После грехопадения

его рассуждений завыл ползучий мегатерий, и Адам, схватив рогатку, стал его отгонять. Не теряя времени, Ева принялась яростно стучать по животу. - 'Пора вылезать, сэр! Сейчас принесу горячую воду!' Сатана проснулся, он не любил воду, горячую или какую-либо еще, разве что с изрядной порцией шотландского виски, спустился вниз, высунул голову и спросил, какого черта она так стучит. - 'Вылезай, дорогой, Адам ненадолго отошел, быстрее, и не сделай мне больно'. - 'Но, Ева, я проведу с тобой ночь'. - 'А как же Адам?'. - 'Пусть тоже залезает'. - 'Но он все обнаружит. Лучше придумаем что-нибудь другое'. - 'Нет, я все обдумал. Ты просто не знаешь всего секрета'. И по дороге страстно ущипнув клитор, Сатана вновь заполз в уютное убежище.

Адам победоносно вернулся из похода, радостно сбросил шкуры, и кинулся в объятья своей подруги. Как и можно было предположить, вскоре Ева заставила его изменить позицию, копна ее рыжеватых волос покрыла его бедра, а алые губки принялись вдохновлять его до подходящей степени твердости. Желаемое вскоре осуществилось, она быстро сменила позу, уселась на него верхом и рукой направила в нужное отверстие. Началась пляска. Ева что было мочи ерзала толстым задом, Адам помогал, насколько позволяла ему скованность позы. Настал критический момент, и поток теплой влаги стремительно затопил все на своем пути. Но Ева пока не позволяла вынуть. И тут Адам вскрикнул от боли: 'Меня укусили!' - 'Этот мерзкий палеопулекс', - сказала Ева. - 'Нет, это у тебя внутри. Он меня выталкивает! Вставай!' - Ева вскочила, взволнованная, и обнаружила, что Сатана спокойно появляется из своей цитадели. Адам бросился искать дубину. Но к тому времени, когда он вернулся, произошла перемена. Старая змеиная кожа была сброшена, и Сатана предстал в подлинном своем обличье, лучистый дух. - 'Ты укусил меня', - сказал Адам возмущенно. - 'Для твоего же блага. Бог обрек тебя на смерть. Мой укус наполнил твою кровь ядом, который заставит забыть о страхе смерти и даже сделает ее желанной!' - 'Как же называется этот яд?'. Сатана ответил: 'Сифилис!' - и ушел, хохоча. Богу неприятно было слышать его смех.