Максим Амелин. «Счастливейший поэт времен Екатерины». (Апология Василия Петрова). — «Вопросы литературы», 2001, № 6, ноябрь — декабрь <http://magazines.russ.ru/voplit>
В подробном рассказе о полузабытом (но, по мнению автора, блистательном) одописце В. Петрове (1736–1799) дотошный читатель, по-моему, обнаружит фрагменты поэтического credo самого Максима Амелина. «Жаль, что со стихами его в полном объеме мне довелось познакомиться довольно поздно — лишь пару лет назад. Попадись они мне лет в семнадцать (курсив мой. — П. К.), возможно, что-то написалось бы по-другому».
Алексей Варламов. Гений пола. «Борьба за любовь» в дневниках Михаила Пришвина. — «Вопросы литературы», 2001, ноябрь — декабрь.
«Любовный голод или ядовитая пища любви? Мне досталось пережить голод». Это позднейшая дневниковая запись писателя. Кажется, мы имеем дело с первым в истории литературы (и очень деликатным!) исследованием самой трагичной и закрытой стороны жизни и творчества Пришвина.
Марина Вишневецкая. Из книги «Опыты». — «Знамя», 2001, № 12 <http://magazines.russ.ru/znamia>
Их четыре: опыт демонстрации траура, опыт неучастия, опыт возвращения и опыт сада. Первый и последний — от лица женщины.
Евгений Ермолин. Свист тьмы. — «Дружба народов», 2001, № 12 <http://magazines.russ.ru/druzhba>
Три новых западных книги о России. Три мифа: безумия, утраты и злодейства.
«…Останется ли русская душа средоточием противоречий, интригующих человека Запада? Где ее край — и где ее гавань покоя?»
Евгений Ефимов. «Большая ответственность: не создавать легенд». К. И. Чуковский и Л. К. Чуковская о книге Е. Добина «Поэзия Анны Ахматовой». — «Вопросы литературы», 2001, № 6, ноябрь — декабрь.
Эта публикация (включающая подробнейшее письмо-разбор Л. К. Чуковской) может показаться своеобразным мини-приложением к знаменитым «Запискам об Анне Ахматовой», дополняя многое в «портрете» книги и автора. «Что касается меня, — пишет Л. К. Чуковская, — то я никогда не напишу ни одной строки воспоминаний об А<нне> А<ндреевне>, п<отому> ч<то> я, как и она, не выношу ничего приблизительного. У меня есть Дневник, записки — каждый раз, как я видела А. А., я записывала, расставшись с ней, каждое ее слово. В этих записях тоже возможны ошибки (что-то перепуталось, пока я дошла до стола), но уж они — минимальны».
Бахыт Кенжеев. «Я навеки прикован к русскому языку…». Письма, полученные по электронной почте, и рассуждения получателя. Получил, прочитал и прокомментировал А. Касымов. — «Вопросы литературы», 2001, № 6, ноябрь — декабрь.
По-моему, в отличие от концептуальных проектов (вроде переписки А. Парщикова и В. Курицына), этот эпистолярный сюжет — по-домашнему искренен и прямодушен. Интересно, что уфимский критик и друг поэта попросил разрешения на публикацию, когда основной корпус текста был уже готов. Между прочим, не происходит ли утверждение нового литературного жанра? «Учти — в стихах я на порядок умнее, чем в жизни <…> Характерно, что полетел я за свои денежки в Москву на церемонию (премии Антибукера. — П. К.) <…> а вечер-то и перенесли, уехал несолоно хлебавши. И правильно! — подумал я. И поделом! На хрена тебе, Бахытик, щеки-то надувать».
Кирилл Кобрин. Письма в Кейптаун о русской поэзии. Письмо шестое и последнее. — «Октябрь», 2001, № 12 <http://magazines.russ.ru/october>
Разделить радость автора от творений Шиша Брянского я не могу потому, что устал от какашек в литературе («…поливает читателя из своего рода фекальной машины с ручным приводом…» — пишет Кобрин) и не научился понимать концептуальное сквернословие и похабство в стихах. После поэтического сборника «Плотность ожиданий» («Дебют-2000») — особенно. Вообще — скучно и противно. А вот портрет поэта Григория Кружкова, встреченного автором на Роттердамском фестивале, и оценка его стихов — чудесны. «Тонкость, выдержанность, благородство — все это надо скармливать современному русскому поэту, как витамины анемичному пермскому ребенку: методично и последовательно. „Черепаху“ (один из первых стихотворных сборников Кружкова. — П. К.) я бы сейчас переиздал большим тиражом и бесплатно раздал каждому нынешнему стихотворцу…» Ну, может быть, не каждому. Но в целом — согласен.
Илья Кочергин. Алтайские рассказы. — «Знамя», 2001, № 12.
В аннотации сказано и о том, что первая публикация И. Кочергина была в нашем журнале, в 2000 году.
Михаил Кураев. Свидетели неизбежного. Блокада как художественная реальность. — «Знамя», 2001, № 12.
Размышления на полях блокадного дневника малограмотной медсестры Елизаветы Турнас. «Правильно судить о происходящем здесь я не могу. Для меня ужасным кажется только смерть моего сына, это самое большое несчастье и горе, и с этой точки строится все мое мировоззрение». Замечу, что декабрьские «Знамя» и «Октябрь» (в нем отрывок из романа Фаины Благодаровой «Ах, эти черные глаза…») не забыли о 60-летии блокады. Не забыли.
Марцелиюс Мартинайтис. Не заперто. Перевод с литовского Георгия Ефремова. — «Дружба народов», 2001, № 12.
Из стихотворения «Поэт с черным нимбом»: «Поэт понимает больше других / или не понимает / того, что ясно любому».
Марина Москвина. Как стать детским писателем. — «Вопросы литературы», 2001, № 6, ноябрь — декабрь.
«Проза должна быть вот какой, — ответил он (Юрий Коваль. — П. К.). — Она должна быть такой, что ты готов поцеловать каждую написанную строчку».
Неизвестный Леонов. — «Наше наследие», 2001, № 58.
«Оказалось, что археологические раскопки могут быть увлекательны и в собственном доме…» — из предисловия к публикации дочери писателя. Публикуются: один из самых первых леоновских рассказов — «Деяния Азлазивона» (1921), с авторским живописным и шрифтовым оформлением; маленькие эссе- впечатления о рассказе — Валентина Распутина, Владимира Бибихина, игумена Андроника (Трубачева); статья В. П. Полыковской «Так спаслись ли покаявшиеся»; фрагменты из записных книжек Леонида Леонова 50 — 60-х годов. Нарушая волю отца (в 1943 году он вложил в папку записку, запрещающую когда- либо публикацию «Деяний…»), Н. Л. Леонова сделала неоценимый подарок историкам литературы и остаткам дотошных читателей: «Неизвестный Леонов» — это событие, едва ли не сенсация. Похоже, что именно из этого сказа в конце концов выросла «Пирамида» (1994) с «самовозгоранием человечины». «Трудно было лишь сперва, пока не надломили хребет личного достоинства, — дальше все пошло гораздо легче…» (из записных книжек).
Новая книга Солженицына. — «Неприкосновенный запас», 2001, № 4 (18) <http://magazines.russ.ru/nz>
Блок текстов в «НЗ» рекомендую как неряшливую имитацию объективности. Расположено так. Сначала — статья историка-гебраиста Й. Петровского-Штерна (он считает книгу Солженицына «шедевром русской антисемитики» и настольным пособием для «завтрашних пуришкевичей»). Потом — естественно, уважительный очерк М. Чудаковой (предполагаю, не знавшей, за кем идет). Наконец — размышления профессора МГУ Сергея А. Иванова о… «самообмане» писателя, пытавшегося усидеть на всех стульях сразу, запутавшегося в собственных комплексах, полуосознанных фобиях, и в результате тема для Солженицына оказалась — цитирую последнее слово текста — «невподым». Мариэтте Омаровне попавшей в «окружение», сочувствую, а господину Йоханану Петровскому-Штерну все-таки напоминаю о статье «за разжигание»…
P. S. Кто у них, интересно, рисунки кропает: этих монстриков, эти надломленные небоскребы с венчиками взрывов?
Новые имена. — «Октябрь», 2001, № 12.
Большой корпус текстов, отобранных редакцией: из текущей почты, выборки по результатам работы октябрьского (2001) Форума молодых писателей в подмосковных «Липках» и конкурса «Дебют». «Десять
