человек, который смог бы остановить Дианта во время припадка. Научить его правильно и осторожно пользоваться своими способностями…
– Я думал об этом, – признал Ансгар, уже стыдясь своей вспышки, – Но… я не уверен, что Диант захочет учиться чему-либо! Бруно, например не удавалось с ним сладить. А даже если захочет, – не может ли оказаться так, что это только увеличит угрозу? К тому же, нужного человека найти не просто…
– Мы обязаны попробовать! Ради спокойствия, безопасности, но главное: ради самого принца. Нельзя оставлять его наедине с его… болезнью, – возразила Лизелла и потребовала, – Ваше Величество, пообещайте, что в этом вопросе доверитесь мне полностью, безоглядно и безоговорочно!
В голосе ее было столько властной уверенности, что Ансгар смог ответить только одно слово:
– Клянусь!
– И дайте мне немного времени, – подвела итог волшебница, прежде чем растаять в радужных брызгах.
Лизелла прыгнула прямиком к Анкариону: в небольшую часовню, специально для того предназначенную, что бы господам магам не пришлось излишне утруждать себя и испытывать неудобства из-за блокирующего свойства городских стен. На душевном подъеме, особых причин для которого, правда, пока не наблюдалось, такое значительное перемещение далось ей совсем легко и обошлось лишь легким приступом дурноты, исчезнувшим за минуту. Пока она добиралась до Белой Башни, ей так и не удалось придумать внятного плана, как получить доступ в Хранилище и порыться там без помех, что бы разыскать требующееся, но счастливый случай в лице бывшего однокашника сам попался на пути.
Бастиан! Зануда-зубрила со внешностью гибрида сморчка и ежика. Они никогда не были даже приятелями, хотя и общались, но он просто не сможет устоять перед напором!
– Как видно, небо слышит нас и посылает то, что нужно! – пропела Лизелла песенку из фривольной комедии, и бросилась наперерез жертве, – Бас! Какая встреча! Сто лет тебя не видела!
Парень и правда потерялся от внезапного нападения и с первой же секунды упустил инициативу.
– Лиз! Какими судьбами? Я слышал, ты на периферии где-то застряла…
– Ага! Представляешь, какой ужас! Ты не знаешь, где я сейчас! Дикие места, трущобы, практически… Но ты знаешь, это лучше, чем покрываться плесенью в учительской! Жизнь кипит! А я, как ты помнишь, всегда это любила…
– Да уж, помню… А здесь… – едва успел вставить Бастиан.
– Да так, маленькое поручение, – отмахнулась Лизелла.
– На посылках. Понятно.
– Ага! – девушка уже уцепилась за его локоть, – Ну и… пусть! Могу я позволить себе отдохнуть? Так что разрешаю пригласить меня на чашечку коньячку…
Ход сработал именно так, как нужно.
– Коньячку! Ага, я помню, как мы выпуск отметили… – Бастиан уже вводил неожиданную гостью в свой кабинет. Точнее, в закуток им служивший.
– Точно. И во хмелю буйна… – со скорбью признала Лизелла, – Нет, ну ты помнишь, эту отличницу нашу, – как бревно носили! Только одна я это и помню! Я все всегда помню!
Следующий час прошел под перечисление, кто что помнит.
– Я смотрю, штат расширился, помещений не хватает, – гостья повела стопкой вокруг: определенно, здесь раньше была подсобка.
– Так сама считай, – загибающий пальцы Бастиан уже явно держал ее за свою в доску, – После Договора Дамира создали: вычислительный отдел, следственный отдел, отдел контроля… Чуть с начальной школы не брали!
– Вот засада! Хоть бы кто посигналил! – неискренне, но очень натурально возмутилась Лизелла.
Разумеется, о ее приватном «общении» с Советом и их поручениях – широкой общественности известно не было. Можно было даже считать себя польщенной: что когда-то сочли достойной допуска за кулисы высших эшелонов, но почему-то хотелось наоборот: вымыться тщательнее.
Итак, постепенно: с перечислений, кого взяли, кого не взяли, кто заслуженно, а кто нет, кто из «наших» где устроился, – перешли и на интересующий момент:
– Мелвилл? Он же, я слышала, в Хранилище работал.
– Не! В Хранилище он не попал… Зато, знаешь кто там сейчас?
– Кто? – Лизелла незаметно слила очередную стопку в фикус: не выживет цветок, однозначно.
– Карина!!!
– Эта… В Хранилище?! Да она свое нижнее белье найти не могла! – Лизелла неподдельно удивилась.
– Да по части… как… с бельем… она такая… – Бас явно дошел до кондиции, ему всегда хватало и запаха.
– Пойдем, поздороваемся!
Через энное время перемывания костей всем возможным знакомым и незнакомым, пока начальство отсутствовало по своим начальственным делам, обе молодые женщины сидели за столом с аккуратно разложенными томами учета, изредка злорадно косясь на спавшую на банкетке жертву коварства, не догадавшуюся вовремя протрезвиться.
– Да! Но я не расстраиваюсь… – вещала Лизелла, – Лучше быть первым в провинции, чем последним в Анкарионе. Да и лично я предпочитаю от Совета быть подальше: чем меньше над тобой руководителей, тем лучше. В Лассоре тогда Норт мне такую проблемку подкинул… А сам? Зато получил теплое место!
Никаких переживаний по поводу того, что она опять изображает из себя невесть что, она не испытывала: дело того стоило.
– Может ты и права, – сочувствующе кивала Карина, – Слушай, так ты на переговорах была? А этот черный – какой он?
Какой? Даже не знаю, как и сказать, что б не соврать…
– Ты б видела! Та-а-акой красавчик! Закачаешься! Так мы ж посмотреть можем! Убедишься сейчас… Тащи зеркало, а от одного волоса не убудет! Вот черт: надо меньше пить… – пошутила трезвая, как стеклышко Лизелла, нечаянно смахнув всю прядь, и несколько седых волосков осело в рукаве.
– Не идет чего-то… – сокрушенно пожаловалась она «подруге», и ужаснулась, – Свет великий! Стемнело уже! Меня убьют. Надо бежать!
Оказавшись за пределами комплекса Башни, Лизелла встряхнулась и направилась к часовне: успех был налицо, но нужно было действительно торопиться. Она прыгнула уже в свою комнату, и на этот раз зеркало послушно подчинилось направляющей воле.
Вызов он ощутил, но пришлось ждать, пока он тоже найдет что-нибудь вроде зеркала, или хотя бы плеснет воды в чашу. Нашел: Лизелла утонула в синих бездонных глазах, и в первую минуту не способна была произнести что-либо, вглядываясь в отражение, которое сразу же отдалилось, словно стараясь держаться на расстоянии, но зато давая возможность увидеть не только его лицо.
Сильно же он изменился! Похудел, но вроде и возмужал… Загорел едва ли не до черноты, отчего синие глаза кажутся еще ярче. Волосы отрастил и теперь в хвост собирает… Правда сейчас растрепанный.
Босой, обнаженный до пояса, так что можно любоваться гладким рельефом груди и плоским животом, кожаные штаны едва держатся на бедрах: Дамир выглядел так, как будто она подняла его с постели.
Так, а что это за чернявые косички мелькнули в самом начале на заднем плане среди покрывал?!
Лизелла мысленно обругала себя за обиду и злость: нормальный мужчина. Он что, в аскеты-отшельники должен был податься из-за одной дурищи? Однако заговорила холодно и даже высокомерно.
– Прошу прощения за причиненное беспокойство, но дело, по которому я с вами связалась, исключительно важно. Оно, несомненно, вас заинтересует, особенно ввиду наличия договора. Ваше присутствие необходимо немедленно.
– Я имею право хотя бы поинтересоваться, в чем собственно дело? Или обязан рвануться за полмира сию минуту просто так?
Резкости в нем тоже прибавилось. Он явно был раздосадован вторжением, и Лизелла готова была
