только Бандини, а и себя, да и нас, глядящих на него, и тех, кто привез его из Константинополя, чтобы потом убить, и палача, который его повесил, — всех сразу. Ну, словом, художник, создающий свои картины без раздумий, на основе опыта и зрительных восприятий, подобен зеркалу, которое точно отражает разные вещи, ничего другого не зная ни об одной из них. Мы же стремимся познать природу вещей, ибо только она придает нам уверенность.
Двое друзей, продолжая беседовать, направились к дому Верроккьо.
Хотя Леонардо не жил там больше, он заходил в мастерскую за мелкими заказами.
В мастерской маэстро Андреа принимал посланцев Венецианской республики. Они сообщили ему, что Бартоломео Коллеони, умирая, оставил сто тысяч скуди республике, завещав, чтобы ему воздвигли конный памятник. Коллеони хотел, чтобы статуя была установлена на пьяцца Сан Марко. Но этого венецианцы не сказали. Опытные дипломаты, они уже нашли выход из затруднительного положения — статуя будет воздвигнута на площади Джованни и Паоло, а скульптором будет один из флорентийских мастеров. Так уже было, когда Донателло воздвиг в Падуе статую кондотьера Гаттамелаты.
Большая конная статуя в те времена была заветной мечтой каждого скульптора. Мастерская Верроккьо забурлила. Леонардо, уже записавшийся в гильдию святого Луки, то есть в корпорацию флорентийских живописцев, тоже принял участие в этой работе. Его математические познания пригодились при создании новых подъемных механизмов и перевозочных средств. Наконец, огромная модель статуи, разрезанная на части, была упакована в гигантские деревянные ящики и отправлена в Венецию. У самого Леонардо набралось множество зарисовок, составивших анатомический «трактат» о лошадях.
Страсть к изучению, любознательность или же цинизм? Леонардо со всей тщательностью, с поразительным хладнокровием записывает в какой одежде был повешен Бернардо Бандини. И даже, какого цвета была одежда.
При этом Леонардо хорошо знал Бандини, который всего несколько минут назад бился в руках палачей.
Лоренцо ди Креди вместе с Леонардо присутствовал при казни Бандини.
…Лоренцо с ужасом смотрел, как Леонардо рисует в своей записной книжке повешенного
Леонардо никогда не забывал «поэтический» период создания конной статуи Бартоломео Коллеони, начиная со дня появления венецианских посланцев в боттеге Верроккьо и кончая днем отправки из Флоренции в Венецию глиняной модели статуи, которую пришлось при перевозке разрезать на части, чтобы потом в Венеции отлить в бронзе. Позже, в Милане, создавая глиняную модель статуи Франческо Сфорца, Леонардо не раз вспоминал объяснения, рисунки, а главное, приемы работы своего учителя Верроккьо.
Известные трудности
Покинув мастерскую Верроккьо и отказавшись от отцовского гостеприимства, Леонардо вынужден был подумать о хлебе насущном. Его неуемная жажда знаний создала ему славу человека непостоянного и капризного, и это повредило его репутации художника.
Большая часть работ Леонардо тех лет пропала, нам остается лишь полагаться на свидетельства людей, видевших их.
Вообще у творений Леонардо необычная судьба. Картин раннего периода, принадлежавших его кисти, сохранилось немного, в их числе — «Поклонение волхвов» и «Святой Иероним». Работ же периода зрелости— слишком много, чтобы все они могли быть созданы самим Леонардо. Нельзя с точностью сказать, какие картины написаны целиком Леонардо, а какие — вместе с учениками.
Первым известным нам заказом, который получил Леонардо, была портьера, которую во Фландрии надлежало выткать золотом и серебром для португальского короля. Речь, очевидно, шла о гобелене, и Леонардо поручили сделать картон с изображением Евы и Адама, согрешивших в раю. Леонардо, по словам Вазари, «кистью и светотенью, высвеченной белильными бликами, написал луг с бесчисленными травами и несколькими животными, и поистине можно сказать, что по тщательности и правдоподобию изображения божественного мира ни один талант не в состоянии с ним сравниться…».
Картон, долгое время хранившийся в доме Оттавиано Медичи, впоследствии исчез… «Голова Медузы», с клубком змей на лице умирающей, находилась во дворце великого герцога Козимо I, затем хранилась в галерее Уффици, потом пропала бесследно.
А куда девалась «Мадонна с графином», где среди прочего он воспроизвел, по словам Вазари, «до краев наполненный водой графин с несколькими стоящими в нем цветами, в котором Леонардо так передал выпотевшую на нем воду, что роса казалась живее живой?»
Из этого периода уцелели лишь большая картина «Благовещение» в Уффици и маленькая картина «Благовещение», находящаяся в Лувре.
Кроме того, в ленинградском Эрмитаже находится «Мадонна с цветком» («Мадонна Бенуа»), на которой младенец похож на мальчиков, которых Леонардо рисовал в доме отца. Точное время написания этой картины так и не установлено. Из законченных полотен раннего периода больше ничего не сохранилось. «Святой Иероним» и «Поклонение волхвов» остались незавершенными. К другой картине, заказанной ему Лоренцо Великолепным для капеллы Сан Бернардо в Палаццо Веккьо, Леонардо сделал лишь эскиз, а закончил ее, вернее, написал целиком Филиппино Липпи.
Уже Верини в своих стихах, прославляющих художников, жаловался, что Винчи, «превосходя, быть может, всех живописцев Флоренции, никак не решается оторвать правую руку от картины». А Вазари говорил, что Леонардо да Винчи «в одаренности своей необыкновенной многое начинал, но ни одну из вещей не доводил до конца, ибо ему казалось, что в задуманных им творениях рука не способна ничего добавить к совершенству самого искусства».
Но тот, кто вначале обязавшись довести работу до конца, бросает ее посередине, не только теряет заработок, но рискует лишиться и задатка.
«Как я уже говорил Вам недавно и как Вы знаете, я остался без единого друга… Всякий, кто не торопится и думает, что время терпит, теряет друзей да и денег никогда не заработает», — писал Леонардо
