среди кулачных бойцов. Отец медицины Гиппократ был отличным борцом и наездником. 80-летний царь Спарты Агесилай не только руководил своими воинами на поле битвы, но и сам принимал активное участие в сражениях.
А вот вам не менее выразительные примеры более поздних времен. Александр Пушкин брал уроки бокса, тренировался в стрельбе, зимой купался в ледяной воде. Джордж Гордон Байрон переплыл Дарданеллы. Всемирно известный исследователь полярных стран норвежец Фритьоф Нансен 12 раз выигрывал звание чемпиона своей страны в лыжных гонках. Серьезно занимались спортом Эрнест Хемингуэй, Нильс Бор, Фредерик Жолио-Кюри… Да разве всех перечислишь.
Миссия спорта-одна из самых благороднейших на земле. Можно вполне сказать, что в наши дни спорт и физическая культура переживают пору своего расцвета. Человек хочет быть сильным и красивым, быстрым и смелым, ловким и выносливым. Стремление к гармонии прекрасно.
Игорь Ромишевский был прав, говоря мне о том, что сегодняшний большой спорт немыслим без интеллекта, без глубоких, разносторонних знаний. Кстати, сам он, закончив хоккейную карьеру в нашем клубе, защитил диссертацию на степень кандидата технических наук, заведовал кафедрой в Московском физико-техническом институте. Другой прославленный советский хоккеист Вячеслав Старшинов стал кандидатом педагогических наук. Владимир Юрзинов-один из тренеров сборной, а в прошлом ее игрок и комсорг-успешно закончил факультет журналистики Московского университета и Институт физкультуры. Таких примеров множество.
Конечно, учиться мне было нелегко (а кому легко?). После трех тренировок устанешь так, что книжки из рук падают. Но пересиливаешь себя: черный кофе, холодный душ и-за учебники.
…А время шло. В феврале 1972 года я впервые стал чемпионом зимних Олимпийских игр. Место в воротах сборной СССР теперь уже окончательно утвердилось за мной.
В книге невозможно рассказать о всех турнирах, в которых мне довелось участвовать, да я и не ставлю перед собой такую цель. Воспоминания о матчах и чемпионатах для меня, повторяю, только повод, чтобы поделиться своими мыслями о хоккее, познакомить вас с моими товарищами.
Откроем же следующую страницу дневника хоккейного вратаря.
Глава 2
Судя по письмам, которые я получаю, жизнь хоккеистов многие представляют себе весьма превратно. Такие болельщики считают нас баловнями фортуны, этакими везунчиками. Мол, каждый день победы, призы, интервью… Но если у вас хватит терпения дочитать эту книгу до конца, вы поймете, что это совсем не так. Да, радостных страниц в ней больше, чем печальных, но праздникам (а они проходят так быстро!) всегда предшествуют будни - порой тяжелые, порой приносящие боль и отчаяние. Да, побед было много, но к каждой из них вела дорога, обильно смоченная потом.
В 1974 году мне выпало огромное счастье - выступать с высокой трибуны XVII съезда ВЛКСМ.
Поднявшись на сцену, я подождал, пока стихнут аплодисменты. Четко зафиксировал мысль: «Эти аплодисменты- всему нашему хоккею». Уняв волнение, начал выступление:
- Мои товарищи по хоккейной сборной, в 13-й раз завоевавшие титулы чемпионов мира и Европы, просили меня доложить съезду, что комсомольское поручение выполнено…
Зал снова взрывается овацией.
…Это было необыкновенное поручение. И выполнить его оказалось необыкновенно трудно.
Хельсинки, 1974-й…
В двух первых матчах мирового чемпионата сборная СССР довольно легко обыграла соперников из ГДР и Финляндии. Все понимали: это была разминка. На мировую корону реально претендовали только команды ЧССР и Советского Союза. И вот - первый матч между фаворитами.
На разминке я чувствовал себя отлично. Ловил все шайбы. И ребята были в порядке. Что случилось потом - ума не приложу. Начали мы почему-то очень робко. Никак не получалась атака. А соперникам только этого и надо, они изо всех сил обрушились на нас. Шайба мечется у моих ворот. Я всякое видел и поначалу абсолютно не волнуюсь, знай делаю свое дело. Потом мне становится все тревожнее. Время идет, а ход игры не переломлен. «Что же это происходит? - думаю я.- В нашей зоне соперники катаются, как им вздумается. Куда же пятятся наши защитники - до самых моих ворот? Почему им не помогают нападающие?»
Мне становится все труднее. Я злюсь на защиту. Вот раньше были защитники! Эдуард Иванов, Виталий Давыдов, Игорь Ромишевский, Александр Рагулин - эти стояли грудью, а если надо, ложились под шайбу. Кто сейчас так играет? Один, два?… Что же вы, парни?
Во рту сухо, а форма от пота становится чуть ли не в два раза тяжелее. «Если так будет продолжаться, то ведь забьют,- думаю я и тут же спохватываюсь:- Разве можно во время игры об этом?»
Вот соперник в нашей зоне отнимает шайбу у Якушева (не надо бы Саше водиться без подстраховки) и на большой скорости идет к моим воротам. Я хорошо выкатываюсь ему навстречу. Но после броска шайба проходит у меня между ног - это самое уязвимое место у любого вратаря, «домик» называется. Обидно… Хотя для паники еще никаких оснований нет. «Держись! - подстегиваю сам себя.- Ты же помнишь, что вратарь своей надежной игрой дает силу товарищам и деморализует соперников. Держись!»
Махач бросает в дальний угол. Я вовремя перемещаюсь. И тут наш защитник Цыганков подставляет свою клюшку - он хочет перехватить шайбу, а вместо этого аккуратненько переправляет ее теперь уже в противоположный от меня угол. 2:0. Вот это да, вот так матч…
Потом Петров «дарит» шайбу Мартинецу, а кто-то из его друзей меня удачно загораживает-третий гол».
Я не помню, чтобы хоккеисты сборной ЧССР играли на чемпионатах мира лучше, чем в тот вечер. Прорваться к их воротам было невозможно. У них получалось все. И им помогало вдохновение-то, что напрочь отсутствовало в игре нашей команды. Для меня навсегда останется загадкой, отчего такими безвольными, неуправляемыми были ребята, что с ними случилось.
- Стыдно. Собраться надо,- говорили мы друг другу в перерывах.
- Возьмите себя в руки,- приказывали тренеры.
Но начиналась игра, и соперники снова становились хозяевами положения.
Никогда мне не было так неуютно в воротах. Я привык к тому, что защитники берегут вратаря, а здесь меня буквально расстреливали с любых позиций. Вот кто-то из соперников обыграл четырех наших игроков, передача Мартинецу-0:6. Я смотрю на табло, на секундомер: скорее бы кончился этот кошмар.
Мы проиграли в тот день со счетом 2:7.
Ночью я долго не мог уснуть. Пробовал читать. Не читалось… Лежал в темноте с открытыми глазами, тщательно прокручивал в своей памяти все детали минувшего матча.
На следующий день мы собрались все вместе, чтобы разобраться в том, что же произошло. Разговор был жестким. Досталось всем и в особенности защитникам. С помощью видеомагнитофона мы три раза просмотрели вчерашний матч. Я словно заново пережил все те ситуации, когда в наши ворота забивали шайбы. Легких голов не было, и я бы, кажется, мог спать спокойно. Но сам себе я ставлю за игру три с минусом.
Неудача не обескуражила нас. Мы понимали, что еще не все потеряно, что надо играть и верить. Ребята
