нужны.
- Они хоть что-нибудь полезное тебе посоветовали? Засунуть подальше свою депрессию и перестать пить, например? - голос Драко был тихим, но насыщенным чувством до предела.
И чувство это было отнюдь не добротой.
- Они посоветовали сходить к Ремусу, - Гарри зашуршал пергаментными листами незаполненного отчета, демонстрируя свою занятость.
- Посоветовал бы я тебе кое-куда пойти… - Драко встал и резко подошел к окну, отчетливо выделяясь на фоне квадратного кусочка уличной темноты, - да не могу: ты мне нужен. Дементор знает, на хрена.
Гарри знал, что сейчас Драко пытается сделать. Психологию в аврорате тоже проходили…
Интересно, что бы сказал Драко, если бы узнал, что колдография с семьей Зика, висевшая на стене, лежит теперь в столе Поттера - вместо ячейки в хранилище для вещдоков?
Три человека.
Три разных лица.
Суровый мужчина, худощавая женщина и белоголовый ребенок - обыкновенный сорванец с исцарапанными коленками.
«
Бог не сохранил вас, да?
- Друга трудно изжить сразу. Это происходит постепенно. Я убиваю его во второй раз, - сказал Гарри и потянулся за бутылкой «Аква Минерале».
Вот бутылка, принадлежавшая Зику, лежала в хранилище для вещдоков, и на кровь в ней наложили консервирующие чары. Никто ни разу не попросил глотнуть «витаминизированный сок» - все помнили вкус домашних напитков Мэдриверов.
Зимой Зик пил «сок» чаще, чем летом. Реакция вампира на холода…
- Ваш Джобс сам уходит? Или его вежливо попросили? - спросил отрывисто Драко.
- Джобс? - Гарри опустил руку с бутылкой. - Уходит? Когда?!
- Ясно, - прокомментировал Малфой. - Я о ваших делах знаю больше, чем ты. Заявление лежит у Фриза с четверга. И, сдается мне, написано оно отнюдь не по «собственному». Акцио бутылка!
Гарри не успел сжать пальцы, и Малфой теперь держал трофей - теплую минералку.
- Думаешь, никто не знает, что тут у тебя? Да полминистерства уже в курсе… Давай, продолжай пить огневиски. Сначала полетишь с начальников, а потом и вовсе уволят. Плагиат карается законом, осел!
- Сделай вид, что ты и дальше не знаешь, - сказал Гарри, никак не отреагировав на остальную часть речи.
Малфой сжал на миг губы, ожег аврора злым взглядом.
- Не собираюсь. Хватит, Поттер; погоревал. У тебя есть еще завтрашний день, поразмазывать сопли вдосталь, но послезавтра ты становишься прежним Гарри Поттером. Ясно?
И Малфой стремительно вышел из кабинета, унося с собой гаррино высокоградусное утешение в бутылке с невинной голубой наклейкой «Минеральная вода».
Гарри хмыкнул, посидел, не двигаясь, минут пять. Затем достал из тумбочки спрятанную бутылку и налил в стакан вина. Сделав глоток, он открыл отчет, по диагонали просматривая таблицы.
Таблицы требовали технические характеристики и статистические данные по всем видам оружия в мире, начиная с 1950 года выпуска. Кроме того, надо было сделать прогноз до 2010 года, основываясь на методах математического моделирования (это что вообще? В Хогвартсе нумерология у аврора шла со скрипом).
Гарри застонал, опуская голову на руки.
Всех заботило душевное здоровье Гарри Поттера. Все желали ему только добра.
* * *
Маленький домик (это было проклятие в судьбе Гарри Поттера: его «контингент» проживал или в маленьких домишках, или в гигантских кондоминиумах. Словно куда-то подевались традиционные для Англии двухэтажные коттеджи) нуждался в косметическом ремонте. Покрасить, покрыть новой черепицей, подправить покосившийся заборчик.
Но Аврора Твигс была и этому рада. Лондон был самым дорогим городом мира по стоимости жилья, Аврора знала это из газет и телевизионных передач.
Ей крупно повезло, что молодой парень, аврор, тот самый, оказавшийся затем вампиром-убийцей, нашел ей такое приличное жилье за нормальную плату. Продержаться здесь еще месяц, а там Гавейн проснется, и будет суд, и они вдвоем уедут. Наконец-то уедут в Плимут, где солнце если светит, так светит, а не прячется постоянно, выскользнув из туч на мгновение, где если дождь, так дождь, а не еле моросящая целый день непогодь, где пахнет морем и солью, а не гнилой речной водой и бензином.
Мечты не мешали Авроре сноровисто стучать спицами: домашняя вязка сейчас не слишком ценилась, но чем был хорош Лондон - одевались тут по-всякому. Находились покупатели и на ее товар.
Сначала Аврора вывязывала шапочки с розами, кленовыми листьями и гномиками, сказочными, конечно, не садовыми - в юности, когда жила еще с родителями, навидалась таких, постоянно корни деревьев в саду подрывали, мелкие вредители; а потом изучила «конъюнктуру рынка» (как выражалась молодая розовощекая студентка-экономистка, подрабатывающая в «Бритиш Коннекшн» и изредка обедающая со старой ведьмой в ближайшей забегаловке): оказалось, что рынок с бОльшей охотой берет скелетики, драконов, ящериц, змей, пауков…
Так на шапках и шарфах появились изображения Гавейна; Аврора вязала их неустанно, легко и с радостью. Делать это нужно было тремя нитками - но разве ж это работа… Портрет своего сына Аврора могла вывязать и тысячью ниток.
Увлеченная вязаньем, она не услышала шум подъезжающей машины; очнулась только от звонка. Посидела, надеясь, что приблудный коммивояжер позвонит-позвонит и уйдет, со вздохом оставила спицы и пошла открывать.
Черноволосый аврор на пороге заставил ее инстинктивно отшатнуться. Как будто время вернулось вспять, как будто аврор нес ей новые неприятности.
- Доброго вечера, миссис Твигс, - заговорил Гарри. - Я зашел узнать - как вы тут?
Это было 3 февраля, авроры в этот день получили зарплату, а Гарри вдобавок еще и премиальные. 500 галлеонов, солидная прибавка даже к окладу Министра. Министерство высоко ценило выявление преступников в своих рядах.
- Ничего, - старушка смотрела не в глаза Гарри, а куда-то ниже его подбородка. - Спасибо, мистер Поттер. Да вы проходите, я вам чаю налью…
Они прошли в маленькую, но светлую кухоньку; Аврора Твигс захлопотала над чайником, быстро нарезала хлеб и сыр, поставила вазочку с булочками.
- Как ваш сын? - спросил Гарри, беря чашку и кусок лежащего на блюдце колотого сахара.
Аврора не признавала никакого рафинада, делала все по старинке, сама. Еще чего: сначала рафинад, затем сахар-песок, а после что? пудра? Люди совсем обеззубеют, вместо хлеба и мяса будут пасту из шланга глотать.
- Ничего, спасибо… Пока спит, - сказала она. И, помолчав, добавила: - Жалко вашего друга… Зика. И не скажешь ведь, что вампир…
- Не скажешь, - эхом откликнулся Гарри.
Он посидел еще со старой ведьмой, выпил три чашки чаю, съел шесть кусков сахара, а напоследок взял врученный ему кулечек с двумя пирожными-орешками и ушел.
Закрыв за ним дверь и вернувшись на кухню, Аврора обнаружила под блюдцем конверт, большой, белый, из плотной бумаги. Пришлось бежать, догонять аврора, кричать во весь голос, чтобы не уезжал.
- Вот, - сказала запыхавшаяся Аврора, протягивая конверт в окно машины. - Вы оставили.
На этой серебристой машине Аврора с сыном прибыли в Лондон; ох, и чего только она ни передумала, сидя на заднем сиденье. Тогда железяка казалась ей чуть ли не лодкой Харона.
Гарри Поттер покачал головой, конверт не взял:
- Это для вас. Удачи вам… с сыном. Вы мужественная женщина, миссис Твигс. Не держите зла.
Серебристый автомобиль рванул с места, миг - и он скрылся за поворотом, подсветив на секунду сумерки габаритными огнями.
