молодой, очень стройный мужчина с необыкновенно белыми и мягкими руками.
— Добрый день, красавчик вы мой,— сказала фрекен Сайер и торопливо задернула портьеры на обеих затворенных дверях.
Компаньонка фрекен Хольм, отомкнув входную дверь, пошла по коридору, бледная и прямая.
— Где фрекен Сайер? — спросила она голосом, тон которого от слова к слову совершенно не менялся.
И мадам Иенсен, глядя ей в глаза, ответила:
— У нее тоже дела.
Фрекен Хольм отправилась в столовую, где начала вынимать из шкафа салфетки и скатерти.
Без малого час прошел, прежде чем фрекен Сайер с сияющей улыбкой на подрагивающем лице раздвинула портьеры и сама проводила молодого блондина до двери.
— Ну до свидания, красавчик мой,— сказала она.— Всегда-то вы меня выручите.
— Вы же знаете, я рад вам служить,— ответил молодой человек очень мягким голосом.
И дверь за ним закрылась.
Фрекен притрусила в столовую, пальцы, руки и ноги ее были вдвое деятельней против обычного.
— А,— сказала она, увидев фрекен Хольм,— вы уже дома?
— Да,— ответила компаньонка.
Фрекен Сайер засмеялась.
— Что, сегодня у вас день племянника, дорогая? — спросила она очень дружелюбно.
— Зто были мои свободные часы,— ответила фрекен Хольм, лицо которой осталось неподвижно.
Когда снова затрезвонил звонок, это оказалась фру Лунд, тотчас наполнившая всю переднюю своим веселым юношеским смехом:
— Тетя Виктория, дорогая, я ведь в городе, вчера приехала, и вдруг слышу, ты устраиваешь обед. Я, конечно, пришла доложиться, чтобы и мне было местечко. Уж я-то всегда куда-нибудь втиснусь со своим стулом.
Фру Лунд уселась и говорила, говорила без умолку своим радостным голосом о супруге-пасторе, о пятерых детишках, об усадьбе, где такой разор — скоро гвоздя на месте не останется.
— О,— сказала она вдруг,— золотые мои, вы тут скатерти разбираете. Здравствуйте, дорогая фрекен Хольм. А наши-то, тетенька, стираны-перестираны, все десять штук, скоро совсем на клочки разлезутся. Не подаришь ли одну, а, тетя? — спросила она, протягивая к ней по столу свою красивую ладонь.— Ты ведь всегда так добра к бедным сородичам.
Фрекен Сайер, вся повадка которой в присутствии фру Лунд удивительным образом изменилась, точно перед нею был человек, к коему питала она тайное уважение, булькнув от смеха, спросила:
— Найдется у нас что-нибудь, фрекен Хольм?
Но фру Лунд уже вскочила со стула и бросилась к бельевому шкафу:
— Тетя Вик, дорогая, мне, конечно, из стареньких.— И она принялась рыться в скатертях, между тем как тетка сказала, улыбаясь:
— Уж ты, дружочек Эмма, сама подберешь, что тебе годится.
Фру Лунд все рылась.
— Вот эта подойдет,— сказала она,— в твоем богатом доме ее, право, уже не постелешь, а для нас — господи, тетенька, это же роскошь! Она у нас будет на случай епископской ревизии.
— Ну хорошо, ее и бери,— сказала фрекен Сайер,— ближнему помочь всегда приятно. Стало быть, мы эту и пришлем,— добавила она.
— Да что ты, тетя Вик, дорогая, я ее с собой заберу.
Еще чего недоставало, мы люди не гордые. Фрекен Хольм, милая, есть у вас газетка?
Фру Лунд получила газету, завернула в нее скатерть и перевязала бечевкой.
— Подбираешь, где что достанется.— И она засмеялась тетке в лицо.
— Да, правда, моя девочка,— ответила фрекен Сайер.
— Однако мне пора. Господи Иисусе, я же теперь не успею к дядюшке, разве что конкой поехать.
Глаза фрекен Сайер блеснули.
— Ты и его проведать собираешься,— сказала она.
— А как же, тетя Вик,— засмеялась фру Лунд,— всех своих родственников порадовать хочется.
Она обыскала карманы, в них не нашлось и десяти эре.
— Дай уж мне на конку,— попросила она.
Когда фру Лунд ушла, фрекен Сайер снова вернулась в свое кресло.
— Славная девочка,— сказала она и, глядя на компаньонку, добавила:
— Она так откровенна.
Мадам Иенсен и фрекен Хольм начали застилать стол скатертью, когда явился домашний врач.
Фрекен Сайер сидела в гостиной, и мадам Иенсен коротко доложила:
— Статский советник.
Фрекен подхватилась едва не прыжком и полетела навстречу доктору.
— Советник, голубчик, что это вам вздумалось карабкаться по лестницам ради совершенно здорового человека? Да еще когда вы, надеюсь, на обедишко ко мне пожалуете. Но садитесь же, садитесь.
Статский советник, с белым от бороды, очень узким и спокойным лицом, сказал:
— Хотел взглянуть на вас одним глазком во время приготовлений. Ведь уж я вам говорил, вы себя этим переутомляете, многовато, скажем прямо, на себя взваливаете.
И, помешкав мгновение, он добавил:
— При вашей конституции.
— Многовато,— согласилась фрекен Сайер, глаза которой сделались беспокойны,—но, мой добрый советник, живешь с людьми — терпи, как и все.
— Да,— сказал статский советник, неотрывно глядя на фрекен,— покуда срок не выйдет.
Пальцы фрекен Сайер судорожно стиснули подлокот-ники, а статский советник, не меняя тона, продолжал:
— Между тем переменчивая погода чревата болезнями для нас, стариков.
Глаза фрекен по-прежнему беспокойно бегали.
— Народу-то будет девятнадцать душ, советник,—: сказала она вдруг,— теперь ведь Эммочка добавилась, она нынче в городе. Только что от меня со скатертью ушла.
Советник все тем же голосом ответил:
— Да, семейный сбор.
Он поднялся и добавил:
— Ну что ж, вот я вас и повидал.
Рука фрекен Сайер дрожала, когда он ее взял.
— Но, ради бога, что-нибудь стряслось? — воскликнула фрекен, на лоб которой из-под парика пробилась струйка пота.— Скажите лучше прямо.
Доктор отпустил ее руку.
— Вы же знаете, осторожность никогда не мешает.
— Да, господин статский советник,— сказала фрекен, грудь которой со свистом вздымалась,— но ведь так хочется порадовать молодых.
По лицу советника скользнула улыбка, едва ли различимая.
— Так мы еще увидимся,— только и сказал он.
— И вашей дамой за столом буду я, советник,— сказала, смеясь, фрекен Сайер.
— А свое шампанское вы, надеюсь, пьете — от всяких напастей? — спросил советник уже в дверях.
— По мере необходимости, голубчик,— ответила фрекен.
Статский советник откланялся.
Когда он ушел, фрекен Сайер остановилась посреди комнаты. Она вдруг с такою силой сжала вставные челюсти, что они заскрежетали. И тотчас снова забегала по комнате, вытянув руки перед собой — фигура ее отражалась в двух угловых зеркалах,— взад и вперед, взад и вперед, будто мерялась силами с тайным врагом.
