– Да, глупый вопрос. А что ты ему наплела про своего мужа? Надеюсь, не сказала, что это Иосиф Кобзон или Никита Михалков?
– Нет, я сказала, что он бизнесмен, у него пять цветочных магазинов.
– Ох, дорогая, даже и не знаю, чем теперь тебе помочь, – призадумалась я. – Он тебе очень нравится?
– Сена, это принц из моих девичьих грез, – простонала Тайка, туша окурок в пепельнице. – Кстати он не знает, что я курю. И пью. И гадко сквернословлю. И то, что у меня только одно образование, а не четыре, как я сказала. И думает, что мои родители владельцы сети супермаркетов, а не трех продуктовых ларьков, как на самом деле.
– Боюсь, волшебная моя, дело – тухляк, – честно призналась я, хотя мне очень хотелось ее подбодрить и утешить. – Ты слишком круто загнула. Хоть какую-нибудь правду ты ему сказала?
– Да, я честно призналась, что зовут меня – Таисия.
– Ну, хоть на этом спасибо. Ты переодеваться будешь или прямо в платье спать ляжешь? Кстати, сколько ты за него отвалила?
– Лучше не спрашивай.
Осторожно, будто платье было соткано из паутины, Тая сняла его и явила миру такое белье, что я чуть в обморок не упала.
– И его цену тоже не спрашивай.
А я и не собиралась, я прямо таки боялась это узнать. Тая переоделась в свою фланелевую ночную рубашку фасона: «близится старость – не радость», жившую в моем шкафу, и отправилась в ванную смывать макияж. В воздухе остался сладковатый аромат Франции. Да, видать Таисия влипла крепче некуда… Мне не хотелось ее расстраивать, но я заранее была уверена, что ничего у нее с этим сказочным Артуром не выгорит, слишком уж она завралась, на таком песочном фундаменте дворца не возведешь и с принцем в нем не поселишься… господи, ну до чего же все глупо! А вдруг он и вправду Таискина судьба? И так все испортить!
Вернулась отмытая до блеска Тайка, вид у нее по-прежнему был крайне удрученный.
– Сенчик, ты еще не придумала, как меня спасти?
– Ты знаешь, я себе этого даже представить не могу, – честно призналась я. – Мне нужно на него взглянуть, понять, насколько ты ему небезразлична, чтобы прикинуть, сможет ли он тебя простить, когда откроется правда.
– Завтра мы собираемся в ресторан, думаю, можем пойти втроем.
– Ой, а мне совершенно нечего одеть, – нешуточно заволновалась я. – У меня нет ничего роскошного!
– А тебе и не нужно ничего роскошного, или ты скажешь, что твои родители нашли нефть на своем дачном участке?
– Нет уж, я постараюсь ничего не врать, да и вообще, буду молча слушать ваши разговоры и делать соответствующие выводы.
– Хорошо, – Тая полезла под одеяло на свою половину – к стенке. – Давай спать, уже второй час. Я от этого похода в театр так устала, будто мешки с картошкой таскала.
– А чего такого утомительного было?
Я выключила свет и примостилась с краю. Из прихожей притопал Лавруша и завалился на коврик у кровати. Глубоко, совсем по человечески вздохнул, повозился, укладываясь поудобнее и засопел.
– Утомительного, говоришь? Да абсолютно все, особенно то, что мы постоянно встречали в антракте его знакомых, чинно раскланивались, меня все рассматривали и при этом еще требовалось поддерживать непринужденную светскую беседу. Спектакль мне отчаянно не понравился, но Артур был в полном восторге, и мне пришлось из себя радость вымучивать.
– А почему бы тебе честно не сказать, что спектакль дрянь?
– А вдруг я ничего не понимаю в современных постановках? Хотя я и так не понимаю…
– Ну как можно все отношения строить на лжи?
– Пока получается, – зевнула он. – Но тяжело, тяжело… спокойной ночи.
– Хороших снов.
Но уснуть я еще долго не могла, все смотрела в невидимый в темноте потолок и думала о Тае и ее Артуре. Я пыталась вспомнить, каким был в молодости Ален Делон, но никак не могла… похоже, я не видела его в молодости, не смотрела я такие древние картины… Так я незаметно и заснула.
Когда я продрала глаза, Таи уже не было, а на подушке лежала записка: «Помчалась домой переодеваться, позвоню, целую». Переодеваться! Я вскочила с дивана и бросилась к платяному шкафу. Что надеть в ресторан? Лаврик, удивленный, что я проигнорировала привычную утреннюю траекторию полета – кровать-ванная-прогулка, сел рядом со мной и тоже внимательно уставился в шкаф. Какие страшные старые тряпки предстали моему взволнованному взору! Не то чтобы я совсем уж была нищенкой, но с Тайкиным платьем сравнивать решительно было нечего. Шкаф был набит гардеробом журналистки-автомобилистки-собачницы, ничего вечернего, элегантного и опупенного не наблюдалось. В надежде, что какой-нибудь блистательный туалет все-таки случайно завалялся в куче барахла, я принялась за дело – принялась вываливать из шкафа все прямо на пол. И тут Лаврик недвусмысленно дал понять, что хотел бы сходить в туалет.
– Погоди, солнышко, видишь, какое дело важное.
Солнышко улеглось рядом с ворохом одежды и печально вздохнуло. Перерывая тряпки, я вдруг извлекла из кучи какую-то невероятную юбку, будто бы только что позаимствованную из гардероба окончательно обезумевшей цыганки. Длинная, до самого пола, пестрая, черно-красно-желтая, она выглядела так полоумно, что вполне могла сойти за богемный эксклюзив.
– Лавр, гляди, – я тряхнула юбкой, расправляя ее, – как тебе, а?
Он искоса посмотрел на нее, закрыл глаза и отвернулся.
– Ладно, идем гулять, а то когда ты не в духе, тебе все вокруг не нравится.
Лавр тут же вскочил и радостно замахал хвостом.
Наспех умывшись, я впрыгнула в специальные спортивные штаны для прогулки с масиком, нацепила майку, тапочки, застегнула на лохматой шее ошейник и мы отправились на солнечные просторы.
Пока Лаврик посещал любимые кусты, я напряженно размышляла, представляя себя в этой юбке. Интересно, как отнесется Таисия к моему внешнему виду? Как отреагирует ее бриллиантовый Артур, меня не волновало, отчего-то он мне заранее не нравился. И очень сильно.
Глава третья
Тая позвонила в пять часов и прерывающимся от волнения голосом сообщила, что Артур заготовил в ресторане какой-то грандиозный сюрприз для нее.
– Ну и чего ты так переживаешь? – удивилась я. – Может, он специально для тебя заказал мужской стриптиз, а после преподнесет обручальное кольцо.
– Не ерунди, пожалуйста, – нервничала подруга. – Я так боюсь, что даже не знаю, в чем идти.
– Надень фиолетовое платье.
– Я была в нем вчера в театре.
– Тогда оденься на всякий случай во все черное, мало ли, что там за сюрприз такой.
– Сена, ну вот что ты за человек?
– Ты же посоветоваться хотела, вот я тебе и советую.
– Да, действительно, нашла, у кого совета спрашивать. Значит так, страшный ужин состоится в ресторане «Золотое небо», – и она продиктовала адрес.
– Не знаю, хватит ли у меня денег на вход, – засомневалась я. – Все-таки небо, да еще и золотое.
– Сена, ты серьезно или издеваешься? Я вот не пойму никак!
Голос ее стал нешуточно раскаляться.
– Ладно, ладно, не шипи, во сколько встречаемся?
– Мы будем ждать тебя у входа ровно в восемь ноль-ноль, если опоздаешь, будешь платить за вход и искать нас по всему ресторану, а там шесть залов.
– Оба-на! А ты там была уже, да?
– Да, – отчего-то горько вздохнула Тая. – Ладно, пойду я копаться в платяном шкафу.
