искренне порадовался, что она смогла отстраниться от разрывавших ее эмоций. Не к чему впадать в панику, даже если кажется, что выхода нет вовсе. Конструктивное мышление в таких ситуациях спасло не один десяток людей.
— Именно! — горячо подтвердил он. — Поэтому я и решил, что это не просто заезжий 'гастролер', а наемник. Он старался не для себя а снабжал заказчиков магически одаренными детьми. Взамен клиенты обеспечивали ему прикрытие и отдавали одного двух младенцев для пополнение святы жриц похоти.
— Схема идеальная, — закусила губу Баташова. — Но…
— Вот именно, что но! — в глазах Максима плясали озорные чертики. — Мне самому не давали покоя лишние факты и улики, которых в этом деле оставалось превеликое множество. Их просто некуда было девать. А вчера меня осенило. Мы расследовали не одно, а целых три дела одновременно. Варвара, попавшая в затруднительное положение, пыталась привлечь Марину на свою сторону, обманывая ее насчет свойств скарабея, и обещая все богатства мира и полцарства в придачу. Антон копил силы для атаки на ненавистного француза, заставляя танцора-Славика и ему подобных, вкалывать денно и нощно. Ни одному из них не было смысла так стараться, если они знали, что Самохина скоро умрет от рук суккуба. Потерпев фиаско ведьма бросила в жернова своих темных ритуалов заигравшихся в магию подростков, в Антон, не заметив подставы напал на своего конкурента, но все это уже не имело никакого отношения к убийству Марины. Все это время мы гонялись не за теми 'ночными'.
— Ты знаешь, кто нанял его? — по голосу напарницы Максим понял, что в этот момент ее не страшит даже возможная скорая смерть. Желание узнать разгадку затмило все остальное.
— Знаю, — кивнул он. — Теперь знаю. Если честно, я подозревал во всем Вика, хотя и понимал, что пускать нас по следу его же собственного преступления было крайне неосмотрительно. Он суккуб сам сдал нам своего хозяина. Он ждал нас, он хотел заполучить именно тебя, а Вик, каким бы негодяем он не был, ни за что не отдал бы свою любимую ученицу на поругание этой нечисти. Нас обставили как школьников и заманили в простейшую ловушку…
— Пьер! — озарение накатило на Ольгу, подобно снежной лавине. — Вот ведь двуличная сволочь!
— Его план претерпел существенные изменения, но в целом сработал. Он знал о готовящемся нападении и сумел отразить его, хотя и понес значительные потери. Он знал о твоем отношении к Антону и Варваре и понял, что если слегка подтолкнуть нас в нужном направлении и с готовностью вцепимся в предложенный нам след. И, наконец, он знал, или хотя бы подозревал, что мы пари всем желании не сможем справиться с суккубом с открытом бою, поэтом без колебаний заманил в это место.
Словесный поток иссяк, оставив после себя лишь тягостные размышления.
— Воркуете, голубки?! — объект их жаркого обсуждения подошел так тихо, что детективы даже не заметили его появление. — Пора, любовь моя! — церемонно обратился он к Ольге. — Сейчас нам предстоит разделить ложе и, если ты не будешь упорствовать в своих заблуждениях — то сможешь получить последнее в своей жизни удовольствие.
— Тебя совсем не смущает кровосмешение? — возмутился Максим.
— Где ты взяла этого невежду? — ничуть не расстроившись поинтересовалось существо у Баташовой. — Он даже не в силах понять, что я бесплоден и семя, которое я сею в своих любовницах принадлежит не мне. Однако мы отвлеклись. Времени совсем не осталось, а мне еще нужно основательно здесь прибраться и до рассвета покинуть город. Приступим, — он потянулся к Ольге, которая начала извиваться змеей, лишь бы не даться ему в руки.
— Я не позволю так использовать меня, — Ольгу категорически не устраивала роль донора, тем более навязанная столь бесцеремонно. — Я не стану вынашивать твоего ребенка! Лучше убить себя!
— Ты — женщина, — голос суккуба стал мягким и вкрадчивым. — Материнский инстинкт у тебя в крови и, поверь мне, он никуда не делся, не смотря на то, что всю свою жизнь ты пыталась стать сильной и даже в детстве не играла в куклы. Напротив, то что ты так старательно подавляла в себе — выйдет наружу с удвоенной силой, когда придет срок. — оно нежно прикоснулось своими длинными пальцами к щеке девушки и заставило ее вздрогнуть. Ольга попыталась отстраниться от монстра, по крепкие путы не позволили ей сделать этого. — Ты можешь сопротивляться и лишить себя нескольких сладостных минут моей любви, за которую многие женщины не пожалели бы и жизни, но твоя Сила не сможет повредить мне, ибо она и моя тоже, по праву твоего рождения, а физически тебя меня не одолеть. Когда я закончу — ты уснешь и проведешь последние несколько часов своей жизни лучше, чем кода бы то ни было. Разумом ты можешь уверять себя, что я чудовище, а созревающее в тебе дитя несет одно лишь зло, но для вековых инстинктов слова — лишь пустой звук. Тебе не удастся обмануть саму жизнь! Твое прекрасное здоровое и сильное тело будет искренне радоваться будущему ребенку и, не колеблясь, отдаст все себя без остатка только чтобы он увидел свет. Утром ты умрешь, а я заберу с собой твое тело, поскольку оставаться в городе более не безопасно, — тварь растянула губы в мерзкой нечеловеческой улыбке. — Тебе, наверное, интересно знать с чего это я так разоткровенничался? Дело в том, что вы — люди — очень забавные существа. Ваши носители Силы, гордо именующие себя Высшими ничуть не лучше всех остальных, пусть и живут по несколько веков. Вы глупы и самонадеянны. У вас столько слабостей, что не сыграть на них может только ленивый. Их даже не обязательно искать — все на самой поверхности. Вампир, пригласивший меня в город, уверен, что я работаю на него, хотя я лишь делаю то, что мне выгодно, убирая грязь его руками и позволяя подбирать объедки с моего стола. Твой драгоценный Вик, так и не набрался духа причинить мне хоть какой-то вред и подослал вашу сладкую парочку, рассчитывая, что огонь молодости сожжет здравый смысл в ваших головах и вы разорвете меня на части. Не делай такое удивленное лицо красавица, старый колдун с самого начала знал, кто и зачем оборвал жизнь той несмышленой девчонки. Впрочем, довольно слов! Нас ждет нежный и грубый танец страсти, обжигающий души и холодящий плоть. Иди ко мне, моя принцесса. Наш час настал.
— Не торопись, — тихий уверенный голос прозвучал как гром среди ясного неба. — Неужели ты настолько не вежлив, что откажешься побеседовать со старым знакомым?
Колдун в своем неизменном сером, с иголочки, костюме смотрелся неуместно посреди железобетонной разрухи, на полу, заваленном изуродованными телами.
— Ты долгие десятилетия хранишь равновесие в своем маленьком мирке! — оскалился суккуб. — Ты как никто должен понимать, что все происходящее здесь — естественный порядок вещей.
— В последнее время мир вообще перевернулся с ног на голову. Ты же слышал, какую безобразную свару устроили два почтенных вампира из хороших семей? И не мальчики вроде бы! — Вик легко повел рукой, и бесполую тварь подхватило, увлекая в сторону от замершей Ольги, и со всей силы припечатало о стену.
Колдун зафыркал, засвистел и зашипел, надвигаясь на своего противника, который, поднявшись на ноги, тоже ответил ему странными непонятными звуками.
— Что они делают? — озадаченно спросил Максим у Баташовой. — Это какая-то магия?
— Это Сартак! — пояснила ведьмачка. — Мертвый язык. Легенды приписывают его происхождение древнеперсидским демонам.
— Ты понимаешь его?
— Нет, — покачала головой ведьмачка. — Пробовала изучать, но ничего не вышло. Сартак — это не просто набор звуков и слов. Весь разговор замешан на магии и овладеть им могут лишь немногие избранные.
— Постой-ка! — Заславский с интересом прислушался к разговору. — Я кажется… понимаю!
— Что ты имеешь в виду? — переспросила Ольга.
— Слов не разобрать, но я чувствую общий смысл!
— Провидец хренов! — в сердцах воскликнула ведьмачка и добавила уже тише. — Переводи! О чем они говорят?
— Ругаются! — коротко объявил Максим. — И мне кажется… не вполне цезурно.
Вик наседал, суккуб огрызался, но в его голосе и движениях чувствовался страх.
— Он пугает Вика. Говорит, что-то про могущественного покровителя.
— Глупец, — усмехнулась ведьмачка. — Не знает с кем связался.
— Мне почему-то кажется, что они знакомы, — неуверенно произнес Заславский. — И очень неплохо.
