Дмитрий Бобышев
Другой художник
Бобышев Дмитрий Васильевич родился в 1936 году. Окончил Ленинградский технологический институт. Принадлежал к плеяде молодых поэтов из ближайшего окружения Анны Ахматовой. С конца 70-х годов живет в США. Автор нескольких лирических книг, вышедших в Европе, США и России.
Читателю Книга-то еще и не издана и тем более — для гаданья пальчиками не перелистана… А поэзия — это поющая истина. Не навеки, так — на года. Неужели это только с виршами или может и другой художник выразить произносимое свыше? Думаю, что да, тоже. Ежели сказал, не солгав его, в слове будет и смысл, и цвет, и вес, и конечно же вкус, а главное — верная и о главном весть. Вылепленное, оно — как пляска, а в цвете — еще и певчее, вещее… Сдобное, это же и есть пасха для тебя, человече. Люди — всего лишь миры, не более… У любого мозг — полярный ледник. Сердце — солнце. Океаны болями и наслаждениями плавают в них. Вот им оно и надобно, бесполезное, но почему-то позарез и вдруг: это баловство со словом — поэзия, млекопитающая, как грудь. Июнь 2001.
Федосья Федоровна Федотова (1920–1998) Свет Федоровна, мне тебя забыть ли? Тырышкинская няня, ты была для нас — душа домашнего событья: похода в лес, накрытия стола. Ты знала верный час для самовара, для пилки дров и для закупки впрок кочней капустных — и меня, бывало, гоняла не один втащить мешок. Могла сослать на дедову могилу: ограду красить, помянуть, прибрать… Твои-то детки, не родясь, погибли. Война им не позволила. Мой брат да мы с сестрою сделались твоими при матери красивой, занятой, при отчиме, которому за имя я тоже благодарен. Но — не то… Какая избяная да печная была ты, Феничка; твой — строг уют. А кто ко мне зашел, садись-ка с нами: — Ешь, парень! Девка, ешь, пока дают! И, разойдясь перед писакой, тоже туда же сочиняла (кто — о чем) получастушки и полуколлажи, складушки-нескладушки, калачом: «Ведягино да Семеново к лешему уведено, Шишкино да Тырышкино шишками запинано». То — все твои гулянки-посиделки на Кбенозере. Там я побывал: краса, но вся — на выдох, как и девки, что хороводом — на лесоповал. В семью пойти — кормежка даровая. Ночлег. Из окон — липы. В бочке — груздь. — Под кой и — выпить, вилкой поддевая! Да не за кого… Вот какая грусть! Свет Федоровна, где теперь ты? В весях, должно быть, трудноправедных, где — высь, где также — низ и погреб, корень вепский и староверский нарост — все сошлись… Тырышкино, лесоповал, Таврига, стряпня да стирка, окуни-лещи, на даче — огород. И жизнь — как книга в 2–3 страницы, сколько ни лищи… Как ни ищи, не много выйдет смысла, кто грамотен. А если не сильна… А если был тот смысл, пятном размылся… Но есть душа. И ты для нас — она. Шампейн, Иллинойс.
8 августа 1998.
Счастливый человек
