Замок Эйвери

невозможности увидеть экстаз и удовлетворение в этих глазах?!

Я механически прощаюсь с Ремом, он замечает, что со мной что-то не так, но разве человек-волк может понять просто человека, ведь в его жилах, в отличие от моих, течёт жидкое серебро…

Я говорю положенные слова расставания на три дня - ровно столько времени мне понадобится, чтобы привести в порядок, нужный только мне, дом и обдумать всё, касающееся Блейза. Нужно думать, пока я один, а в ушах почему-то звучит отголосок слов Рема о поиске философского камня… Наконец, Рем аппарирует вместе с Линки, и я остаюсь один…

Опять один, но на этот раз одиночество меня не угнетает, а, наоборот, придаёт новых сил. Надо думать, думать, думать… о философском камне. С моими способностями стихийного мага матрицу я могу создать непосредственно из стихий Земли и Огня, да, Огня, чтобы он сверкал, как тот камень, что я видел в разжатой ладони потерявшего сознание первокурсника Гарри.

Но вот чем мне наполнить его, ведь я - специалист по чёрной магии и обладаю способностью управлять стихиями…

Какой стихией заполнить естество камня, если даже любовь покинула меня, и я серьёзно думаю об измене своему Избраннику, Королю, золоту, брату-близнецу?

Но я не истинная Королева, как бы ни старался ею быть, не мягкое серебро, но платина, не сестра-близнец, но сам брат!

Я - мужчина, и это прежде всего! Я не желаю приобретать женственные, мягкие черты. К чёрту! Я буду с Блейзом, а Рем пускай бесится потом и насилует меня или, напротив, пьёт и не касается - мне всё равно, я хочу этого смуглого, сексуального парня, который сам предложил мне близость и надолго, на несколько лет, с глазами, похожими на две Венеры - планеты, покровительствующей Любви!

Да, я сам выбирал на роль Красного Жениха Рема, предпочитая на тот момент стать Лилейной Невестой, я сам виноват. Но и сделай я наоборот, мой вожак-волк не смирился бы с участью серебра, хотя оно и в его крови.

Нет, я не буду разрушать тинктуру глупой и подлой по отношению к Рему изменой, нужно, во что бы то ни стало, создать философский камень, наполнив его Любовью и исцелить Рема от ликантропии - тогда он будет мягок и нежен, без этих внезапных вспышек пустой, ведь пустой же, ревности, без животной грубости в постели, да и без проклятой жизни, измеряемой промежутками между полнолуниями…

Но как наполнить камень, пусть и огненный, чувством? Вернусь в Хогвартс, перечитаю всю литературу по этому вопросу, хотя у меня её мало, а значит, нужно будет завтра же попасть во «Флориш и Блоттс» за новыми книгами. Что может быть лучше новых книг?! Только новые эксперименты.

Я срываю первый гобелен, выношу его на задний двор, потом та же участь постигает и остальные фальшивки, обнажаются прекрасные лазоревые стены. Я иду на задний двор, заклинанием делаю кучу тряпья меньше и компактнее и произношу слово, о котором мечтал больше года, взмахивая рукой:

- Incendio!

Сухие тряпки тотчас сгорают, оставив после себя неопрятную кучку пепла. Призвав стихию Земли, я засыпаю пепел, и вот уже на месте пожарища - зелёная трава.

Словно и не было этого шепчущего наваждения. Я горестно вздыхаю: «Сжечь бы тогда, как только они начали нашёптывать мне так громко, что и Рем слышал, о наследнике».

Ну вот, есть у меня теперь и наследник, и не сгинет имя Снейпов, по крайней мере, ещё на одно поколение, но я не стал счастливее, наоборот, я до сих пор всерьёз ударяюсь в мысли о двух Венерах - глазах Блейза.

Счастливый избавлением от копий фамильного древа, я наливаю себе рюмку коньяка и иду просматривать свои переводы. Нахожу коротенькое, но ёмкое переложение стихотворения Уолта Уитмена «Если кого я люблю», внимательно просматриваю его - оно определённо содержит магию, пусть странных, изломанных, но стихов. Вот и посмотрю на неё в действии.

Выхожу в сад, сажусь на свою, в полутора ярдах над землёй, развилку, пригубляю коньяк и произношу, обращаясь к закатному небу:

Если кого я люблю, я нередко бешусь от тревоги,

что люблю напрасной любовью,

Но теперь мне сдаётся, что нет напрасной любви,

что плата здесь верная, та или иная,

( Я страстно любил одного человека, который меня

меня не любил,

И вот оттого я написал эти песни.)

Едва закончив читать, вижу Блейза Забини в огромной, пустой комнате, лежащего на широком ложе под балдахином и бессмысленно глядящего невидящими, расфокусированными глазами в моём направлении. Я пугаюсь, но напрасно - Блейз не видит меня, словно бы даже я не явился призраком в его доме, а являюсь абсолютно прозрачным.

Поняв это, я дозволяю себе вольности - подойти, сесть на кровать, провести рукой по лбу, носу, бровям, наконец, прочертить дорожку непокорных губ и закончить ласку, проведя рукой по щекам и подбородку. Он всё равно ничего не чувствует, хотя когда я провожу пальцем по абрису губ, он как-то нервно облизывается.

Самое странное заключается в том, что я не могу представить, неужели мне придётся, да и удастся ли аппарировать домой в виде бестелесного существа.

Но пока я не собираюсь покидать Блейза - вместо этого я целую его, он выбрасывает руку, безошибочно заключая моё бестелесное существо в объятие, поворачивается на спину, освобождая вторую руку, и захватывает меня ещё крепче, жарко шепча мне в рот:

- Ты пришёл, Северус, наконец-то пришёл… Я так ждал тебя - мой дом настроен на магию стихов.

Ты удивлён? Да, я не умею творить её, являясь магом всего лишь Огня, но умею чувствовать тебя на расстоянии. Особенно, когды ты уязвим.

- С чего ты взял, Блейз, что я сейчас уязвим?!

- Иначе бы ты был в постели с волком, а раз его нет поблизости, то ты мой.

Теперь и навсегда…

Он поцеловал меня так, что у меня закружилась голова.

Оторвавшись, я сказал:

- Не играй со мною, Блейз, всё равно я - бестелесный призрак, и ты не сможешь овладеть мной.

- В этот раз - нет, но в следующий, когда мы оба будем во плоти, я обещаю тебе столь изысканное наслаждение, которого ты не получал, да и не мог, от своего оборотня.

- Мой супруг очень искусен в любви, - осторожно говорю я.

- Но он оборотень и потому не понимает, да и не и может понять, ведь серебро в крови мешает, каких ласк, на самом деле, заслуживает его супруг.

- Извини, Блейз, я не в силах изменить Ремусу. Из-за тинктуры.

- Ха, неужели Мастер Зелий, лучший в Британии и входящий в тройку мировых лидеров по зельеварению, не знает способов обхитрить эту вашу алхимическую связь?

- Да, можешь себе представить такое, Блейз? Не знаю.

- Зато знаю я, Северус, и тебе не о чем беспокоиться. Ведь ты спал с женщиной?

- Нет, - упрямо отрекаюсь от Хоуп.

- Да ладно тебе, Северус, половина профессорского состава знает о том, что в роду Снейпов появился новый наследник, а вторая половина знает, что у тебя был роман с женщиной.

Только тебе до сих пор приятно, видимо, носить личину шпиона, а вот твой Ремус…

Впрочем, на этом мне лучше умолкнуть, ведь ты и сам уже обо всём догадался, правда же?

- Правда, - отвечаю так тяжело, словно бы меня ударили под дых, и не кто-нибудь, а сам Ремус.

- Ну что ж ты ему не доверишь выбор крёстного своему наследнику?

У тебя же, наверняка, есть идеи по этому поводу.

- Нет у меня никаких идей, кроме как сделать крёстным тебя, Забини.