Моментально вскочив, он ошалело завертел головой. Такая же прекрасная, как и во сне, его гостья теперь стояла посреди комнаты, сжимая в правой руке небольшой, но острый нож. Глаза ее горели безумием.
Примерно в паре метров от ее лица зависла Пип, приготовясь к атаке. Поскребыш нервно вился вокруг матери. Судя по всему, беспрестанное мельтешение змееныша испугало женщину куда сильнее, чем угрожающая поза Пип.
Флинкс разглядел это за одну секунду и весьма удивился. Откуда взялся нож? Почему так всполошилась Пип, если, конечно, гостья не собирается вонзить нож в хозяина? А если собирается, почему решила напасть на спящего?
В этот момент она заметила, что Флинкс сел на постели.
— Черт возьми, утихомирьте же их!
Флинкс без труда выполнил ее просьбу. Исполняя мысленную команду, Пип стрелой метнулась к его кровати.
Дыхание женщины стало ровнее, а рука, сжимавшая нож, опустилась.
— Как это вам удалось?
— Все аласпинские летучие змеи — эмоциональные телепаты. Случается, они завязывают с человеком крепкую дружбу. Пип — моя подружка, она уже взрослая. А малыша зовут Поскребыш.
— Остроумно, ничего не скажешь, — сказала она неуверенно, затем вздрогнула и как-то сникла. — Не представляю, как вам удалось меня найти. И что теперь? Опять будете меня избивать? Почему вы тогда не убили меня, чтобы покончить со всем этим? Я ведь ответила на все вопросы.
— Я тебя не бил. — Флинкс сощурился: — И у меня нет ни малейшего желания тебя убивать. Будь у меня дурные намерения, разве я стал бы лечить твои раны?
Девушка вскинула голову и несколько мгновений изучающе смотрела на него.
— Так ты, выходит, не из них? — неуверенно спросила она.
— Нет, кого бы ты ни имела в виду.
— Боже мой! — Ее ноги вдруг обмякли, и чтобы не упасть, она прислонилась к стене. Нож стукнулся о деревянный пол.
Флинкс соскользнул с кровати и шагнул к ней. Однако, заметив, как она напряглась, остановился. Незнакомка все еще не доверяла ему. Что ж, после всего случившегося ее трудно осуждать за это.
— Я не сделаю тебе больно, — медленно произнес он. — Я хочу помочь.
Она перевела взгляд на карликовых драконов, затем наклонилась за ножом. Медленно положила его на допотопный комод и истерично расхохоталась:
— Ничего не могу понять, хоть убей. Со мной столько всего случилось за последние недели, а я ничего не понимаю… И вообще, если хоть половина из того, что я слышала о карликовых драконах, правда, то нож против них — бесполезная вещь.
— Да, с ними шутки плохи, — подтвердил Флинкс. — Не желаешь ли присесть? Ты провела без сознания несколько дней.
— Мне казалось, что я умерла. Сколько помню себя, я вообще ни в чем не была уверена, а теперь — тем более. — Она заморгала и жалко улыбнулась: — Спасибо, я сяду.
В комнате было кресло из высушенных и склеенных друг с другом лиан. Под слоем полимерной смолы дерево переливалось всеми цветами радуги. Это был единственный ярко раскрашенный предмет мебели во всей комнате. Флинкс сел на край кровати, а Пип обвилась вокруг одной из четырех ее стоек. Поскребыш улегся Флинксу на колени, и тот рассеянно поглаживал крошечную головку.
— Кстати, сколько тебе лет? — спросила женщина, устало опустившись в кресло.
И почему это их так интересует? Нет бы сказать: «Спасибо за то, что спас меня» или «Откуда ты родом?». Ну, на худой конец, «Чем ты занимаешься?». Так нет же, обязательно спросят про возраст. А ответ у него на вопрос был неизменным уже многие годы.
— Столько, сколько надо. По крайней мере, это не я раздетым лежал в джунглях, и не мной закусывали миллимиты. Интересно, как тебя туда занесло.
— Я сбежала. — Она глубоко вздохнула, словно прохладный воздух гостиничного номера показался ей деликатесом. — Вырвалась и сбежала.
— Мне приходило в голову, что ты не по своей воле оказалась на лоне здешней природы. В таком виде в джунгли не ходят. Аласпин не прощает легкомыслия.
— Те люди тоже не прощают. Как, ты говоришь, тебя зовут?
— Я не говорю. Вообще-то, Флинкс.
— Просто Флинкс?
Он не ответил, и девушка улыбнулась.
— Что ж, пусть будет по-твоему. Я уже в курсе, что здесь не принято допытываться.
Флинкс видел, что она бодрится. Но было предчувствие, что незнакомка того и гляди начнет обвинять его или расплачется. Все же он спокойно сидел, поглаживая свернувшегося у него на коленях дракончика.
— Значит, сбежала… А я подумал, что у тебя сломалась машина. А от кого понадобилось сбегать? От тех, кто тебя избил?
Ее рука нервно дотронулась до левого плеча, на котором желтел след от ушиба.
— Уже почти не болит.
— Я оказал первую помощь, — сказал Флинкс. — Мне это не впервой, хотя я не силен в медицине. Да и лекарств было в обрез. Тебе повезло: ни переломов, ни внутреннего кровотечения.
— Странно, а у меня было такое чувство, что из моих внутренностей сделали фарш.
— Тот, кто тебя отделал, явно не собирался убивать. Чего от тебя хотели?
— Ответов. Я старалась не сболтнуть лишнего, но все же пришлось кое-что сказать… Чтобы дали передышку. Но они на это не клюнули. Меня продолжали избивать, и тогда я сделала вид, что потеряла сознание. Это совсем не трудно. Они держали меня где-то в джунглях. Наступила ночь, и я побежала к реке. Там нашла обломок бревна и поплыла по течению. Где я находилась и сколько оттуда до ближайшего жилья, я и понятия не имела…
— Я обнаружил тебя на песке недалеко от берега. Ты отползла от воды и потеряла сознание.
Она кивнула:
— Кажется, я помню, как выпустила бревно. Силы кончались, я знала, что утону, если не выберусь на берег.
Она стала разглядывать свои руки, с огрубевшей кожей, в струпьях.
— Так говоришь, я несколько дней была без сознания?
Он кивнул.
— Похоже, ты неплохо со мной поработал. Не скажу, что самочувствие отличное, но мне заметно лучше.
— Несколько дней отдыха — прекрасное лекарство для любых ран.
— Я проснулась и увидела тебя. И подумала, что меня снова поймали, а ты — один из них. — На этот раз она не улыбалась. — У меня был ножик, в ботинке. Благодаря ему удалось бежать. Целую банду с ним не одолеть, а вот одного спящего… Я собиралась перерезать тебе горло.
— Пип никогда бы этого не допустила.
— Я уже поняла. — Девушка посмотрела на спинку кровати, где устроилась летучая драконша. — Когда она напала на меня, я хотела выскочить за дверь. А та заперта! Вот тогда я и подняла крик. Но никто не пришел узнать, что здесь происходит.
— Я терпеть не могу, когда меня будят среди ночи. — Флинкс достал из-под подушки тонкий браслет, нажал кнопку на его полированной поверхности. Дверь щелкнула. — Это мой собственный замок, чужим не доверяю. А что до твоего крика, так этим здесь никого не удивишь. Местный обыватель не привык совать нос в дела соседей.
Флинкс надел на запястье браслет, а она провела пальцами по едва заметным рубцам и осмотрела свои ноги. И подняла на своего спасителя увеличенные страхом глаза.
— Что это?
— Миллимиты мелкие, но зато прожорливые и настырные. Так и норовят прогрызть себе лазейку
