парков, передвижение на велосипеде там так и не запретили — забыли, наверное. Чувствуешь себя немного странно, гоняя на взятом напрокат велике среди пасущихся зебр и газелей.
Врата Ада — широкий каньон с ровным дном, окруженный высоченными скальными обрывами. На обрывах гнездится множество грифов, соколов, орлов и филинов, в трещинах и россыпях камней живут даманы, а по гребням утесов скачут скальные антилопы. Копыта у них с упругими подушечками, так что прыгучесть поразительная. Еще в каньоне живут сотни тысяч стрижей. На закате они носятся низко над землей, свистя крыльями.
Ночь была лунная, так что я долго шатался по лесу и саванне, распугивая зайцев и долгоногов. В лесу тут и там попадались норы бородавочников. Заглянув в одну нору, я увидел уставившегося на меня здоровенного кабана с длинными клыками. Стоило отступить на шаг, и он вырвался из норы в облаке пыли, возмущенно хрюкнул и с громким топотом умчался. После этого в норы бородавочников я заглядываю с большой осторожностью.
Обычные ночные звери низкотравной саванны — маленькие белые ежики, дикие кошки (они предки домашней кошки, и отличить их бывает трудно, особенно в окрестностях деревень, где много помесей), большие черноногие мангусты с длинными белыми хвостами, нахальные барсуки-медоеды и, конечно, африканские хорьки. Они поразительно похожи на американских скунсов, только скунсы пахнут по желанию, а хорьки — всегда. В тихую ночь их нетрудно найти по запаховому следу в воздухе. А самые очаровательные существа — большеухие лисицы. Размером они с кошку, а уши с кисть руки. По ночам они тихонько бродят вокруг в поисках насекомых. Там, где много термитов, при большом везении можно встретить трубкозуба. Этот странный ушастый зверь напоминает изображение свиньи в мультфильме, но с длинными носом и хвостом.
Если провести вокруг лучом фонаря, саванна оказывается сплошь усеянной огоньками. Глаза некоторых антилоп так хорошо отражают свет, что их видно за километр. Один раз я заметил в траве странную пару неподвижных огоньков. Это оказался крошечный новорожденный газеленок, только-только обсыхающий.
Сейчас вернулся к озеру и сижу за компьютером в ресторанчике на берегу. За окном орут попугаи- неразлучники. Вот допью коробку сока и поеду в Найроби.
На джипе и на бронетранспортере
Больше всего стрел тратится на последнюю птицу.
Письмо тринадцатое
Найроби, Кения
Город Найроби — это наша планета в миниатюре. Центральная часть выглядит совершенно по- европейски, с небоскребами и сумасшедшим траффиком. К северу и востоку тянутся крупнейшие в мире шанти-тауны с миллионами нищих мигрантов из сельских районов. На окраинах попадаются неплохие парки, но вообще по городу рекомендуется передвигаться поменьше, особенно ночью и если вы белый. Я остановился в дешевом отеле на окраине. Каждый раз, когда мне нужно зайти в интернет-кафе через дорогу, охранник отеля берет автомат и идет меня провожать, испуганно озираясь по сторонам.
Я тут принимал раз в неделю лариам (профилактические таблетки от малярии), но последние две пришлось отдать одной из пассажирок микроавтобуса, в котором я ехал из Накуру в Навайшу. У нее ребенок вот-вот собирался в малярийную кому клюкнуться, а денег на лекарства не было. В Найроби пошел в аптеку и обнаружил, что таблетки продаются только пачками по десять и стоят совершенно безумных денег: китайские по сорок долларов, российские по пятьдесят. Ладно, еще неделю профилактика будет более- менее действовать, а там одни горные и пустынные маршруты останутся. До сих пор комаров вообще почти не было, только в Найроби появились. Тут высота большая, поэтому зимой (в июле-августе) холодно, пасмурно и сыро. Ночью плюс восемь. А ведь мы почти на экваторе.
Времени у меня мало остается, а посмотреть нужно еще много. Придется опять напрокат машину брать. Договорился с завтрашнего утра на неделю. «Тойота-лэндкрузер», совсем новенькая. Несколько дней меня в сети не будет, не волнуйтесь.
Письмо четырнадцатое
Найроби, Кения
Насколько же с машиной больше получается увидеть! Во-первых, передвигаешься втрое быстрее, во-вторых, можно проезжать напрямик между местами, никаким транспортом не связанными, а в-третьих, ездишь куда хочешь в любое время суток. Последняя неделя, пожалуй, была самая лучшая за все путешествие.
Сначала поехал в Масаи-Мара. Это кенийская часть Серенгети, там сейчас вся фауна собралась. С вершины сопки можно увидеть до ста тысяч гну и зебр одновременно. Количество и разнообразие крупных зверей поразительное. Где еще в мире можно встретить 25 видов копытных за два дня? Рощи акаций аккуратно подстрижены: густые ветки начинаются в пяти с половиной метрах над землей, куда жирафы не достают. С наступлением темноты от рек расходятся пастись сотни бегемотов. Очень своеобразное зрелище при луне: черные, мокрые, бредут и шуршат.
На первый взгляд саванна вся примерно одинаковая, потом начинаешь замечать, что везде водятся разные звери: по опушкам — импалы и крошечные антилопы дик-дик, на участках с короткой травой — газели и бородавочники, в кустарнике — носороги и куду, на заросших дюнах — ориксы и канны, возле маленьких травянистых болот — водяные козлы и камышовые антилопы, и так далее. Видя в бинокль антилоп на вершинах дальних холмов, можно сказать, какая у подножия этих холмов растительность.
Каждый раз, как проезжаешь на машине по высокой траве, стоит остановиться и посмотреть на радиатор. По нему ползает и бегает множество живности с травинок: богомолы, палочники, кузнечики, ящерки. Ночью приходится ездить очень медленно, потому что на дороге все время кто-то попадается: змеи, песчанки, ночные кулики-авдотки, козодои, мыши… Один раз я даже земляного волка видел. Это такой смешной зверь, вроде полосатой гиены, но маленький, очень симпатичный и питается насекомыми. Чуть ли не на каждом дереве гнезда крупных птиц: орлов, молотоглавов, ошейниковых воронов, аистов, грифов, птиц-носорогов, птиц-секретарей. Мелких птиц столько, что даже после полутора месяцев в Африке то и дело приходится лезть за определителем. Особенно забавно было встретить синичек. В разных частях света они по-разному выглядят (местные, например, черные), но их всегда мгновенно узнаешь — уж больно движения характерные.
Самые многочисленные птицы — ткачики. Они гнездятся колониями в висячих гнездах, вроде авосек из травы, которых на одном дереве может быть больше тысячи. Вокруг этих колоний существует целая экосистема: змеи-яйцееды, ястреба с длинными ногами, чтобы в гнезда залезать, ткачики-кукушки.
Под конец первого дня нашел парочку гепардов, которые только что завалили гну. Поставил рядом машину и лег спать. Сам бы не поверил, но они вдвоем умяли целую антилопу к полуночи. Животики стали совершенно шарообразные. Один потом залез на теплый капот — мне его даже удалось за хвост подергать. Оставшиеся огрызки растащили шакалы. Часа за два до рассвета гепард слез с капота, и я поехал дальше.
Масаи-Мара, конечно, рай для биолога. Въезд туда очень дорогой, народу приезжает много тысяч,
