Милинда все еще стояла склоняясь. Эл села обратно на постель и тяжело вздохнула. Она стала рассматривать подол юбки, перебирая пальцами льющуюся ткань. Милинда грациозно выпрямилась.
- Не стоит перечить владыке. Ни в чем. Он всегда прав. Он неизмеримо выше нас, - мягко произнесла Милинда.
- Благодаря ему, я теперь знаю ваше имя, Милинда. Он обязал вас заботиться обо мне?
- Эта скорее не обязанность, а потребность. Вы истерзаны страданиями, нуждаетесь в лечении, заботе и ласке. Доверьтесь мне. Я смогу излечить вас.
- От моих недугов есть одно средство, надежное и безотказное - это свобода, сладостно протянула Эл. - Как раз этого эликсира у вас не найдется.
- Но вы свободны! - воскликнула Милинда в полном изумлении.
Ее искренность заставила девушку широко улыбнуться, а потом засмеяться. Эл сказала сквозь смех.
- Я не пленник, я - заложник чести, - Эл многозначительно подняла палец вверх, - будь она не ладна.
- Сияние небес! Что вы говорите! Этот мир - ваш дом. Полюбите его и вы поймете, какую ценность приобрели, отыскав путь сюда.
- Звучит так красиво и убедительно. - Эл не переставала улыбаться. - Предложи мне завтра кто-либо сбежать отсюда, жизнью бы рискнула. Несколько мгновений за пределами этого милого места и глоток свободы перед смертью вполне устроили бы меня.
Тут Милинда кинулась к ней, обняла так крепко, как Эл не ожидала.
- Умоляю, молчите! Нет, только не уходите! Умоляю. Я исполню любую прихоть, но я не хочу, чтобы вы покинули нас. Вы - надежда этого мира!
Милинда выказала испуг и смятение, Эл высвободилась из объятий и осторожно взяла в руки ее гладкое без морщинок лицо, ставшее каким-то молодым от испуга, сказала с иронией:
- Успокойтесь, вы почти выболтали мне местную тайну, за это вам грозит наказание. Чего доброго, вам не будет дозволено опекать меня.
- Так вы согласны?
- Не сбегать или принять ваши заботы? - Ответа Эл не дожидалась. - А куда мне деваться?
Милинда схватила ее за кисти и положила их себе на голову.
- Госпожа моя, - прошептала она.
- Никаких обращений, вроде, 'госпожа'. Зовите меня по имени. Заботьтесь, лечите, делайте, что вам вздумается. Да будет так! - провозгласила Эл.
С тех пор Эл с уважением принимала заботы Милинды. Все ее ухаживания напоминали ритуал. Эл в шутку сравнивала себя с китайским мандарином. Милинда окружила ее своеобразной заботой, не слишком навязчивой, но временами для Эл непонятной.
Милинда готовила для нее особенные настои и поила буквально по часам. Эл не препятствовала ее стараниям, новая знакомая совершала свои 'ритуалы' с полной убежденностью в их значимости и со знанием дела. Все ее манипуляции не причиняли неудобств Эл, скрашивали однообразие местного покоя. Деятельность Милинды спасала Эл от ощущения безвременья.
Никаких особенных занятий или обязанностей у Эл не было. Владыку она видела изредка и издали, что Эл устраивало. Всякий раз его присутствие вызывало сильное напряжение и неприязнь. Эл ожидала, что со временем сознание окрасит ее отношение к владыке иными красками, воспоминаниями о потерянной свободе, тоской по дому, напряжение схлынет, уступит место чему-то иному. О времени тут говорить было трудно, всякий раз, когда в поле зрения попадал высокий силуэт, Эл невольно останавливалась, как добыча на охоте и замирала, чтобы стать незаметной, едва ли ей это удавалось, поскольку владыка деликатно уходил от нее. Эл старалась обходить дворец стороной, чтобы не оказаться поблизости от владыки. Ей, для прогулок и удовлетворения скромного любопытства хватало сада.
Первое время она теряла сознание, сад по-прежнему действовал на нее оглушительным образом. Заботливый Браззавиль находил ее и приносил в грот.
Наконец, Эл стало интересно, какими настоями потчует ее Милинда.
- Что на этот раз? - спросила Эл, принимая из рук женщины кубок с прозрачной жидкостью.
- Раньше вы не спрашивали, - заметила Милинда.
- Мне было неинтересно, - сказала Эл.
- Проявление интереса - это первые признаки улучшения. Я очень рада вашему вопросу. Я собираю в саду особенные цветы и плоды, которые появились в вашем присутствии, я составляю напитки из их соков и растворяю их в этом бокале. Браззавиль принес мне его и сказал, что он ваш.
- А как вы узнаете, когда давать мне питье?
- Когда бокал наполняется, - ответила Милинда.
- Да, действительно, вы его приносите как раз, когда я хочу пить и ни разу не ошиблись, - заметила Эл.
- Вы наблюдательны, а кажетесь безразличной.
- Это тренировка.
- Вы тренируете наблюдательность? Зачем?
- Нет. Она уже тренирована. Я просто замечаю.
- Расскажите мне, что вы замечаете, и как это происходит?
Милинда выказала не просто любопытство, Эл почувствовала, что она будто бы экзаменует ее.
- Здесь не бывает ночи, но есть период слабых сумерек. В это время вы оставляете меня одну. Всегда. Браззавиль совершает обходы дворца через одинаковые промежутки времени. Я хочу пить в определенные часы, в этом мире у моего тела появился ритм, я полагаю, его выработали вы, Милинда. Вы помогаете мне настраиваться на дыхание этого мира. Не так ли? - Эл искоса посмотрела на нее. - Мне продолжать?
- И все эти выводы спонтанны? - в свою очередь спросила Милинда.
- Нет. Это наблюдения, - подтвердила Эл.
- Я никогда не спрашивала, кем вы были прежде, - с грустью сказала Милинда.
Эл догадалась, что Милинде интересно ее прошлое, но спросить она не смеет.
- Мы как-то говорили о плене, о моих ранах. И не пришли к пониманию. Моя прежняя жизнь не была простой и была полна жестокости. Вы слишком далеки от моих реалий, пусть так и остается. Я не хочу тревожить вашу утонченную натуру рассказами о моих не радужных похождениях. Мне известно, что владыка осведомлен о них. Довольно и того. Вам не трудно со мной? - сказала девушка.
- Да, некоторые из ранений весьма сложны, но излечимы.
- Я не о ранах. Значит, я только ваш пациент? - с улыбкой спросила Эл.
- Нет, не только.
- Тогда что еще?
- Есть некоторые устои, которым я должна вас обучить, - неохотно ответила Милинда.
- Один мой знакомый утверждал, что у меня варварское, то есть довольно грубое, воспитание. Ваши впечатления похожи?
- Должна сознаться, что да.
- Вы будете учить меня изящно ходить, носить платья, опускать невинно глазки и падать ниц при появлении вашего повелителя? - Эл с трудом сдерживала улыбку, потому что Милинда при этих ее словах приняла торжественную позу, лицо ее стало похоже на ритуальную маску. Милинда дала понять, что речь идет о серьезных вещах. Эл сжалилась. - Простите, это я шучу. Я не гожусь на роль придворной дамы.
Милинда опустила глаза, ее лицо стало печальным.
- Неужели вы никогда не представляли себе более чистой и возвышенной жизни, чем та, которую вы вели прежде? - голос ее был печален под стать лицу.
- Вы едва ли поймете меня. Мы из разных миров. Вы давно стали супругой Браззавиля? Вы помните, какой вы были?
- Это произошло давно. Очень давно.
