Ошо
Проблески золотого детства
БЕСЕДА ПЕРВАЯ
Утро прекрасно. Снова и снова встает солнце, и оно всегда ново. Оно никогда не стареет. Ученые говорят, что ему миллионы лет; чепуха! Каждый день я вижу его. Оно всегда новое. Ничто не старо. Но ученые это гробокопатели, вот почему я говорю, что они выглядят так важно, серьезно. Этим утром, снова, чудо существования. Каждое утро оно происходит, но немногие, лишь очень немногие когда-либо сталкиваются с ним.
Слово «столкновение» действительно прекрасно. Встретить мгновение как оно есть, увидеть его как оно есть, без прибавления, без стирания, без какой-либо редакторской работы, просто видеть его как оно есть, как зеркало… Зеркало не редактирует, слава Богу, иначе ни одно лицо в мире не могло бы соответствовать его требованиям, даже лицо Клеопатры. Ни одно лицо в мире не подойдет зеркалу, по той простой причине, что оно начнет сокращать вас, редактировать вас, добавлять к нам, оно начнет разрушать вас. Но нет разрушающих зеркал. Даже самое кривое зеркало так прекрасно в его неразрушительности. Оно просто отражает.
Прежде чем войти в ваш Ноев Ковчег, я стоял и смотрел на восход солнца… так прекрасно, по крайней мере, сегодня - а кто заботится о завтра? Завтра никогда не приходит. Иисус говорит: «Не думайте о завтрашнем дне…»
Сегодня так прекрасно, что на одно мгновенье я вспоминал великую красоту восхода в Гималаях. Там, где снег окружает вас, и деревья выглядят как невесты, как будто они расцвели белыми цветами снега, человек ничуть не заботится о так называемых больших людях, премьер-министрах и президентах всего мира, королях и королевах. В действительности, короли и королевы будут существовать только на игральных картах, именно там их место. А президенты и премьер-министры займут места шутов. Они не заслуживают ничего больше.
Эти горные деревья с белыми снежными цветами… и когда бы я ни видел снег, падающий с их листьев, я вспоминаю дерево из моего детства. Этот вид деревьев возможен только здесь, в Индии, он называется мадху малти — мадху означает сладкий, малти — королева. Я никогда не прохо-дил мимо аромата, более прекрасного и более проникающего — а вы знае-те, что у меня аллергия к запахам, поэтому я немедленно узнаю. Я очень чувствителен к запахам.
Мадху малти — это самое прекрасное дерево, которое может представить человек. Бог, должно быть, сотворил его в седьмой день. Освободившись от всех тревог и волнений мира, закончив все, даже мужчину и женщину, он, должно быть, сотворил мадху малти в свой выходной день, Праздник, в воскресенье… просто его старая привычка творить. Трудно избавиться от старых привычек..
Мадху малти расцветает тысячами цветов одновременно. Не по одному цветку тут и там, нет. это не путь мадху малти и не мой путь. Мадху малти цветет в богатстве, в роскоши, в изобилии - тысячи цветов, так много, что не видно листьев. Все дерево покрыто белыми цветами.
Деревья, покрытые снегом, всегда напоминают мне мадху малти. Конечно, нет запаха, и это хорошо для меня, что у снега нет запаха. Это несчастье, я не могу держать в руках цветы мадху малти снова. Запах так силен, что он распространяется на мили, и помните, я не преувеличиваю. Одного-единственного мадху малти достаточно, чтобы наполнить все окрестности восхитительным ароматом.
Я люблю Гималаи. Я хочу умереть там. Это самое прекрасное место, чтобы умереть — конечно, чтобы жить тоже, но что касается смерти, это самое лучшее место. Там умер Лао-Цзы. В долинах Гималаев умерли Будда, Иисус, Моисеи. Ни одни другие горы не могут претендовать на Моисея, Иисуса, Лао-Цзы, Будду, Бодхидхарму, Миларепу, Марпу, Тилопу, Наропу и тысячи других.
Швейцария прекрасна, но она ничто по сравнению с Гималаями. Удобно быть в Швейцарии со всеми ее современными удобствами. Очень неудобно в Гималаях, В них нет никакой технологии вообще - ни дорог, ни электричества, ни самолетов, ни железных дорог, ничего вообще. По тогда приходит невинность. Человек переносится в другое время, в другое существование, в другое пространство.
Я хотел умереть гам; и этим утром, стоя и наблюдая восход, я чувствовал освобождение, зная, что если я умру здесь, особенно в день, такой же прекрасный как этот, все будет хорошо. И я выберу для смерти такой день, когда я почувствую, что я часть Гималаев. Смерть для меня — это не просто конец, полная остановка. Нет, смерть для меня – это праздник.
Когда я вспоминал снег, падающий с деревьев, словно цветы, падающие с мадху малти, вдруг возникла хайку…
Дикие гуси
Не думают отражаться.
У воды нет ума, чтобы
Воспринять их образы.
Аххх, как прекрасно. Дикие гуси не собираются отражаться и вода не собирается принимать каждого из них, но, однако, отражение там. Это красота. Никто не собирался, и псе же оно там - вот что я называю сообщением. Я всегда ненавидел связь. Для меня связь противна. Вы можете наблюдать, как она происходит между мужем и женой, начальником и подчиненным; и так далее и тому подобное. Она никогда, в самом деле, не Происходит. Сообщение вот мое слово.
Я вижу Будда Холл со всеми моими людьми… только на мгновенье, как вспышка, так много мгновений сообщения. 'Это не просто собрание, это не церковь. Люди не приходят сюда формально. Люди приходят ко мне, а не в нее. Когда бы ни был Мастер и ученик - может быть только Мастер и только один ученик, это не важно — сообщение происходит. Оно происходит прямо сейчас, а вас только четверо. Возможно, с закрытыми глазами я не могу даже считать и это хорошо; только тогда может человек остаться в мире несчетного… и необлагаемого налогом также! Если вы умеете считать, тогда приходит налогообложение. Я несчетен, никто не может взять с меня налог.
Я был профессором в университете. Когда мне захотели повысить зарплату, я сказал нет. Ректор не мог поверить; он сказал: «Почему нет?»
Я сказал: «Если я буду получать больше, чем сейчас, я буду должен платить налоги, а я ненавижу налогообложение. Я лучше буду получать столько, сколько я получаю сейчас, чем получать больше, и быть обеспокоенным отделом подоходных налогов». Я никогда не выходил за рамки, которые позволили оставаться свободным от налогов.
Я никогда не платил подоходный налог; в действительности дохода нет. Я давал миру, не беря ничего от мира. Это исход, не доход. Я давал из моего сердца и моего существа.
Это хорошо, что цветам разрешено быть свободными от налогов, иначе бы они прекратили цвести. Это хорошо, что снегу позволено быть свободным от налогов, иначе он бы не падал, поверьте мне!
Я должен сказать вам, что после Русской революции что-то произошло с русским гением; Лев Толстой, Федор Достоевский, Тургенев, Максим Горький — они исчезли. Хотя сейчас в России писатель, романист, артист — наиболее высоко оплачиваемая и уважаемая профессия. Так что же случилось? Почему они больше не создали таких книг, как «Братья Карамазовы», «Анна Каренина», «Отцы и дети», «Мать», «Записки из подполья?» Почему? Я спрашиваю тысячу раз, почему? Что случилось с русскими гениями, писавшими романы?
Я не думаю, что какая-либо другая страна могла бы состязаться с Россией. Если вы выберете всего десять романов из всего мира, вам просто будет необходимо взять пять русских, оставив только пять всему остальному миру. Что случилось с великим гением? Он умер! Потому что цветам нельзя приказывать, для них нет десяти заповедей. Цветы цветут — вы не можете приказать им цвести. Снег идет — вы не можете издать приказ, вы не можете назначить ему встречу. Это невозможно. И то же самое с Буддами. Они говорят то, что они хотят сказать, и когда они хотят сказать. Они будут говорить,
