В самом конце, когда задвинулся занавес и актеры вышли кланяться, и зал десять минут стоя аплодировал и кричал «браво», вышла и Доронина, в новом синем платье с треном и в белой меховой накидке. И вот она, сложно и артистично манипулируя подаренными ей цветами, обнеся ими и своего любимого Дохненко и охранников, как бы разделяя всех на две категории – своих и чужих, все поставила на место. Все так и было задумано: и комедия, как черный юмор, и пьеса-памфлет, и дележка на «своих» и «наших». Доронина так видит нашу жизнь и наше несправедливое государство. И, как при газовом конфликте, надо иметь в виду оскорбление, нанесенное всем русским уходом от них Крыма, здесь надо не забывать о том оскорблении, которое было только что нанесено Дорониной, когда ее наградили орденом Почета. Дареному коню в наше время смотрят в зубы.
Уже попозже приезжал Вася Буйлов, мой ученик. По профессии он и столяр, и музыкант, и настройщик. Смотрел пианино
В. С., которое я хотел, наконец-то, настроить и отвезти на дачу в Сопово. Вася очень интересно рассказывал о жизни и устройстве этого инструмента. Валя за него не садилась по крайней мере лет 45, с того времени, как мы поженились. Так и возили инструмент с одной квартиры на другую. Он в основном служит нарядной лакированной полкой, на которой расставлены многочисленные безделушки – их В. С. привозила из разных стран мира. Вася произнес серьезный приговор: инструмент – это «Красный Октябрь» – окончательно и намертво убит и восстановлению не подлежит. Интересно рассказывал о «кладбище» инструментов, пианино и роялей. У инструментов есть свои сроки, пики жизненной активности и умирания. Если он напишет обо всем этом, может получиться очень хороший рассказ или повесть. Приговор произнесен, дал телефон, как я выразился, «могильщиков». Я тут же вспомнил, как я уходил, когда должны были приехать из ветлечебницы усыпить мою собаку Долли.
Когда я кормил Васю обедом, он много и интересно рассказывал о своей семье, об отце – тигролове и писателе. Книжка отца стоит у меня на полках. Сам Вася сначала учился в Красноярске (или в Иркутске?) в привилегированной гимназии, из которой его позже вытурили и отправили в школу для трудных и отсталых подростков. Интересные сведения, так напомнившие мне мои собственные истории. Потом из его класса этих самых отсталых подростков двое ребят стали в Чечне Героями России, кто-то крупным директором. Припомнил тут я, что и сам был хроническим троечником в средней школе.
Обедали вместе с М. Ю. Он рассказывал о разговорах у касс метро, когда после праздников люди пришли и обнаружили, что билеты на метро стоят уже не 18 рублей, а 22. Потом пришли угольщики – арендаторы из особняка – и стали говорить о ценах, кризисе и инфляции. Потом разговор зашел о последней осетино-грузинской войне, и здесь мои очень осведомленные собеседники поведали мне много интересного. Об опоздании наших войск, потому что машины не были снабжены приборами ночного видения, или о том, что грузинами был сбит самолет стратегической авиации, которому вообще нечего было делать в этом районе. Самолет летел на высоте в восемь тысяч метров, на которой подобные самолеты не летают, и был использован как самолет-разведчик. Сбит он был украинскими ракетами. Но кроме того, было сбито еще три наших самолета и тоже украинским оружием.
Я обязательно использую эти все сведения в самом конце своего романа, когда снова соберу компанию властелинов в том же месте.
Вчера, наконец-то, впервые в этом году пришла «Российская газета». В первую очередь схватился за материал о крушении вертолета Ми-171. Возможно, для нас всех это была бы рядовая катастрофа, но в ней погибло несколько высокопоставленных людей. В своем переложении я обостряю спокойный тон газеты. Среди «персон» – полномочный представитель президента в Госдуме Александр Косопкин и «сопровождающие» лица, все тоже во властных чинах – всего с экипажем 11 человек. Авария произошла еще 9-го января, три дня искали. Среди оставшихся после аварии полномочный представитель республики Алтай в Москве Анатолий Банных, второй пилот, 23-летний Максим Колбин, Николай Капранов, сотрудник Госдумы и Борис Белинский, предприниматель из Москвы. В числе погибших: Виктор Каймин – охотовед, председатель комитета по охране, использованию и воспроизводству объектов животного мира, пилоты и артист, руководитель ансамбля «Яманка» Василий Вялков. Летели из Бийска на границу, самолет упал в 10 км от нашей границы с Монголией. Большая компания летела: охота – это спорт мужественных мужчин. Нашли только потому, что 23-летний пилот решил сам добираться до погранзаставы. Его-то и заметили и по следу нашли остальных. Федеральные и региональные чиновники сообща выехали поразвлечься. В газете есть сообщение, что все разрешительные документы у них были. Да как и не быть при таком раскладе, кто запретит?
