перед решительным ударом по правительству, 4 января 1919 года по приказу Фридриха Эберта был отрешен от должности полицей-президент Берлина, Эмиль Эйхгорн, симпатизировавший красным и сформировавший, фактически в помощь им, собственные силы безопасности. Дело в том, что после выхода оппозиционных Эберту «независимых социал-демократов» («независимцев») из правительства, их сторонники, в порядке партийной дисциплины, начали повсеместно увольняться с государственной службы и административных должностей. Однако глава берлинской полиции, «независимец» Эйхгорн отказался уйти со своего поста. Его поддержали левые «независимцы», берлинские «революционные старосты» и «спартаковцы» (как по старой памяти именовались немецкие коммунисты и сочувствующие). Был сформирован Революционный комитет (Ревком), который призвал к свержению правительства Эберта и объявил, что берет всю власть на себя. 5 и 6 января КПГ, в знак протеста против правительственного распоряжения о смещении Эйхгорна, организовала массовые беспорядки и демонстрации берлинских рабочих.
6 января была объявлена всегерманская политическая стачка. «Народные матросы» и красногвардейцы захватили государственные военные склады и военные заводы в Шпандау и Виттенау. Теперь «спартаковцы» оказались в избытке снабженными оружием и боеприпасами. Костяк их сил составляли 3000 вооруженных до зубов красногвардейцев. Воодушевленные этим первым успехом, вожди берлинских революционеров во главе с представителями Центра КПГ — Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург — приняли решение о начале вооруженной борьбы за свержение «контрреволюционного правительства» социал-демократов и захват власти в стиле РСДРП/ВКП (б). Была развязана разнузданная травля социал-демократической партии — совсем в духе московских большевиков (всего через несколько лет заклеймивших социал-демократов «социал-фашистами»). Однако призыв коммунистов к насильственному свержению правительства Эберта-Шейдемана не нашел отклика у большинства немецких рабочих, которые отказались бороться против социал-демократического правительства, поскольку считали его «своим». Не было единства и в рядах самих «спартаковцев — смелых бойцов». Их ненадежные союзники — «независимые социал-демократы» — заколебались перед лицом угрозы полномасштабной гражданской войны «в русском стиле» и начали сепаратные переговоры с правительством, чем смутили рабочих, симпатизировавших «независимцам».
Но маховик вооруженного восстания был уже запущен и не мог быть остановлен. Берлинские красногвардейцы, действуя строго «по Ленину», захватили столичные вокзалы, дирекцию путей сообщения, полицей-президиум (Главное Управление Внутренних Дел), издательства нескольких буржуазных и социал- демократических газет, включая редакцию главного печатного органа СДПГ — газеты «Форвертс (Вперёд)», почтамт, телеграф и телефонную станцию.
Не видя возможности получить помощь ни от кого, кроме фрейкоров, Фридрих Эберт обратился к полковнику Вильгельму Рейнгардту (не путать с генералом Гансом-Георгом Рейнгардтом!), формировавшему добровольческий корпус в Моабитских казармах, с просьбой выбить «спартаковцев» из захваченных теми редакций газет. 8 января добровольческие части белых перешли в наступление на почти полностью контролировавшийся красными Берлин. Военный министр Густав Носке отдал добровольцам приказ о расстреле на месте всякого большевика, взятого с оружием в руках. Так он, от имени социал- демократического правительства, официально узаконил то, что германские левые (которые, как всегда, рады были «увидеть сучок в глазу ближнего своего, а в своем глазу бревна не видевшие») не замедлили окрестить «белым террором».
10 января 1919 г. белые добровольческие части полковника Рейнгардта, имевшие на вооружение пулеметы, артиллерию, бронемашины и даже один из уцелевших после мировой войны германских танков, под ливнем пуль атаковали редакцию газеты «Форвертс», превращенную спартаковцами в настоящую крепость. Одновременно вооруженные отряды государственных чиновников, мобилизованных Эбертом на охрану правительственных зданий, еще не захваченных «спартаковцами», вступили с красными в бой и постепенно оттеснили их за Бранденбургские ворота. Носке организовал свой штаб в западноберлинском районе Далем, призвав туда белых добровольцев генерала Меркера.
Возглавленные лично Густавом Носке, они двинулись в центр Берлина, «зачищая» квартал за кварталом, и к вечеру 11 января 1919 года соединились с белыми добровольцами генерала Рейнгардта в Моабитских казармах. После этого началось методичное уничтожение опорных пунктов спартаковцев. В Берлине развернулись ожесточенные бои между добровольческими корпусами и «спартаковцами», уличные схватки с применением тяжелого оружия, танков, броневиков, артиллерии, минометов, огнеметов и сотен тяжелых пулеметов. «Спартаковцы» оказывали столь ожесточенное сопротивление, что белым добровольцам нередко приходилось отступать, вновь собираться с силами и переходить в очередное наступление только после основательной артиллерийской подготовки.
По указанию Коминтерна КПГ не замедлила организовать в поддержку берлинских «спартаковцев» коммунистические выступления в Брауншвейге, Дортмунде, Эрфурте, Галле, Гамбурге, Мюльгейме на Руре, Цвиккау. Многие другие города были охвачены забастовками. Повсеместно проводились демонстрации. В рейнско-вестфальском и в верхнесилезском промышленных регионах разразилась забастовка шахтеров с требованием национализации шахт. В портовом городе Бремене восставшие провозгласили «Бременскую социалистическую республику». Вслед за тем была провозглашена «Социалистическая республика Ольденбург» (подобная же «эпидемия» провозглашения бесчисленных «советских» и «социалистических» республик на территории одной страны была характерна и для периода гражданской войны в России!).
Дрезден, Лейпциг, Мюнхен, Нюрнберг, Штутгарт и другие города стали ареной ожесточенных уличных сражений между вооруженными «пролетариями» и белыми добровольческими корпусами. При этом «стрелка весов» постоянно колебалась. В Лейпциге «спартаковскими» боевиками были остановлены эшелоны правительственных войск, направлявшиеся в Берлин. Добровольцев разоружили под угрозой артиллерийского обстрела, многих офицеров убили или ранили. В ходе боев за Лейпциг погиб сбитый спартаковцами летчик лейтенант Бюхнер — один из наиболее прославленных германских асов Первой мировой войны, имевший на своем боевом счету более 40 уничтоженных вражеских аэропланов.
Однако постепенно чаша весов склонилась в сторону белых. Столица Германского рейха была квартал за кварталом очищена от красных инсургентов, и 12 января добровольцы перешли в наступление на последний оплот «спартаковских» боевиков — полицей-президиум (ГУВД) Берлина, взятый штурмом, с большими потерями. Пламенные интернационалисты товарищи Карл Радек и Эмиль Эйхгорн благополучно спаслись бегством, бросив своих людей, которым пришлось «платить за разбитые горшки». Первый удар Коминтерна по Германии был отражен. Потери сторон в боях за Берлин составили (только убитыми!) более 300 у спартаковцев, и 77 — у белых добровольцев.
Тем не менее, в Берлине, как ни в чем ни бывало, продолжал выходить центральный печатный орган КПГ — газета «Ди Роте Фане (Красное Знамя)», а Карл Либкнехт и Роза Люксембург продолжали выступать с пламенными речами перед революционными рабочими. Правда, им постоянно приходилось перебираться с квартиры на квартиру, однако «вожди классово сознательных германских рабочих», несмотря на опасность, отказывались уехать из Берлина, надеясь взять реванш за январское поражение. Наконец, 15 января они были выслежены, схвачены добровольцами капитана Вальдемара фон Пабста из Гвардейской кавалерийской стрелковой дивизии (Гардекавалери-Шютцендивизион) и убиты при невыясненных до конца обстоятельствах.
После этого Коммунистическую Партию Германии возглавил пламенный интернационалист товарищ Пауль Леви.
Хотя речь шла всего лишь о ликвидации зачинщиков вооруженного антиправительственного мятежа в ходе обычной в военное время «зачистки», убийцы тт. Либкнехта и Люксембург в мае 1919 года предстали перед судом «буржуазного» государства (которое обезвреженные белыми добровольцами государственные преступники как раз и намеревались ликвидировать насильственным путем!) и были приговорены к разным срокам заключения — от двух лет до четырех месяцев тюрьмы (хотя шестерых обвиняемых оправдали за недоказанностью соучастия в совершении преступления).
В то же время в красной Совдепии «в ответ на злодейское убийство товарищей Карла Либкнехта и Розы Люксембург германскими контрреволюционерами» был объявлен «беспощадный красный террор», жертвами которого пали тысячи невинных, хотя и «классово чуждых» большевикам россиян, не только не имевших ни малейшего отношения к ликвидации вышеупомянутых «немецких товарищей», но и не ведавших об их существовании!
Но что поделать — стражи «пролетарской» революции руководствовались, согласно их же
