– Хорошо. За примером далеко ходить не надо. Возьмем тебя. Ты – женщина, по роду работы постоянно находишься среди мужчин и вполне преуспеваешь. Как это согласуется с твоей теорией?
– Я всего лишь ассистент, помощник, мелкая, незаметная фигура. Я могла бы проработать в 'Аполло' хоть двадцать лет, и это никак бы не отразилось на успехах и интересах тамошних мужчин-юристов. Совсем другое дело, когда женщина стремится стать адвокатом или прокурором. Если она пытается прорваться в этот 'клуб престарелых мужчин', старики начинают нервничать.
– Кристина, я бы не стал судить о всей корпорации по одному частному случаю.
– Почему бы и нет? Знаешь, в чем твоя главная проблема, Бен?
– О! У меня, оказывается, есть главная проблема?! И что ты, собственно, имеешь в виду?
– Ты не доверяешь своим чувствам. Так было и сегодня в зале суда. Ты хотел обыграть эксперта на его собственном поле и по его же правилам, вместо того чтобы сразу попытаться вывести его из игры. То же и сейчас: ты видишь только радужные перспективы – блестящая карьера, благосостояние, корпоративные выгоды...
– А что же остается вне поля моего зрения?
– Интуиция, которая предостерегает: 'Не делай этого!' Не могу объяснить почему, но я уверена, что, согласившись, ты совершишь ошибку.
– А если ты заблуждаешься?
– Заблуждаюсь? Разве тебе плохо живется сейчас? Так зачем рисковать и менять что-то? Ключ к успеху – найти дело, которое ты любишь, которое приносит тебе удовольствие. У тебя уже есть такое дело.
Бен доел чизбургер и запил его остатками шоколадного молока.
– Право, не знаю.
Кристина склонила голову к столу и нехотя произнесла:
– Ты ведь уже решился, не так ли?
Бен промолчал.
Подошла официантка и положила на столик счет. Кристина взяла его.
– Ты думаешь о матери, да? Представляю, как она будет рада, узнав, что ты наконец-то обрел солидную работу.
Бен делал вид, что рассматривает картины на стенах.
– Такая мысль приходила мне в голову.
– Господи. До каких же лет надо дожить, чтобы наконец перестать строить свою жизнь в угоду родителям.
Кристина изучила счет. – А что же будет с Джонсом? С Лавингом?
– У Лавинга хватает работы и без нас. А Джонс станет своим собственным секретарем и будет хозяйничать в нашем офисе. Если новая работа окажется нам не по вкусу, мы вернемся к Джонсу.
– Я не уверена, что меня это устроит. Знаешь, Кинкейд, иногда с тобой больше хлопот, чем ты того заслуживаешь.
– Благодари Бога, что не всегда.
– Да уж. – Кристина протянула ему счет. – Ну что ж, друг мой, расплачивайся. Ведь скоро ты станешь богатым.
Глава 4
Сержант Томлинсон вошел в комнату, где обычно проводился инструктаж, и занял свободное место – самое крайнее в первом ряду. Все офицеры были уже в сборе, и только лейтенант Морелли, слава Богу, пока еще не пришел. По непонятной причине Морелли избрал Томлинсона объектом для публичного высмеивания.
С того самого момента, как сержанта перевели в отдел по расследованию убийств, лейтенант Морелли не упускал ни одного удобного случая, чтобы поиздеваться над ним, постоянно при всех выставляя его идиотом. Возможно, Томлинсон и не был самым блестящим полицейским в Тулсе, не закончил, как Морелли, престижного колледжа и не мог по любому поводу щеголять цитатами из Шекспира. Но он честно делал свое дело и, кстати, вкалывал больше многих других. Сержант старательно выполнял все задания и никогда не отказывался от неприятной работы. А если уж брался за что-то, то всегда доводил до конца. Почему же Морелли так невзлюбил его?
У Томлинсона имелись предположения на этот счет. В свое время сержант удачно женился и теперь был по-настоящему счастлив в семье с женой Карен и очаровательной, шестилетней дочуркой Кэтлин. Томлинсон считал, что именно его семейное благополучие и раздражает Морелли. Так, например, однажды во время инструктажа лейтенант, вспылив, язвительно поинтересовался, не играет ли Томлинсон в куклы на службе. В другой раз ехидно заметил, что сержант задерживается на работе только в том случае, если жена разрешает ему вернуться домой попозже. Морелли когда-то был женат, но неудачно и развелся с громким скандалом. Теперь же он недолюбливал всех полицейских, имеющих семьи.
Томлинсон просмотрел инструкцию, которую нашел на своем стуле. Как он и думал, их собрали по поводу серии зверских убийств девочек-подростков. Три подряд обнаруженных трупа не оставляли никаких сомнений, что в городе появился убийца-маньяк.
В материалах, подготовленных к инструктажу, сержант не нашел ничего нового: все это он видел раньше. Мечтая участвовать в расследовании убийств, Томлинсон следил за всеми сообщениями и был в курсе мельчайших деталей, поступающих в отделение. Эх, если бы ему посчастливилось поймать убийцу... Продвижение по службе было бы гарантировано, а может, поручили бы и более интересную работу. Лейтенант не смог бы помешать шефу полиции Блэквеллу подписать новое назначение отличившемуся сержанту. А там кто его знает? Возможно, в подчинении Морелли он уже и не будет.
