ШКОЛА С УГЛУПЛЁННЫМ ОБУЧЕНИЕМ
Снаружи школа выглядела просто замечательно: покрашенный бежевой краской фасад был увит диким виноградом, а к входу вела аллея аккуратно подстриженных кленовых деревьев. Гипсовые статуи львов и крылатых богинь прятались в зелени, но белизна тел выдавала их издалека. Ни соринки, ни пылинки.
А ведь как обычно бывает в скверах перед школами? Бумажки, окурки, все оплевано, стены исписаны вдоль и поперек. Если уборщица не обнаружит где-нибудь пустой пивной бутылки, считайте, что вы попали в образцовую школу.
Фил несколько замедлил шаг, идя по аллее. Над массивными резными дверями школы - золотистая табличка: 'ОКРУЖНАЯ ШКОЛА. ГОРОД ВЕЧНОЙ ЮНОСТИ ИХТИАНДР'.
«Вечной юности! - восхитился Фил.- От скромности не помрут, но – молодцы».
На пороге стоял парень и присутствием своим безнадежно портил идиллическую картину, сложившуюся в голове Фила. Был он с виду неформал – торчащие дыбом волосы, под глазами темные круги, говорящие о многом; одет в кожаную куртку с тяжелой цепью на груди, кожаные же коротковатые штаны и ботинки на невероятно высокой платформе. Жук, черный жук.
Парень курил толстую сигарету. Курил нагло, вызывающе, нисколько не опасаясь разоблачения.
'Шпана,'- с омерзением подумал Фил. Тем не менее он сделал вежливое лицо и подошел к парню.
-Директор на месте? - спросил Маршал и пожалел об этом. Надо было заговорить с этим молокососом.
'Молокосос' не удостоил Фила даже взглядом, только сплюнул сквозь зубы.
'Немой,'- решил Фил и толкнул тяжелую дверь.
Изнутри школа выглядела, что называется, стандартно, и иллюзии Фила окончательно развеялась. Стены, покрашенные темно-синей, навевающей тоску краской. Потолки высокие, с обвалившейся на швах штукатуркой. Замызганный кафельный пол.
Старая уборщица терла его тряпкой, судя по всему, давно и в одном и том же месте.
-Кого надо? - сердито окрикнула она Фила.
-Д-директора,- заикаясь, проговорил Маршал.
-Второй этаж.
Уборщица вновь принялась драить пол, словно собиралась сделать в нем обширную дыру.
'Вроде старается, а пол, как в свинарнике,'- недоумевал Фил.
-Свинарник у тебя дома! - вдруг крикнула ему в спину уборщица.
Вздрогнув, как осиновый лист, Фил прибавил шагу и по деревянной лесенке вскарабкался на второй этаж.
Здесь к явно страдающей от пинков детворы двери была прибита табличка 'Директор Ихтиандрской школы с углуплённым изучением предмета'.
'Углуплённым? Какого предмета? Что за чепуха?- у Фила голова шла кругом.- Может, углублённым? Должно быть, ошибка'.
Кабинет директора представлял собой средних размеров комнату. Едва войдя в нее, уловив специфический запах, Фил подумал: здесь кто-то живет постоянно. Электрическая плитка с грязной кастрюлей и полное мусорное ведро под столом отнюдь не опровергали его догадку. Впрочем, через мгновение и размышлять по этому поводу не имело смысла: со стоящего в темном углу дивана, откинув клетчатое одеяло, поднялся небритый тип и сонным голосом пробурчал:
-Тебя в дверь стучать учили?
Фил растерялся и покраснел: стоящий перед ним человек в трусах меньше всего походил на директора школы. Его морщинистое лицо окаймляли волосы, окрашенные в полинялый красный цвет. Казалось, человек этот сильно попорчен молью, как старый, никому не нужный свитер. Тусклые глаза недовольно глядели на Маршала.
-Могу я видеть директора?- спросил Фил, решив, что перед ним садовник или сторож.
-Я директор. А в чем ваше дело?
Маршал смешался, забормотал какую-то чепуху: что-то о погоде, о политике. Директор помрачнел и смотрел уже откровенно недружелюбно.
-Я Фил Маршал.
-Вижу, что не президент! Ну и?
-Я хотел бы устроить к вам свою дочь.
-А! - воскликнул директор и глаза его гостеприимно потеплели.- Без базара! Возьму! Документы с собой? Кстати, меня зовут Термос. Это не погоняло, а фамилия, учти!
Он протянул Филу липкую ладонь.
-Будем знакомы! - ни с того ни с сего Термос сильно хлопнул Маршала по плечу и заржал. Зубы у него были сплошь гнилые.
'Как такого в школу взяли?- поразился Фил, передавая Термосу аттестат Сони.- Впрочем, кто еще согласиться работать с этими оторвиловцами.'
Директор, не глядя, сунул аттестат под подушку.
-Кстати, за оформление с вас полагается сотня, - проговорил Термос (куда подевалось его косноязычие!). Фил понял, что это треп и жульничество, - какое еще оформление? Но с некоторых пор он испытывал непонятную робость перед начальством и покорно раскошелился.
Термос, не скрывая радости, спрятал денежку под подушку.
- Теперь не парься! Все шито-крыто. Здесь твоей мочалке будет отпадно!
-Не называйте мою дочь мочалкой! - не сдержался Маршал.
-Какие мы обидчивые! - засмеялся Термос.- Не парься, не парься, не парься. Однако - арриведерчи! - аудиенция закончена.
И директор, напевая что-то, с неожиданной для хлипкого тела силой вытолкнул ошарашенного Фила из кабинета. Хорошо, что хоть не отвесил подзатыльник.
Шокированный Маршал спустился по лестнице. После общения с директором ему захотелось вымыть руки, и все же он был рад, что проблема все-таки разрешилась. С облегчением Фил вышел из школы, не отдавая себе отчет в том, что радуется он в основном тому, что учиться здесь придется не ему.
Парень-жук все еще стоял на пороге и ни с того ни с сего заговорил с Маршалом.
-Правда - чудак?- парень мотнул патлатой головой в сторону двери. Фил понял, что это он о Термосе, пожал плечами и быстро спустился по ступенькам.
-Не парься, - произнес ему вслед патлатый и захихикал.
На обратном пути Фил не сдержался и заехал в забегаловку, где опустошил кружку пива и, к собственному удивлению, разговорившись с
толстяком - барменом, узнал кое-что из жизни городка. Оказалось, что директор Термос - двоюродный племянник местного олигарха, а парень-жук - пришлый бездельник, Термос не гонит его, а многие школьники приятельствуют с ним вопреки запретам родителей, считающих, что этот оторвиловец плохо влияет на их 'милых' чад.
Бармен, блестя глазами, с наслаждением молол языком. Фил слушал, и ему казалось, что он уже сотню, тысячу раз все это слышал. Поистине в любом подобном городке, в любой забегаловке с вычурным названием вроде 'Приют страждущих' рассказываются одни и те же истории!
'Поганое место, - размышлял Фил, сотрясаясь в своем 'Фольксвагене' и вспоминая жадный блеск глаз бармена.- Хорошо, что мы не здесь живем.'
