удивительно радостного в наличии единственного свободного места?
— То, что теперь моей так называемой «невесте», и навязанной отцом свите придется ехать отдельно от меня.
— Ты действительно обручен?
— Нет. К счастью, до такого маразма дело еще не дошло, но меня активно подталкивают к этому шагу. Кажется, отец считает это удачным политическим и финансовым решением.
— И кто же эта счастливица?
— Панси Паркинсон. Наследница огромного состояния семьи Паркинсон. Тень отца. Своих мозгов нет, и никогда не было. — Как ни странно, но отвечает мне не Драко, а Дафна.
— Спасибо, все очень точно. — Драко улыбается, как кот, объевшийся краденой сметаной. — Я бы, пожалуй, не решился это так смело сформулировать. — Кажется, Драко заинтересовался соседкой.
Замечаю, что Гермионе явно неуютно в нашем обществе. Она чувствует себя неуверенно, и... боится. Забираю ее страх, и обдумываю, на что бы пустить полученную Силу. И тут ко мне в голову забредает мысль, сперва отброшенная, как бредовая, но постепенно вытеснившая все остальные идеи.
Прячу руки под стол, чтобы скрыть, как я призываю Силь, и вытаскиваю их уже с палочкой.
— Знаете, я тут нашел очень интересное заклинание... Хотите — покажу?
— Конечно. — Отвечает Драко, но я вижу, что и девочкам тоже интересно.
— Герми, протяни руку.
Гермиона смущается, но вытягивает руку над столом. Любопытство на глазах побеждает в борьбе со страхом и смущением. Закатываю рукав ее свитера до локтя и взмахиваю палочкой так, чтобы в конце движения указать на руку Гермионы поближе к локтевому сгибу.
— Вериарейла! — На самом деле, и движение палочкой, и произнесенное слово не имеют никакого смысла... Но они хотят увидеть заклинание — пусть увидят.
На руке Гермионы, там, куда указывала палочка, появляется изображение черного котенка. Он забавно морщится, с гордостью прохаживается туда и сюда, и начинает умываться. Все внимание девочки сосредоточено на этой живой картинке, и она не замечает, что возле ее запястья тончайшие линии формируют совсем иной рисунок: хитиновое жало на фоне кожистых крыльев. Моя Метка. Сигнальный маячок и якорь телепорта.
Впрочем, обмануть Видящую мне ни на секунду не удалось. Дафна сразу обнаруживает «не указанные в документации» возможности данного заклинания. А, следуя за ее взглядом, мои ухищрения увидел и Драко. Впрочем, именно ему я это хотел показать. Он поймет, что я хочу этим сказать. К счастью, Гермиона, завороженная ужимками котенка, не замечает этой пантомимы.
— А... а как это теперь убрать? — Гермионе явно не хочется расставаться с игрушкой, но она понимает, что живая татуировка будет выглядеть... не совсем уместно.
— Феро! — Котенок улыбается, и оба рисунка исчезают из виду. Впрочем, я точно знаю, что и Метка, и только что получивший имя котенок-фамилиар останутся с Гермионой на всю жизнь.
Дорога. Битвы в пути.
Когда Хогвартс-экспресс только начинал разгоняться, удаляясь от платформы 9 3/4, в наше купе заглянула девочка с коротко стриженными темными волосами. Школьная мантия сидела на ней несколько неловко, а в темных глазах не было заметно даже следа мысли. За ее спиной возвышались две фигуры, своими очертаниями живо напомнившие кузена Дадли.
— Ой, Драко, привет! А почему ты сел не в наше купе, а сюда, к этой бесприданнице и грязнокровкам?
— Дорогая Панси, до тех пор, пока наша помолвка не объявлена (а твое поведение заставляет меня сомневаться в том, что это событие когда-нибудь произойдет), я сам буду определять свой круг общения. И мне есть о чем поговорить с ними, и совершенно не о чем — с тобой.
— Но... — Панси явно была озадачена холодным приемом. Я же внутренне аплодировал наследнику Малфоев. Так ее!
— Теперь вы. Кребб. Гойл. — Теперь уже неудовольствие Драко было направлено на мальчишек. — Если вы предпочитаете, вместо выполнения моего поручения, таскаться за Паркинсон — немедленно по прибытии в Хогвартс я сообщу отцу, что не нуждаюсь в вашем обществе. — Мальчишки изрядно струхнули. Видимо, угроза была серьезной.
— Малфой, ты... ты... — Панси никак не могла подобрать слов.
— Да, я — Драко Малфой, вот уже одиннадцать лет. Что дальше?
Онемевшая от возмущения девочка убежала куда-то по коридору. Сопровождавшие ее мальчишки исчезли еще раньше.
— Дафна, а почему она назвала тебя — бесприданницей? — Любопытство Гермионы явно родилось раньше ее.
— Семья Гринграсс чистокровная и влиятельная, но мой прадед растратил большую часть семейного состояния на какие-то непонятные проекты. Так что мое вхождение в любую чистокровную семью принесет ей намного меньше выгод, чем женитьба на той же Паркинсон. — Дафна давала пояснения с удивительным достоинством. Как будто речь шла о совершенно посторонних людях. Но я-то видел, что ее терзает боль и обида.
— Вхождение Видящей в любую семью очень ее усилит. А, учитывая, что этот Дар частенько наследуется...
Драко все время, прошедшее с момента исчезновения Панси, откровенно любовался Дафной. Теперь же, после моих слов, в его глазах загорелся огонек интереса. Кажется, он уже репетировал речь перед отцом. Это хорошо. Союз этих двоих вписывается в мои планы.
— А что это такое — Дар Видящей? — Драко явно хотел задать мне тот же вопрос, но Гермиона успела первой. Да и Дафна смотрела крайне заинтересованно. Неужели ей не рассказали про особенности ее таланта? О, Темная Четверка...
— Видящая, как видно из самого слова — это та, кто не только смотрит, но и видит. Более того, Видящая всегда понимает, что именно она видит. К примеру, длинная челка и не названная фамилия — очень слабые основания для далеко идущих выводов. Но Видящая поняла, что видит не украшение, а маскировку — и уже исходя из этого, сразу определила, что именно она может скрывать. Я верно воспроизвел ход мыслей?
— Очень близко к тексту. Но ведь и для таких выводов у Вас было недостаточно информации.
— Да. Я хоть и не Видящий, но у меня — свои пути. Иногда я и сам не могу объяснить, откуда я знаю то, что знаю.
— ... на каком факультете вы окажетесь? — Гермиона уже достаточно успокоилась, чтобы задавать вопросы.
— У меня все родственники учились на Слизерине.
— И у меня тоже.
— Но ведь именно со Слизерина вышли все самые известные темные волшебники...
— Ошибка в логике, Гермиона. — Встреваю в разговор. — Из того, что со Слизерина вышло несколько известных темных магов не следует, что все, окончившие Слизерин — темные.
— Но поступление на Слизерин будет означать, что у них — образ мышления, подходящий для того, чтобы быть темными.
— И им особенно нужны будут друзья, которые сумеют вовремя напомнить, что в жизни есть и еще кое-что, помимо выгоды и интриг.
После этой прочувствованной пафосной речи Драко покосился на меня с нескрываемой иронией, как бы говоря «а сам-то?». В ответ я скосил глаза в сторону Гермионы, пытаясь донести до него мысль, что и сам рассчитываю на нее. Если он не поймет, то Дафна объяснит.
— И, в любом случае, еще ничего не решено.
Дорога. Размышления.
На некоторое время я отключился от беседы, хотя в ней и сверкали бриллианты озарений и жемчуга остроумия. Мне внезапно стало нехорошо: я вспомнил сцену в магазинчике Мастера Олливандера и свои мысли при этом. Ведь я на полном серьезе рассматриваю Волдеморта как врага, а ведь еще недавно я хотел отстраниться от конфликта, собрать информацию, и уже потом — определиться, какую сторону считать своей, и есть ли в этом конфликте моя сторона вообще. Неужели на меня как-то смогли воздействовать?
