Чуть поодаль прислонился к стене человек с толстой тростью — Майкопский. Рядом с ним стоял спиной ко мне высокий широкоплечий мужчина. Когда он повернулся, я сразу узнал и его. Я не мог не узнать Отто фон Роне, группенфюрера СС, хотя он сильно изменился: обрюзг, поседел. Всю правую щеку пересекал фиолетовый узловатый шрам.
К ним то и дело подбегали разные люди, выслушивала короткие команды и мчались за «боеприпасами».
Вынырнул из толпы и Иван Щеглов. Отто фон Роне сунул ему какой-то сверток.
Полицейские спокойно стояли в стороне. Потом подбежал офицер, и они начали теснить толпу.
Подошел черный форд. Майкопский взялся за ручку дверцы.
Так вот ты куда залетел, бывший киевский адвокат из второй юридической консультации, начальник «натурфонда», сотрудник берлинского гестапо! Я не знаю, какую фамилию ты теперь носишь, где живешь. — в Монреале, Оттаве, Торонто… Может быть, ты прилетел сюда на гастроли из Лос-Анжелеса, Брюсселя, Мадрида. Возможно, твое постоянное местожительство во Франкфурте-на-Майне или в Мюнхене…
Главное я теперь знаю. Я знаю, что ты жив, и я поэтому не имею права забывать слова Фучика:
— Люди, будьте бдительны!..
Мы приземлились в Шереметьеве точно по расписанию. На балконе стояла моя внучка Катя, махала мне косынкой. Я крикнул ей снизу:
— Ну как жизнь, синичка?
Катя, улыбаясь, ответила:
— Очень хорошо! Я так рада, так рада…
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
Я долго разыскивал командира мотострелкового батальона 162-й бригады 25-го танкового корпуса капитана Михаила Ивановича Якушева, того самого Якушева, который выволок из машины изменника Родины Власова. Мне очень хотелось увидеть смелого офицера, поговорить с ним. Но все мои поиски были тщетны. Признаюсь, я совсем потерял надежду на встречу и, чего греха таить, начал думать, что Михаила Ивановича, возможно, нет в живых: мало ли что могло произойти за двадцать четыре года, прошедшие после войны.
А все заключалось всего-навсего в одной лишь букве.
Недавно ко мне пришел красивый бравый военный и шутливо отрапортовал:
— Капитан Якушов! Прибыл по вашему вызову…
— Извините, не вызывал…
— Вызывали!—и он показал мне «Известия» с главкой из моего романа.— Вы ошиблись, товарищ автор, я не Якушев, а Якушов. Не «е», а «о».
Так я встретился с Михаилом Ивановичем Якушовым, бывшим капитаном, ныне полковником Советской Армии.
Михаил Федорович Лукин живет в Москве, на Ленинградском проспекте, неподалеку от меня, но встречаемся мы редко — у генерала много времени отнимает общественная работа в Советском комитете ветеранов войны.
Несмотря на почтенный возраст, Михаил Федорович энергичен, бодр, по-военному подтянут, «штабной грудью» он так и не обзавелся. Редкие встречи с ним — для меня огромное удовольствие — я люблю слушать рассказы Михаила Федоровича. Как-то, уходя от него, я спросил о дальнейшей судьбе Героя Советского Союза летчика подполковника Власова.
— Николай Иванович погиб в Маутхаузене, не дожив до победы трех месяцев. Он навечно внесен в списки гвардейского Краснознаменного полка. А его Звезда, здесь, в Москве…
Михаил Федорович показал мне расписку в том, что «Золотая Звезда Героя Советского Союза номер 756, принадлежавшая Николаю Ивановичу Власову, сдана в управление кадров Министерства обороны СССР».
На прощанье я крепче обычного пожал руку генералу Лукину.
