— Послушайте, мисс Гейл, — возразил он, — вы воспринимаете меня совсем неверно. Возможно, я привык к славе, я согласен. Но сейчас это только бизнес. Я стал ненавидеть шумиху и толпы, и я всегда удираю с банкетов. Тик Тинкер мой связной, он запускает рекламу, дает все рекомендации, наконец, руководит всем бизнесом. Мы только пытаемся заработать себе на жизнь.
Ее коричневый подбородок стал квадратным. И сквозь серый туман усталости, который наполнил его мозг, Ли внезапно осознал, что на леди астронома, несмотря ни на что, приятно смотреть.
— Можно, — сказала она холодным жестким голосом, — добывать средства существования способом, который помогает другим, кроме вас. Вы прыгаете по планете с такой же многозначительной целью и с таким же интеллектом, как у безмозглой блохи, в то время как Бог знает что творится с самим воздухом, которым мы дышим.
Она решительно отвернулась от него.
— Вы похожи на вымершего дронта, мистер Беспосадочный Ли, — сказала она. — Разница только в том, что вы не знаете этого. Закрываете на это глаза. Я должна просмотреть бароциклонометр.
Картер Ли сидел за грубым столом, глядя из-под тента на ее торопливую мальчишечью фигуру. Он вдруг увидел, за ее живой бескорыстной работоспособностью, что она очень устала — и отчасти напугана.
Недолгий гнев на ее откровенную критику внезапно оставил его. В конце концов, правда, что благодаря старым пионерам Линдбергу, и Верду, и Посту, и Кэрригану, в области беспосадочных полетов не осталось практически ничего, что можно было бы усовершенствовать.
Нет, он заслужил ее насмешку. Но что напугало ее? Что происходило с атмосферой? Какое-то мгновение мозг Ли тщетно пытался разрешить эту проблему, но в данный момент он не мог сконцентрироваться. Все, что он хотел — это возможности выспаться.
Он встал, его тело онемело и одеревенело, и шатаясь пошел к кровати позади брезентовой перегородки.
— Будь оно проклято, — проворчал он, — какое мне дело до того, что лейтенант Лэйрд Крагин летит к Марсу на бумажном воздушном змее?
Он уснул до того, как его голова прикоснулась к подушке.
— Ли! Решительный голос Элен Гейл окликнул его, напряженный от сдерживаемой тревоги. Палатка потускнела в свете странно пурпурного рассвета. Элен замерла у входа в палатку, ее лицо было таким серым и усталым, что он понял — она не спала. Элен звала настойчиво.
— Это торнадо возвращается опять. Вам лучше позаботиться о своем корабле.
Он вылез из палатки и увидел, как она бежит к длинному металлическому ангару, который скрывал ее драгоценное оборудование. Темный океан казался зловеще спокойным, и восход над ним был таким же великолепным, как и последний раз.
Наконец он увидел то, что девушка с явной колебанием назвала торнадо. Оно шло от пламенеющего востока — бесконечная спираль серебра, падающая подобно какой-то космической удочке из бездонного пурпура над огненным восходом. Его нижний край плясал поперек моря. Оно двигалось невероятными скачками. И было окутано серым жгутом шторма.
Ли задержал дыхание и побежал к самолету, который оставался незакрепленным на длинном белом пляже, где он посадил его накануне.
Но эта белая воронка разрушения пришла с той же невообразимой скоростью, свидетелем которой он был накануне. Не успел он продвинулся и на дюжину шагов, как белая палатка парусом взмыла над его головой. Внезапный странный взрыв воздуха швырнул его плашмя. Его глаза, уши и ноздри заполнились коралловым песком.
Не более чем через двадцать секунд буря завизжала у черного пика вверху. Затем внезапно воздух опять стал совершенно неподвижным, только трепетал удивительно холодный бриз с востока, следующий за штормом.
Выплевывая песок и открывая рот для вдоха, Ли шатаясь поднялся на ноги. Воронка шторма, похожая на гайдрон, подумал он, покачиваясь, как некий невиданный воздушный шар, уходила прыжками к серому западу. Ее печальные стоны вскоре ослабели.
Ли уныло направился туда, где оставил «Феникс». Разбитый старый самолет был аккуратно перевернут на спину озорным взрывом ветра. Ли тряхнул головой и просвистел несколько тактов «Барбары Аллен».
— Слишком плохо, старушка, — ворчал он. — Но, учитывая состояние финансов Тика и высокую стоимость спасательных работ, похоже, что нам придется распрощаться.
Он приступил к осмотру станции. Палатки не было. Припасы, кухонная утварь и одеяла, которые она накрывала, были разбросаны по берегу беспокойного моря. Брезент был содран с длинной груды ящиков. В беспорядке были свалены красные барабаны каппа-концентрированного ракетного топлива, длинные цилиндры баллонов с кислородом, яркие канистры с бензином, разнообразные коробки с продуктами и оборудованием.
Но где же леди астроном? Внезапно безрассудная тревога охватила сердце Ли. Он был слишком хорошо закален, уверял он себя, чтобы чрезмерно заинтересоваться какой-то девушкой — особенно женщиной- ученым, которые, к тому же, он совершенно не нравился. Но он побежал через разбитый лагерь, выкрикивая ее имя с дрожью в голосе.
— Мисс Гейл! Вы слышите меня? Элен!
— Доктор Гейл, если вы слышите!
Ее резкий голос донесся изнутри длинного барака обсерватории. Половина металлической крыши была содрана. Большинство оборудования внутри было разрушено громадным валуном, который ветер швырнул с темных утесов наверху. Но стройная спокойная девушка, за исключением пришедших в беспорядок коротких рыжих волос и грязного пятна смазки на загорелой щеке, выглядела нетронутой. Она печально перебирала клубок изогнутых рычагов и разрушенных записывающих цилиндров.
— Нет больше бароциклонометра, — сказала она. — Но мои визуальные наблюдения говорят о том, что нам крайне необходимо срочно связаться с внешним миром. Я думаю, мои наихудшие опасения оправдались.
— Ладно, доктор Гейл, — предложил Ли, — если вы обнаружите, что вам необходимы мои услугах, вы только скажите.
— Я сомневаюсь, что вы будете очень полезны, — из рассеянности в ее голосе он знал, что она отдает ему менее половины своего внимания; ее глаза все еще спокойно оценивали разбитое оборудование. — Если вы можете отремонтировать свой самолет, вы лучше улетайте отсюда до завтрашнего утра. Манумоту — опасное место, особенно сейчас. И мне кажется, вы обнаружите, что во мире есть более насущные дела, чем организация спасательных экспедиций с целью найти пропавших пилотов.
— Благодарю вас, доктор, — поклонился Ли. — Я надеюсь, вы сможете выдержать удар. Полагаю, что летные дни «Феникса» закончились.
— В таком случае, — ее голос был абсолютно спокоен, — вы лучше займитесь спасением того, что можно, из снабжения и оборудования. В конце концов, если мои опасения верны, не будет большой разницы в том, покинете вы Манумоту или нет.
Ли провел все утро, складывая разбросанные ящики и цилиндры так, что они образовали три стены крошечного укрытия, покрывая его разорванным брезентом и собирая пищу и полезные вещи, найденные на пляже.
В полдень, когда он понес тарелку с едой и дымящуюся жестянку свежего кофе девушке в здание обсерватории, он нашел ее покрытую грязью, работающую в полной тишине с рукояткой маленького двигателя-генератора. Она отмахнулась от него.
— Нет времени на еду, — сказала она. — У меня есть данные крайней важности, которые я должна отправить. Мне необходимо, срочно связаться с Вашингтоном и нашей лабораторией в Аламогордо. Но что- то не в порядке с этой установкой.
Ли бросил быстрый взгляд на упрямый механизм. Он поставил тарелку на пустую упаковочную коробку рядом с ней и закатил свои рукава.
— Не пришло ли вам на ум, — поинтересовался он, — что, что зарабатывая себе на жизнь последние десять лет полетами с помощью бензиновых двигателей, я пожалуй что-то знаю о них? Я вижу, что ваш карбюратор разбит. Если вы съедите обед, я сделаю вам новый.
