– Предположим, что вы слышали два выстрела, – согласился Дронго. – А если убийца сделал это, чтобы вас подставить? А сам ушел за несколько минут до вашего появления.
– Как он мог это сделать? – не понял Тевзадзе.
– Предположим, он записал на магнитофон звук двух выстрелов. Убил полковника и ушел, оставив магнитофон включенным. Вы услышали выстрелы, ворвались в квартиру и ничего не нашли. Такой вариант возможен?
– Нет, – ответил Тевзадзе, – там не было никакого магнитофона.
– Его спрятали, и вы не смогли его найти.
– Сотрудники милиции все проверили. Но там был еще и пистолет. Он дымился, когда я вбежал. Понимаете, убийца был там за несколько секунд до моего появления. Пистолет был еще теплый. Проталина убили буквально за несколько секунд до моего появления. Может, даже за секунду, пока я открывал дверь.
– Может, там есть камин?
– Нету там никого камина. И спрятаться нигде невозможно. Даже таких шкафов больших нет. В этой квартире никто не жил, только встречи там проходили. Там даже кровать такая старая была, металлическая. Сотрудники милиции иногда туда своих девочек водили, хотя это было запрещено.
– Может, там была женщина, и вы ее не увидели?
– Нет, – упрямо ответил Тевзадзе, – там никого не было.
– Вы делаете мою задачу просто невыполнимой. Я по-прежнему не верю в неизвестного убийцу, который мог исчезнуть или скрыться. У вас есть какое-нибудь логическое объяснение случившегося?
– Нет, – признался Тевзадзе, – я много над этим думал. Но ничего придумать не мог. Иногда я даже думаю, что, наверно, сам выстрелил в полковника Проталина, но просто забыл об этом, в таком неуравновешенном состоянии я был.
– Только не рассказывайте об этом еще раз следователю, – посоветовал Дронго, – иначе мы вообще не сможем вам помочь.
– Вы уже поняли, что помочь мне нельзя, – вздохнул Тевзадзе.
– Давайте еще раз, – предложил Дронго, – если внимательно проанализировать ваш рассказ, то выходит, что вы стояли на лестнице в тот момент, когда раздались выстрелы. То есть уже вошли в дом. И если бы убийца попытался после выстрелов выбежать из дома, вы бы его наверняка увидели. Верно?
– Да. Все так и было. Я наклонился, чтобы завязать шнурки. И никто из квартиры не выходил. Я в этом уверен.
– А если выстрелы раздавались из другой квартиры? Такой вариант возможен?
– Может быть, – немного подумав, ответил Тевзадзе, – но там ничего не нашли. И оттуда спустилась как раз та соседка, у которой была трость. А пистолет Проталина лежал на полу и еще дымился. Но самое главное, что две экспертизы доказали, что полковника убили именно из его пистолета. Я даже думал, что он сам себя убил, но был второй выстрел. И пуля попала в стену. Это тоже установили эксперты- баллисты.
– Они могли написать все, что угодно, – предположил Дронго, – лишь бы найти повод, чтобы обвинить вас и подогнать под убийство именно вас.
– Но я сам видел место от выстрела, – признался Тевзадзе, – как только наклонился над погибшим. Сразу увидел это место. Пуля в стене застряла. Потом ее оттуда достали и все точно проверили. Пуля была выпущена из пистолета Проталина.
Славин взглянул на Дронго.
– Я вас предупреждал, – напомнил он, – ничего невозможно понять.
– В последний раз, – предложил Дронго. – А теперь еще раз вспомните, Вано Ревазович, может, там кто-то был. Может, даже не мужчина, возможно, женщина. И вы, проявляя свое благородство, просто не хотите нам об этом говорить. Может, Проталин был не один?
– Он был один, и там не было никаких женщин, – выдохнул Тевзадзе, – и если даже там были, то они не смогли бы никуда сбежать или спрятаться. Предположим, что я не увидел убийцу или каким-то образом не заметил, куда он спрятался. Но там потом появились сотрудники милиции. Человек восемь или десять. И они очень тщательно обыскали весь дом. И никого не нашли. Проверили даже пустую соседнюю квартиру. Проверили все, даже эту несчастную соседку, которая стояла у дома с тростью. Ее трость тоже проверили. И все равно ничего не нашли.
Тевзадзе снова отпустил голову.
– Хватит, – попросил он, – вы уже поняли, что там никого не было. Но я все равно не убивал. Честное слово, я его не убивал.
Дронго взглянул на Славина.
– Нужно уходить, – предложил он, – и скажите, чтобы ему вызвали врача. Пусть ему сделают укол. Чтобы он сегодня поспал и немного успокоился.
– Я попрошу. Но не уверен, что они согласятся, – шепотом ответил Славин.
Дронго поднялся. Подошел к заключенному. Взглянул на него сверху вниз. И протянул ему руку.
– Я постараюсь проверить все ваши показания, – сказал он.
– Вы мне верите? – удивился Тевзадзе.
– Я привык верить людям, – ответил Дронго, – и немного собственной интуиции.
Заключенный протянул ему руку. Они обменялись крепким рукопожатием.
– На вашем месте я бы не поверил ни одному моему слову и сразу уехал бы в Москву, – честно признался Тевзадзе.
– Именно поэтому я и не уеду, – ответил Дронго, – я привык поступать не так, как все остальные. До свидания. И думайте больше о своей дочери. Это лучше, чем рассуждать о том, почему бог решил вас оставить. Может, наоборот, он послал вам это испытание, чтобы проверить силу вашего духа. Об этом тоже подумайте.
Славин кивнул на прощание заключенному и вызвал сержанта. Тевзадзе ушел, не сказав больше ни слова. После того как увели заключенного, они вышли в коридор.
– Что вы об этом думаете? – спросил Вячеслав, когда они проходили по коридору.
– Не знаю, – ответил Дронго, – но, возможно, ты прав. Если он действительно убил полковника, значит, мне нужно срочно менять свою профессию. А если не он, то поверить в мистику. Но ни к тому, ни к другому я не готов. Значит, будем работать. Ты все-таки заставил меня остаться в этом городе.
Глава 6
Гостиница «Звезда» находилась недалеко от следственного изолятора, в котором содержался заключенный Тевзадзе. Это было бывшее общежитие, переделанное в гостиницу. На четырех этажах размещалось около двадцати номеров, мрачноватых и сыроватых, но довольно опрятных и чистых. Здесь останавливались обычно бизнесмены средней руки и чиновники, прибывающие в город. В гостинице работали буфет и ресторан, которые были открыты до одиннадцати часов вечера. Дронго и Славин поужинали в ресторане картофельным пюре и сосисками. Славин заказал себе пива и спросил своего напарника, что он будет пить.
– Воду, – ответил Дронго, – воду без газа.
– Здесь неплохое пиво, – заметил Славин. – Из Санкт-Петербурга. Может, попробуете?
– Я вообще не пью пива, – пояснил Дронго, – и избегаю алкоголя. Иногда в самолете позволяю себе немного водки с томатным соком, чтобы расслабиться. Или пью хорошее красное вино. Могу выпить текилу. Одну или две рюмки. Но большие порции спиртного могут надолго вывести меня из состояния равновесия.
– Ясно, – улыбнулся Вячеслав, – а мне было даже неудобно, что такой известный человек, как вы, будет ужинать со мной в этом ресторане.
– Нормальный ресторан, – заметил Дронго, – а пюре с сосисками напоминает детство. У нас такие обеды давали в школе. Или в пионерских лагерях. Поэтому не дергайся. Я гурман и знаю почти все рестораны, имеющие три звезды Мишлена в Европе. Я даже обедал у мсье Жирарду – самого известного шеф-повара, который возглавляет ресторан в местечке Крисье, в Швейцарии. К нему записываются на месяцы вперед. Но, если нужно, я могут поужинать и всухомятку. Или вообще питаться консервами. Я человек неприхотливый, но, когда требуется, и гурман.
