Чтобы не уподобиться этому большинству, Зинаида провозгласила еще пару фраз, которые среди ее современников стали крылатыми: первое: «Взывать к чуду — развращать волю». И второе: «У надежды глаза так же велики, как и у страха».

Положение обязывает, как известно. И Зинаиде, похоронившей надежду на осуществленную огненную и чистую любовь, пришлось довольствоваться тем, что ей мог предложить Дима. И развлекать себя — чем бог пошлет.

А между тем послал он не что иное, как события 1905 года.

Узнав о расстреле мирной демонстрации 9 января (Кровавом воскресенье), Мережковский, Гиппиус, Философов, Андрей Белый и еще несколько их знакомых в знак протеста устроили свою собственную демонстрацию: явившись вечером в Александринский театр (императорский!), сорвали спектакль.

С 1906 года «святая троица» жила в основном за границей, чаще всего в Париже и на Ривьере. Вернулись на родину они уже перед самым началом мировой войны — весной 1914 года.

Они отрицали любую войну, как люди сугубо религиозные. Зинаида Николаевна говорила, что война является осквернением человечества. Свой патриотизм она видела не в том, чтобы, подобно многим тогда, повсюду восхвалять силу русского оружия, а в том, чтобы попытаться объяснить обществу, куда может привести бессмысленное кровопролитие.

Гиппиус утверждала, что всякая война несет в себе зародыш новой войны, порожденной национальным озлоблением побежденного. И тем не менее она не смогла остаться в стороне от общего патриотического поветрия и устроила невероятно трогательную мистификацию, которая, без преувеличения можно сказать, скрасила фронтовые тягостные будни сотням «нижних чинов».

Вскоре после начала войны через полевые почтовые конторы из столицы в действующую армию стали поступать посылки с кисетами, бельем, перчатками и прочим нужным солдатам добром. В кисеты были вложены стихи, подписанные именами: Дарья Павловна Соколова, Екатерина Алексеевна Суханова, Ксения Яковлевна Алексеева. Непременно указывался обратный адрес: Потемкинская улица, дом 7. Понятное дело, что табак и носки были весьма кстати. Но стихи! Они немедленно получили популярность в частях, солдаты переписывали их друг у друга. Чуть позднее они были опубликованы в газетах, в том числе армейских. О них узнала Россия. На фронт полетели посылки и письма со всей страны. А в Петроград, на Потемкинскую, 7, — благодарные письма с фронта.

Приведем стихотворение из письма Аксюши Алексеевой:

Письмецо кладу в мешочек, Напишите мне разочек Про войну да про свое Горемычное житье… А как лягу да засну — Вижу сны я про войну, Про окопы, пулеметы, Про солдатские заботы. Ах, молюсь с утра до вечера, Чтобы вас не искалечило. Чтобы вам давали щей. Всякий день погорячей. Чтоб в окопах было суше. Чтоб прислали вы ответ. Как получите кисет, — Алексеевой Аксюше. Дом мой будет угловой. На Потемкинской, седьмой. Посредине Петрограда. У Таврического сада.

Несколько сотен ответных солдатских писем пришло на Потемкинскую улицу. Вот только одно из них, адресованное Аксюше:

«Из действующей армии от Героя Ивана Кузьмича Корнеева.[3]

Здравствуй, сердечноуважаемая горячо любящая Аксюша. Шлю свой сердечный привет, от всей души желаю быть здоровой. Дорогая Аксюша, сердечно благодарны вашими подарками, которые получены все исполна. Аксюша, интересуюсь вами, и спешу вам известить ну будьте настолько любезны, Аксюша ответьте пожалуйста на мой привет, который с нетерпением ожидаю, и так как на войне интересно получить от какой-нибудь особой барышни, так как я кавалер холостой, интересуюсь особой барышней, хотя такая сичясь времечка — должен забыть всё что есть на сердце!»

Когда иду я в контр-атаку. На наглых подлых пруссаков. То сильно я тогда желаю. Побить скорей своих врагов. Побить, с победою вернуться. В родную нашу сторону. И там увидеть поскорее. Тебя, тебя Аксюша одну…

В 1915 году типография Товарищества И.Д. Сытина, которое выпускало литературу для самых широких народных масс, напечатала книгу «Как мы воинам писали и что они нам отвечали». На обложке значилось: «Книга-подарок. Составлено З. Гиппиус». Уже само упоминание в лубочной книжке имени «декадентской мадонны», известной противницы царизма и войны, удивляло, но образованная публика вовсе впала в смятение, когда из рецензий на книгу стало известно о том, что Зинаида Гиппиус была и автором этих стихотворных писем на фронт. А ставшие легендарными Дарья Павловна, Катя Суханова и Аксюша приходились ей… горничными да кухаркой.

Между прочим, едва ли какая-либо другая из ее многочисленных книг вызвала такой скорый, дружный и благодарный отклик читателей.

Наверное, это смешно.

Хм, все это было бы смешно, когда бы не было так грустно…

Февральскую революцию 1917 года Зинаида Николаевна и Мережковский встретили если не с ликованием, то с большими надеждами. Как и другие символисты, они видели в революции великое духовное потрясение, способное очистить человека и общество. К тому же самодержавие полностью опозорило себя, его презирали. Мережковские радовались, что теперь в правительстве такие же люди, как они, много их знакомых. Но все же понимали, что Временное правительство слишком слабо, чтобы удержать власть. И опасались какой-нибудь пакости со стороны большевиков. Обратимся вновь к дневнику Гиппиус:

«5 апреля. Среда. 1917.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату