— Великолепно, божественно, никогда раньше не видела ничего подобного!
Пенс понимающе хмыкнул, оценивая мой юмор, и кивнул, отчего его длинные светлые волосы разлетелись над плечами.
Группа «Абзац» наконец вышла на сценическое возвышение, и на присутствующих хлынула яркая, бешеная музыка. Ударные надрывались, грохоча как барабаны, предвестники боя.
Руки клавишника прямо-таки парили над установкой, голова в творческом экстазе болталась туда- сюда. Сине-красные световые волны метались по залу, выхватывая смеющиеся лица и беснующиеся фигуры и подчеркивая ритм музыки. Воплям поклонников не удавалось заглушить рвущиеся из колонок звуковые волны, и они только усиливали шумное буйство в баре.
Парни скакали по сцене, как в эпилептическом припадке, но у меня от всего этого осталось неплохое впечатление: достаточно качественно работают ребята.
Вслушиваясь в ритм музыки, я попутно оглядывала собравшихся на вечеринку. Разнородное, надо сказать, сборище не могло не привлечь к себе внимания. Здесь были и рокеры, упакованные в кожу, и «маменькины сыночки-дочки», решившие изменить классической музыке, и раскрашенные девочки- малолеточки в суперузких клешеных джинсах. Но всех объединяло одно — буйный восторг. Сей факт совершенно не означал, что всем поголовно нравилась тяжелая музыка, царящая здесь. Просто толпа — заразная вещица.
Первая часть выступления группы «Абзац» окончилась, и выступающие разбрелись, кто в служебные помещения бара, кто в зал промочить глотку кружкой пива. Пенс попытался утянуть меня к своему приятелю, с которым хотел пообщаться, но мне совершенно не хотелось трогаться с места: слишком хорошо было сидеть у стойки бара, потягивать колу и задумчиво курить, рассматривая посетителей бара «Каммино». Я помотала головой, и Сережка направился к приятелю в одиночестве.
Меня заинтересовал яркий каскад бутылок за стойкой. Странно, как можно было разместить разнокалиберные емкости, придав им видимость рыцарского замка?
От созерцания разномастной стеклянной тары меня оторвал странный шум за спиной. Я обернулась.
К сожалению, начала разборки я не слышала. Только в самом разгаре драмы обратила внимание на троицу, стоявшую у сцены, и незаметно подобралась поближе. Ну что я могу сказать, человеческие чувства меня интересовали всегда и, боюсь, будут интересовать и впредь, а здесь к тому же группа была ну очень любопытная.
Симпатичный молодой человек с короткой стрижкой и мерцавшей в мочке уха сережкой. Кажется, я видела его где-то раньше — он вошел под ручку с девицей, когда «Абзац» надрывался со своей первой песней. Изящная яркая девушка в облегающем коротком платье, несколько непривычном для подобной обстановки. И высоченный тип с поставленными под «ирокез» короткими светлыми волосами. По-моему, именно он — клавишник группы «Абзац», но уверенной быть не могу. Они все там с «ирокезами», а свет в зале достаточно неверный.
— Вам же сказано, девушка со мной, — продолжая начатую «беседу», громко заявил парень с сережкой.
— Да что ты! — тягуче протянул тип с «ирокезом», обхватив своей лапищей запястье девушки. Девица рявкнула:
— Лапу убери, ты, придурок! Тебя хорошим манерам не обучали?
Леди явно не даст себя в обиду. Ее темные глаза сверкали прямо-таки дьявольским пламенем. Даже короткая темно-рыжая челка вздыбилась над изящной линией бровей, выражая всю степень возмущения дамы.
— Лерочка, успокойся, — с несколько нарочитым видом собственника приобняв девушку за плечи, процедил парень с сережкой. — Молодой человек сейчас займется своим непосредственным делом — будет развлекать публику руладами.
— Ты! Придурок!.. — рявкнул «ирокез», но далее не продолжил, — видно, мысль потерялась в изгибах извилин его черепной коробки. И вместо слов он предпочел действовать, ринулся к худощавому парнишке, вцепился лапищами в отвороты его куртки.
— Илья! — испуганно воскликнула девушка, чуть отстранившись, огляделась в поисках охранника. Мордоворот, гордо восседавший у двери, позволил себе расслабиться. Его зелено-пятнистая куртка виднелась в конце стойки, и перед охранником бара стояла огромная кружка пенистого пива. Да, долго девочке придется ждать, прежде чем он обратит внимание на разборку.
А эти двое вцепились руками в плечи друг друга и кружились, как пара странно сросшихся сиамских близнецов. Ни один не желал прибегать к решительным мерам воздействия на противника.
Девица растерянно взирала на мужчин, не понимая, как такое могло случиться. Я подошла к ней, руководимая каким-то озорным чувством, и выудила из кармана завалявшуюся там визитную карточку.
— Если понадобится помощь, обращайтесь, — улыбнулась я, протянув девушке ламинированный прямоугольничек бумаги.
— Зачем? — не поняла та, вскинув тонкую бровь и машинально сунув визитку в сумочку, болтавшуюся на плече. — Мало ли, — глубокомысленно заявила я и отошла, увидев приближающегося наконец к компании охранника. Тот никак не смог расстаться с пивом, но долг наконец позвал. И к разбирающимся молодым людям пятнистый тип подошел, гордо сжимая в руке кружку с янтарной жидкостью. Те сразу же утихомирились, «ирокез» стремительно скрылся за дверью служебного помещения, а я вернулась к Пенсу, разделив его одиночество, — приятель из группы тоже скрылся за сценой, желая, видимо, подготовиться к следующему номеру.
Глава 3
— Прошу прощения, что так поздно, — глядя в печальные лариковские глаза, произнес вошедший в офис мужчина. Директор парикмахерского салона «Теплый бриз» Васевский был высоким и широкоплечим мужчиной лет около сорока. Пластичность движений и крепкая мускулатура выдавали в нем бывшего спортсмена. Хищный взгляд прищуренных серо-голубых глаз, ранняя лысина, обрамленная темными, чуть тронутыми сединой волосами. Андрей Петрович усадил клиента в кресло, с полудетской неловкостью передвигая по небольшому помещению свое длинное тело, и сочувственно покачал головой:
— Что же на этот раз?
— Нам кто-то подсунул отвратительную краску для волос, — чрезвычайно трагичным тоном сообщил Васевский. Лариков внезапно вспомнил о своем долге хозяина и предложил кофе или чай. Олег Юрьевич мотнул головой, вряд ли вслушавшись в слова детектива, и продолжал: — Вы, Андрей Петрович, наверное, не совсем понимаете, что это значит.
— В самом деле, не понимаю, — вклинился Лариков, чуть заметно передернув плечами. Его несколько раздражала эта привычка директора — плавно и медленно развивать мысль, постоянно отклоняясь от темы. Приходилось сосредоточиваться, чтобы уловить суть, а в массе подробностей смысл нередко вообще терялся. — Объясните, пожалуйста, как можно более кратко.
— Я постараюсь, — виноватая улыбка совершенно не подходила властному и уверенному выражению лица Олега Юрьевича. — Мы стараемся сохранить свой облик. Стараемся использовать в своей работе только первоклассную продукцию. И, разумеется, заказываем высококачественные средства для окраски и тонировки волос, ресниц, бровей. До недавнего времени ничто не вызывало нареканий у наших клиентов, точнее, до сегодняшнего дня.
Сквозь бездну слов Лариков с огромным трудом уловил суть произошедшего. Оказывается, одной даме, постоянной клиентке салона, испортили волосы некачественной низкопробной краской, помимо всего прочего, еще и просроченной. Утрясти скандал оказалось чрезвычайно сложно, но удалось уговорить даму не обращаться в суд, выплатив достаточно крупную компенсацию. Тем не менее салон лишился одной из наиболее прибыльных клиенток.
— Попытайтесь, пожалуйста, разобраться с этим, — попросил Олег Юрьевич.
Лариков кивнул и осведомился:
