никогда не позволяла. Она крепко взяла Маринку за руку: «Послушай, ты уже большая, взрослая девочка, неужели ты до сих пор веришь в Деда Мороза? Разве ты не поняла, что никакого Деда Мороза не существует, а подарки детям покупают их родители? Какой еще Дед Мороз? Спустись, наконец, с небес на землю».
Маринка с ужасом посмотрела на мать и убежала. «Пусть знает правду», – вяло подумала Вера.
Маринка долго плакала в тот день, так и заснула в слезах. Вера хотела ее приласкать, но потом решила: «Нельзя противоречить самой себе, надо быть последовательной!» Она очень-очень устала.
Да, плохим оказался первый день нового года. А ведь люди говорят, что как встретишь Новый год, так его и проведешь… Но Вера не была суеверной.
Зимой Маринка два раза тяжело переболела гриппом и ангиной. Стала плаксивой, плохо засыпала, перед сном ей мерещились какие-то чудовища, и она просила не выключать свет. Но Вера все равно выключала. Она объяснила Маринке, что ей совсем нечего бояться, в ее комнате никого нет. И потом, она уже большая, «надо держать себя в руках».
Нельзя сказать, что Вера не беспокоилась за дочку. Она сняла весной дачу и договорилась в деревне с молочницей о парном молоке для девочки.
Бабушка с Маринкой жили на даче, а Вера приезжала на выходные дни. Она привозила им свежие фрукты. Мама с дочкой любили лежать на травке и смотреть в небо. Каждая думала о чем-то своем.
Маринка как-то спросила: «Мама, а где конец у неба?» Вера лениво ответила: «У него нет конца, там бесконечность». Через неделю, сидя вечером на крылечке и глядя на звездное небо, Маринка повторила свой вопрос: «Мама, а где кончается небо?»
Вера рассказала, что знала: про другие планеты, звезды и галактики и повторила про бесконечность. Ночью Маринка расплакалась: она, оказывается, и не засыпала, все думала про небо и бесконечность, и не могла понять, как это может быть «бесконечность»?
Вера успокоила дочку и пообещала сводить ее в планетарий. «Вот, – подумала Вера, засыпая, – Маринка интересуется астрономией, это хорошо».
Прошло недели две и стало видно, что Маринка чахнет на глазах. Она плохо засыпала, ее мучили страшные сны, она стала плаксивой, и у нее появились сильные головные боли. Она часто спрашивала: «А у неба есть потолок? А что идет за звездами? А где конец у неба?» Вера терпеливо отвечала.
Наконец, решили везти Маринку к врачу в город. Участковый врач направил к невропатологу, тот – к детскому психиатру. Психиатр предложил проконсультироваться у психолога.
На первой нашей встрече Вера очень старалась выглядеть спокойной. Она заранее подготовила свои вопросы к психологу и записала их на листе бумаги. Она сидела в напряженной позе с озабоченным, но недоверчивым выражением лица.
Ее дочь – нежная хрупкая девочка, совсем не похожая на мать, – выглядела усталой. Она молча сидела на стуле, не обращая внимания на шкаф с игрушками.
«Я хочу получше познакомиться с вашей дочкой, – сказала я. – Оставьте нас на полчасика, пожалуйста. Мы посмотрим картинки».
Вера посмотрела на часы: «Хорошо, я приду ровно через 30 минут».
После ухода матери Маринка осталась сидеть в той же позе. Однако стопка книг в пестрых обложках ее явно заинтересовала. Она сразу сказала, что любит сказки. Маринка выбрала книги, в которых были дворцы, волшебницы и принцессы. Девочку привлекали красивые иллюстрации, и постепенно она оживилась.
Я предложила Вере привезти Марину на следующий день.
Маринка рисовала «сказку». Она сразу согласилась, что жить в сказке лучше, потому что «там волшебно и красиво».
Она нарисовала «свой дворец». У дворца был голубой потолок-купол, а на стенах – разноцветные камешки. Принцесса-волшебница Марина танцевала в золотом платье. В руке она держала волшебную палочку.
«Ты еще порисуй, – сказала я девочке, – а я пойду, позвоню в один институт по важному вопросу». – «По какому?» – спросила девочка. – «Приду и расскажу», – сказала я.
Через некоторое время я вернулась в кабинет.
– Я звонила в известный научный институт по важному научному вопросу, – сказала я Маринке.
Девочка смотрела на меня и молчала.
– Я звонила в научный институт, чтобы узнать, есть ли конец у неба, – сказала я.
Марина молчала.
– Мне сказали, что по последним научным данным далеко-далеко в небе есть тонкий хрустальный потолок. Он голубого цвета.
Марина молчала.
– Он такой тонкий, что многие думают, что его нет. А на самом деле потолок есть. – Я сделала небольшую паузу.
– Голубой, хрустальный потолок, – добавила я и вздохнула: я только что взяла на себя огромную ответственность.
– А как узнали, что он хрустальный? – вдруг спросила Марина, продолжая рисовать.
– Потому что если до него дотронуться специальной палочкой, он звенит, – сказала я, понимая, что сильно рискую, говоря это, но терять мне уже было нечего.
– А-а-а! – сказала Марина. – Понятно. Она сделала жест рукой, как будто держала в ней волшебную палочку, и взмахнула ею: «Он звени-и-и-т!»
Конечно, весь разговор с Мариной был продуман мною заранее. Времени на длительное общение с девочкой у меня просто не было, и я решила рискнуть. Метод состоял в том, чтобы попробовать вернуть девочке «сказочное» мироощущение, свойственное детям ее возраста и младше, когда ребенок еще верит в чудеса.
Однако необходимо было согласовать свои действия с матерью. Она должна была согласиться на «сказочную» версию.
Но разговор с Верой не клеился. Она вообще отказывалась понимать, зачем рассказывать девочке «весь этот бред».
– Вот она потом вырастет и предъявит мне претензии: зачем я ее обманывала, – говорила Вера. – Есть же какие-то достоверные сведения, научная информация.
Она с трудом верила в то, что Маринкины страхи, плохой сон, плаксивость и тем более головные боли могли возникнуть «из-за такой ерунды».
Разговор затягивался.
– А откуда вы сами знаете про бесконечность? – спросила я, уже изрядно устав от этого разговора.
– Из книг, – неуверенно ответила современная женщина и мать.
– А вы всему верите, что пишут в книгах? – спросила я.
– Да нет, – смутилась Вера. – Но как же иначе? Жить с голубым потолком?
– Да откуда вы знаете, что где-то далеко-далеко нет голубого хрустального потолка? Вы там были сами? Убедились в бесконечности пространства? – спросила я, уже почти потеряв надежду убедить Маринкину мать.
Она никак не понимала сути происходящего.
– Конечно, нет! – сказала Вера с досадой. – Но и в потолок ваш я верить не могу. Это смешно, в конце концов! Бред какой-то, жить под голубым хрустальным потолком! Да нас засмеют!
– Но вашей дочке так еще хочется верить в сказку! Позвольте ей побыть там еще немного, пока она не окрепнет и не успокоится! Ведь взрослые люди знают, что нет Деда Мороза, но хотят верить в чудо, в праздник. Вы знаете хотя бы одного человека, верившего в детстве в сказки, который бы вырос и предъявил родителям претензии в том, что они его не предупредили прямо с пеленок, что все это неправда! Так пусть Марина поживет немного под голубым хрустальным потолком, он будет ей защитой от страшной, непонятной «бесконечности»!
– У нее что, низкий интеллект? – ехидно спросила умная Вера, твердо зная, что это не так.
– У Марины высокий интеллект, – сказала я. – Иначе она бы не стала так ломать свою голову над этим вопросом. Но представить себе «бесконечность» ей пока не по силам.
