композицию налобника.
Да и налобника вихрастого скифского коня с распущенной гривой, мчащегося по степям Придонья.
Пектораль из Царского кургана. Фрагмент.
Каждый скиф знал, что он сын этой непобедимой и мудрой богини.
Знал и верил.
Пустынный центральный белый зал музея. Экспозиция «Скифского золота»…
Раскрывается тяжелая стальная дверь сейфа…
И вот у меня в руках «находка века» — знаменитая, прославленная пектораль из Царского кургана, похожая на сдвинутый золотой серп луны, редчайшая по ювелирной точности реалистического изображения людей, цветов, зверей, чудовищ.
Я вглядываюсь в три ряда изображений: быт племени, степь и битва зверей и чудовищ…
Вьются, вьются полевые цветы, стрекочут в степи кузнечики, лают собаки, блеют овцы, звенит, звенит струя молока, крякает утка — звуки мирной жизни…
И опять взгляд скользит вдоль по трем золотым рядам — жеребенок сосет матку, теленок пьет молоко, шьют рубаху скифы, в правой руке бородатого дяди иголка с ниткой, рядом колчан — драгоценный горит.
Его можно разглядеть подробней на одной из витрин…
Как современны эти бородатые длинноволосые мужчины!
Мы их встречаем на улицах Европы и Америки, а порою у нас.
Мода движется по спирали.
Время, часы истории идут вперед…
На небольшом пространстве пекторали — цепь трагедий: лев убивает оленя, грифоны терзают лошадей, пантера нападает на кабана, собака гонит зайца.
Таков внешний круг пекторали рядом с кругом мира — цветами и юными соколами.
И еще круг — летит утка, чешется телок, блеет козел, упрямится овца перед дойкой. Сидит, задумавшись, перед кувшином скиф…
Во всем скрыто движение — наблюденная жизнь, — выполненное с редким изяществом и соблюдением внутреннего какого-то бесхитростного благородства.
Безусловно, пектораль — шедевр мирового класса.
Это потрясающей силы документ времени, в котором будто слышен то прерывистый, то мерный пульс бытия…
Как-то Гоголь писал, что в малой вещи может быть заключено большое историческое содержание.
Эти слова как нельзя более подходят к этой редкостной находке археологов.
Пектораль энциклопедична по глубине и правдивости информационного материала, отражающего, как в зеркале, жизнь и легенды целого народа.
Собака, заяц «кузнечики… И мне вдруг приходит на память запись Геродота о походе царя Дария на скифов.
Вот вкратце этот рассказ.
В истории мира многое связано с образами женщин… Так, однажды великий царь Дарий беседовал со своей супругой Атоссой, которая с присущей слабому полу прямотой высказала молодому повелителю, что ему пора прославить себя великими подвигами.
— Жена! — ответил Дарий. — Все, о чем ты говоришь, я и сам думаю совершить. Я ведь собираюсь перекинуть мост с нашего материка на другой и идти на скифов.
Не будем описывать дальнейшие перипетии разговора с лукавой Атоссой. Суть дела в том, что через некоторое отмеренное судьбой время Дарий начал свой поход на скифов. Он привел после многих событий свои войска к берегам реки Теар.
Расположившись станом у бегущих вод, царь велел воздвигнуть столб с надписью:
«Источники Теара дают наилучшую и прекраснейшую воду из всех рек. К ним прибыл походом на скифов наилучший и самый доблестный из всех людей Дарий, сын Гистаспа».
Поставив себе этот скромный монумент, Дарий повел своих воинов к Истру — Дунаю. Перейдя широкую реку, воины хотели сломать мост, но советники отговорили царя.
Мост оставили.
Аргумент был прост: скифов трудно найти и настичь, можно заблудиться и погибнуть без переправы.
Тем временем скифы, посоветовавшись с соседними племенами и узнав от них, что поддержки ждать нечего, стали действовать по-своему. Они решили не вступать с противником в генеральное сражение.
Скифы стали медленно отступать, угоняя скот, засыпая колодцы и источники, уничтожая траву.
Они отходили к Донцу — Танаису и Азовскому морю — озеру Меотида.
Войска Дария видели только хвост скифской конницы, увлекавшей врага в глубь степей.
Так без единого сражения полчища Дария оказались на пустынных землях у реки Сал-Оар и Дона — Танаиса.
Потом скифы, находясь все время впереди на день перехода, отступили на север и завели противника на землю мелан-хленов, андрофагов, невров. Эти племена в страхе бежали, а скифы заманивали полчища Дария все дальше в свою землю.
Конца войне не было видно, и Дарий написал царю скифов Иданфирсу письмо:
«Чудак! Зачем ты все время убегаешь, хотя тебе предоставлен выбор?.Далее Дарий предлагал Иданфирсу либо сражаться, либо сдаться.
Ответ гласил:
Я и прежде никогда не бежал из страха перед кем-либо и теперь убегаю не от тебя… У нас нет ни городов, ни обработанной земли. Мы не боимся их разорения и опустошения и поэтому не вступили с вами в бой немедленно… Тебе же вместо даров — земли и воды — я пошлю другие дары, которые ты заслуживаешь..
Сурово и с огромным достоинством ответил скиф всемогущему Дарию.
Шло время, и персы гибли от лишений и нужд. И вот настал день, когда в стан Дария прибыл глашатай и привез странные дары царю — птицу, мышь, лягушку и пять стрел; ничего не объяснив, он умчался…
Собрали совет.
И после долгих споров мудрецы так расшифровали эту загадку:
«Если вы, персы, как птицы, не улетите в небо, или, как мыши, не зароетесь в землю, или, как лягушки, не поскачете в болото, то не вернетесь назад, пораженные этими стрелами».
После этого отряд скифов отправился к Истру — Дунаю и упросил охранявших мост ионян уйти, разрушив переправы.
Они обещали…
Тогда скифы стали готовиться к решительному открытому бою с врагом.
…И вот я живо представляю себе картину «Перед сражением».
Утро.
Свежий колючий ветер гонит волны седого ковыля. Сомкнули ряды конники, тесно стали отряды скифской пехоты.
Пектораль из Царского кургана. Деталь.
