Белый Ла-Гранд-Мот необычен. Архитектура его напоминает высокотехнологичный ремикс на пирамиды инков. Город глядится в молочную бирюзу залива, тесно заставленного белыми яхтами, будто собрались они здесь со всего моря. Повсюду трепетное, почти языческое поклонение белому цвету. Вот и на частном пляже, отделенном от дороги песчаной волной дюны, тоже все стремится к белому. Белые буи на воде, белые зонтики над топчанами, белая одежда посетителей – загорелых не до смоляной крестьянской черноты, а в приятную меру.
Стриженные «под бобрик» поля для гольфа обсажены душистой лавандой. Фиолетовыми волнами вздымается она на фоне белых домиков, похожих на закатные облака, опустившиеся отдохнуть на землю. В маленьком прудике среди гладких полян суетится ондатра, не обращая ни на кого внимания.
За ужином наконец осмеливаюсь попробовать знаменитый кокияж: громадное блюдо, выстланное мокрыми водорослями, где разложены разного размера улитки и устрицы и небольшие осьминожки. Посредине торжественно покоится крупная розовая креветка. Смешной двурогой вилочкой надо осторожно отсоединить скользкую устрицу от створки раковины, сбрызнуть уксусом или лимонным соком и глотать вместе с морской водой, в которой она плавает. Юркий комок проскакивает в горло, не оставляя вкуса пищи, но дает гордое ощущение причастности к чему-то европейски великосветскому. После кокияжа становится понятно, что народ, священнодействующий за столом с улитками и моллюсками, не совсем походит на тебя. Что-то в нем есть иное, и окружающий мир он тоже понимает не совсем так, как ты.
В эпоху правления римского императора Августа Ним, так же как Лион и Нарбон, был значимым городом галльской части великой империи. Он и сегодня вызывает особые чувства. Современные архитекторы Жан Нувель и Филипп Старк, работавшие здесь, сберегли его облик, сохранив атмосферу древности. Правда, не удержались и от «хулиганского» эксперимента, воздвигнув стеклянное здание Музея современного искусства, где прозрачные лифты и стеклянные ступени вызывают инстинктивный страх своей прозрачностью. Предлагаемая здесь экспозиция будит живое любопытство. Впечатления меняются одно за другим: недоумение, удивление и, наконец, восхищение лихой напористостью авангардных художников. Наверное, я бесповоротно устарел со своим интересом к живому человеку, к трепету нервного мазка кисти. А может, специфическое видение авангардного автора, смутные образы его подсознания и есть теперь главная цель искусства? Особенно сразила меня перевернутая фигура манекена в натуральную величину, в натуральном костюме, воткнутая головой в синий пластиковый тазик с бетоном. Если задача стояла – поразить, они добились успеха.
Напротив современного музея возвышается дом с колоннами, который я сразу обозвал Парфеноном. Его же тут именуют просто «квадратным домом». На классических его линиях и формах отдыхает глаз. Он так удачно включен между жилых домов, посередине площади, застеленной плитами серого гранита, повторяющими его в своей полированной поверхности, как четкое эхо. Есть здесь и другие экспонаты, например камень, обточенный и любовно отполированный до формы женских округлостей, две большие пластиковые пиявки на полу с гирляндой бумажных цветов, зеркальная фигура человека, словно в густой мыльной пене, задуваемой ветром.
Амфитеатр в Ниме – единственный хорошо сохранившийся в Европе – это огромные древние стены с арками и лабиринтом лестниц, имеющих, однако, четкое предназначение: для патрициев – одни, для плебеев – другие.
Гигантская воронка рядов со сценой внизу потрясает масштабом и неземной монументальностью. В Средние века внутри Амфитеатра располагался городок с домами и садиками, в котором древними строителями были предусмотрены вода и канализация. Наследники Римской империи жили внутри цирка, построенного для зрелищ.
Еще есть в городе маленький Версаль, с каналами и скульптурами, где часто проходит дегустация вин, соков и колбас местных кооператоров. Узнав, что я из России, французские колхозники подарили мне бутылку вина «Гагарин» с портретом нашего космонавта. Тут наконец я почувствовал, что за мной стоит огромная держава и что мне есть, чем гордиться…
Здесь останавливался Хемингуэй. Захотелось посмотреть номер, где он жил. Меня привели в небольшую комнату с розовыми цветами на обоях, очень похожую по тону на сентиментальные картины Греза. Большая кровать, письменный столик у стены, большая гардеробная. Высокие окна зашторены тяжелыми лиловыми гардинами. А я ведь тоже мог бы жить здесь и мог бы написать роман за этим столом, если бы не… Так хотелось думать, такое было «умное» настроение… Я помню, старина Хэм, по ком звонит колокол. Он звонит по каждому из нас.
Ним основан галлами. В 120 году до н. э. переходит под власть Рима. 129 000 жителей. Прекрасно сохранились античные постройки: арена, где сегодня устраивают бои быков, действующий Амфитеатр, коринфский храм, так называемый «Мезон карре» (квадратный дом), акведук Пон-дю-Гар длиной 49 метров. Излюбленное место отдыха туристов – парк Жарден-де-ла-Фонтэн, разбитый у древнего источника. Ним – родина джинсовой ткани деним, которую начали здесь производить в Средние века («деним» буквально переводится как «из Нима»).
Ле-Гро-дю-Руа называют маленькой рыбацкой деревушкой. Да, домики здесь действительно не больше двух этажей, но деревней даже не пахнет. Ле-Гро-дю-Руа пахнет жаром южной Испании. Скорее это маленький городок, уютно расположившийся на дуге песчаного мыса. Светло-розовые стены словно вчера покрашены, черепица и ставни блестят – словно вчера из магазина. Где тут просоленные рыбаки в клеенчатых комбинезонах? Где корзины с волнующимся нервным серебром? Не видел я этого в деревушке Ле-Гро-дю-Руа.
Городок простреливает узкая пешеходная улочка с магазинами сувениров, легкой пляжной одежды, игрушек – всякой милой мелочовки, на которую есть спрос в приморских местечках. Во всем – курортная расслабленность и нега. И много-много веселого солнца, словно его излучают сами стены домов, люди, фонтаны, море.
А еще здесь делают знаменитую соль, выпаривая средиземноморскую воду. Эту щедрую микроэлементами крупную соль можно встретить на богатых столах в любом уголке Франции. Она – местный сувенир.
Морской аквариум в Ле-Гро-дю-Руа потрясает. Близко за огромными стеклами важно проплывают крупные рыбы с почти человеческими лицами, с глазами, в которые можно заглянуть. Глаза – загадочная часть живых, будоражащая поэтов, художников и даже философов. Так не случается в наших с рыбами жизнях, бегущих в разных средах, – взглянуть в глаза друг другу. Мне кажется, что в их глазах угадываются отблески наших, человеческих, чувств. Надо бы нам почаще смотреть в глаза другим жителям Земли, и, может, стали бы мы тогда добрее, мудрее, терпимее…
…Ужинал в тот вечер в казино на морском берегу, где не обязательно было играть в фишки или дергать рычаги «одноруких бандитов», где можно просто вкусно поесть и потанцевать. О танцах в казино надо сказать особо. Здесь вспомнился один французский фильм, где вся сложная история XX века показана сменяющимися парами в одном и том же танцзале. Меняются ритмы музыки и стили одежды, но «базовые» людские характеры остаются неизменными. Что-то неистребимое внутри влечет каждое новое поколение в зал. И как они там танцевали! Могло показаться, что с сухой серьезностью, как автоматы, но – сколько скрытого огня было за этим, сколько страсти в сжатых губах. Так танцуют народные танцы во всем белом свете, манерно и неуклонно воспроизводя четкие танцевальные па. Так танцевала и пара в вечернем казино. Она – элегантная в своем длинном желтом платье. Он – ладный, худощавый, в заправленной в широкие брюки белой рубашке. Невозможно было оторвать взгляд от их танца. Согласованные движения, серьезное лицо у кавалера и легкая улыбка у его дамы. Настоящие староевропейские «мужчина и женщина». А рядом море шелестело в непроницаемой черноте южной ночи, и только сумасшедшие невидимые рыбаки прочерчивали мрак светящимися поплавками своих снастей. Пахло водорослями и солью.
В 1879 году рыбацкий поселок Ле-Гро-дю-Руа отделился от городка Эг-Морт и получил автономию. 6 000 жителей. В 1969 году здесь появился порт Камарг – первый развлекательный порт в Европе, его набережные и песчаные пляжи растянулись на 17 км. Сегодня это один из самых крупных средиземноморских курортов, есть аквапарк. В течение летнего сезона здесь проводятся соревнования по водным видам спорта, серфингу, гребле, регаты, выставки кораблей, из порта Камарг в путешествие провожают парусные суда.
На высоком холме, будто
