водительские права, кредитную карточку, страховой полис, визитки, иногда даже личные письма… В крайнем случае, на его одежде должна быть метка прачечной или чистки. Как правило, мы находим девяносто процентов пропавших людей, даже в случаях полной амнезии. У оставшихся десяти процентов чаще всего имеются веские причины скрываться – от долгов, беременных подружек, занудливых родителей. Но я не помню буквально ни одного случая за восемь лет моей службы в отделе, когда было бы абсолютно не за что зацепиться. И вот, ни с того ни с сего, мы сталкиваемся со ста такими случаями в течение нескольких недель!
Так что, сами понимаете, мы не зря переполошились. Нам пришло в голову посоветоваться с вами, поскольку вы чаще, чем любой другой доктор из Лондона, сталкивались с подобными случаями. Скажите, могла ли эта Чума повлиять на их психику так, что они намеренно уничтожили все свои документы?
Изменяющимся тоном он добавил:
– Если вам показалось, что вы – наша последняя надежда, то вы абсолютно правы.
Клиффорд невесело рассмеялся.
– Инспектор, я погрешил бы против истины, если бы дал утвердительный ответ. Мы слишком мало знаем об этой болезни, чтобы с уверенностью судить о том, что она может вызвать, и чего не может. Я наблюдаю психические нарушения в результате Чумы, но они сильно походят на бредовые состояния, вызванные любой лихорадкой. У нас есть основания думать, что в некоторых случаях эти нарушения могут иметь необратимые для психики последствия, но пока это остается гипотезой, и, кроме того, это не мой профиль.
Поколебавшись, он добавил:
– Даже если я скажу «да», это едва ли решит вашу проблему.
Теккерей тяжело вздохнул.
– Видите ли, не похоже, чтобы этих людей разыскивали родственники или друзья, и это самое странное во всей ситуации! Кроме того, нам не удалось проследить за их действиями дальше начала их последней поездки. Да, мы отыскали людей, которые видели их ожидающими автобус или поезд, и даже тех, кто продавал им чашку чая. Но до сих пор не попалось никого, кто знал бы имя кого-либо из них или откуда тот прибыл. И никто из этих ста человек перед смертью так и не пришел в сознание.
– Неужели не было ни одного запроса о ком-либо из них?
– Ни одного. Поэтому мы начали тщательное расследование в том районе, откуда они прибыли.
– Вы хотите сказать, что все эти люди прибыли из одного места?
– Более или менее. Из западной части Лондона. Потому-то большинство из них оказались в вашей больнице. Впрочем, пока это мало чем помогло нам. В поисках отправной точки каждого из них мы продолжаем натыкаться на стену. – Он развел руками. – Создается впечатление, что они упали с неба!
– Кстати, – поколебавшись, сказал Клиффорд, – это отчасти совпадает с одним распространенным в последнее время мнением. Вы, очевидно, слышали о том, что эта Чума абсолютно не похожа на любую другую медицинскую болезнь. Не могло ли случиться так, что переносчики этой болезни в буквальном смысле слова упали с неба? Я имею в виду, не явились ли они из космоса, избежав карантина?
Теккерей вздохнул.
– Доктор, вы меня удивляете. Я знал, что уже несколько лет ходят слухи об астронавтах, которые якобы незаконно провозили какие-то вещи с Луны. А если вещи, то почему бы не людей, так? Но, поверьте мне, не зря Космический Транспортный Контроль взял себе такой девиз.
– Что-то вроде: «И мышь не скользнет незамеченной»?
– Именно. Это невозможно! Мы тесно сотрудничаем с Таможней и отделом Иммиграции, потому что самый простой способ исчезнуть, это, конечно, бежать за границу. Я видел, как работают их специалисты. Известно ли вам, что даже в наземный телескоп на поверхности Луны можно разглядеть футбольный мяч, и даже теннисный, и даже шарик для пинг-понга?
Клиффорд покачал головой, изо всех сил сопротивляясь желанию сомкнуть веки.
– Детский лепет, – продолжал Теккерей. – В следующий раз, когда кто-нибудь будет рассказывать вам о контрабанде чего бы то ни было с Луны, пожалейте свое время. Да, и если к вам снова попадет с этим диагнозом хорошо одетый пациент без документов, не могли бы вы сразу связаться с нами? Похоже, вы делаете успехи, и рано или поздно кто-нибудь из пациентов поправится настолько, что сможет говорить.
– Мне хотелось бы разделить ваш оптимизм, – усмехнулся Клиффорд.
Прежде чем удалиться, Теккерей еще раз извинился и рассыпался в благодарностях.
Несколько минут Клиффорд продолжал сидеть в кресле, наморщив лоб. К величайшему множеству загадок, связанных с Чумой, прибавилась еще одна. Эта болезнь вызывала просто немыслимые патологии, абсолютно непредсказуемо реагировала на терапию, а что касается, микроба-возбудителя… За невероятную способность к мутации его окрестили Bacterium Mutabile.
Медицина научилась выявлять около двух десятков болезнетворных микробов во всех фазах развития. Но эта проклятая Чума являла собой нечто абсолютно иное.
Сначала, разумеется, никому не пришло в голову, что пятьдесят-сто случаев заболевания одновременно
