За окном бушует гроза. Резкий порыв ветра с дождем распахивает окно, подхватывает исписанный лист и уносит его в камин.
Ницше минуту сидит молча, затем поднимается, медленно подходит к окну и вдруг начинает неистово хохотать. Дождь брызжет ему в лицо. Сумасшедший Фридрих не успел объяснить Теодору, в чем заключались его главные ошибки...
Фонограф звякает, остановившийся было валик начинает крутиться сам собою; слышны звуки «Полета Валькирии», перемежаемые «Одой к радости»...
Утро.
Солнце вот-вот взойдет. Гроза утихла.
Ницше выходит на порог дома. Он ждет Солнца. Подле порога взор его улавливает движение.
Промокший грязный щенок медленно, нерешительно подходит все ближе к ноге, жмется, дрожит, тихо поскуливая.
Ницше наклоняется, берет его на руки, усмехаясь чуть слышно: «Вот ведь... тварь дрожащая...».
Щенок несильно кусает его за палец.
