суетой, а также частыми посещениями родных и знакомых, юный инок Исаакий начал стремиться к достижению безмолвия в уединении. Узнав от монаха Филарета (Санаксарского), что в дремучих Темниковских лесах, между Сатисом и Саровом, есть очень удобное для уединения место, Исаакий пожелал непременно побывать на нем. Придя туда с товарищем, он увидел, что местность весьма удобна к безмолвию: непроходимая глушь, суровая дикость, совершенное безлюдье, величественная тишина этой таинственной горы как нельзя более согласовались с восторженным настроением души юного инока. Помолившись и поставив на горе крест, они возвратились в монастырь с твердым намерением переселиться на «Старое Городище» для пустынножительства.
Таким образом Исаакий в 1691 году оставил Введенский монастырь и вместе с Филаретом Санаксарским переселился в Саровскую пустынь, чтобы в тишине и безмолвии работать единому Богу. Они наскоро общими трудами поставили себе шалаш-кущу и принялись готовить лес на постройку кельи, терпя скудость во всем. Эти скорби скоро оказались не по силам Филарету, и через месяц он собрался снова вернуться в Санаксарский монастырь. Глубоко опечаленный Исаакий не решился остаться один и вместе с Филаретом ушел в Санак-сарскую обитель. Там Исаакий с ревностью предался подвигам, умерщвляя плоть постом, бдением и трудами. Богоугодная жизнь юного подвижника приобрела ему любовь братии, и они упросили его принять священный сан. В 1692 году 2 февраля, при патриархе Адриане, Исаакий был рукоположен в Москве во иеромонаха в Санаксарский монастырь митрополитом Сарским и Подонским Евфимием.
По возвращении в Санаксары опять возбудилось в нем прежнее желание удалиться в Саровскую пустынь. Весной 1692 года он прибыл на «Старое Городище» с мирянином Андреем, жившим в Спасском монастыре Арзамасского уезда. Поселившись в прежнем шалаше, они с усердием начали рубить лес и строить келью. Так прожили они вместе несколько времени, а за жизненными припасами ходил в селения Андрей. В одно из таких путешествий случилось с Андреем, вероятно, какое-либо несчастье, и он не возвратился к Исаакию. Таким образом последний остался в пустыни один и начал копать в горе пещеру. Дабы ободрить и утешить Исаакия, Господь направил к нему в сожительство друга его — монаха Палладия. Вдвоем стало легче бороться с трудностями и лишениями пустыни. Затем прибыл сюда же монах Герасим из Спасского монастыря. Завидуя мирной жизни пустынников, исконный враг человеков восхотел искушениями разогнать их. Орудием своим он избрал строптивого сожителя их Герасима, который поджег келью Исаакия и Палладия во время их отлучки в с. Кременки. Случилось это в зимнее время, и строить новую келью не было возможности. Тогда Исаакий с Палладием отправились во Флорищеву пустынь, где им пришлось не по душе. Пробыв только четыре дня, они, влекомые к уединению в безмолвии своей пустыни, возвратились в нее, ископали себе малую пещерку в горе и поселились в ней. С наступлением весны начали строить келью, но Палладий, мучимый унынием, не мог перенести скорби и ушел из пустыни, оставив Исаакия одного достраивать келью. Герасим жил отдельно в своей келье, обуреваемый различными страстями. Приходили и другие монахи для житья в пустыни, но все не надолго. Исаакий страдал душевно от борьбы с врагом и телесно, так как тело его покрылось как бы одним струпом. Он молился и плакал до тех пор, пока силы совершенно изнемогали. Время шло своим обычным чередом. Борьба со страстями и искушениями, изнеможение и укрепление в силах, исхожде-ние из пустыни в ближайшие монастыри для благодатного укрепления Св. Тайнами и беседами с опытными старцами, возвращение в пустынь с новым запасом духовных сил чередовались в своей постепенности. Так, в одну из отлучек Исаакия в Санаксарский монастырь, пришел в пустынь иеродиакон Тимолай из дальних монастырей Соловецких и, сделав большой сосновый крест, на котором написал время сооружения оного и свое имя, поставил на горе Саровской. Потом построил часовню на той же горе, в среднем городе, и пошел в Санаксарский монастырь, где встретился с Исаакием, рассказал ему о бытности своей в его пустынной келье и что водрузил крест и поставил часовню. При этом высказал и намерение свое позаботиться о построении церкви на том месте и обители. Исаакий считал это невозможным. Через год, в январе 1695 года, Тимолай прислал Исаакию образ св. Иоанна Предтечи, написанный на жести, и велел сказать, что скоро и сам будет туда, хотя не приехал.
Раскол в Нижегородской области, в пределах которой подвизался Исаакий, появился с самого начала его возникновения и распространился очень быстро. Обширные леса особенно благоприятствовали гонимым раскольникам укрываться от преследований. И вот на реках Керженце и Белбоже стали быстро возникать раскольничьи поселения и скиты. Между этими скитами был в особенном уважении скит под начальством Ионы. У него было два именитых ученика — монах Филарет и белец Иоанн Димитриев. Исаакий, путешествовавший иногда в ближайшие монастыри, встречался с раскольниками и беседовал с ними. Заблуждения раскольников возбуждали в нем скорбь и сожаление. Долго и крепко боролся Исаакий с желанием идти с проповедью к заблудшим.
В 1700 году во многих местах России, особенно на Севере, был голод, и жители городов с семействами переселялись для прокормления в более южные города. По этой же причине раскольник Иван Корелин, оставив свое житье за Волгой, бродил по городам и селам, прося милостыню. Случилось ему идти в г. Темников. По пути, при большой дороге, на реке Са-тисе, в двух верстах от кельи Исаакия, стояла мельница. Иван Корелин зашел в ту мельницу переночевать, да по просьбе хозяина остался в ней на долгое время. Раз Исаакий пришел в построенную им близ мельницы часовню, чтобы поставить на ней крест, и зашел на мельницу, где и встретил Ивана Корелина. Познакомились и разговорились. После неоднократных посещений и бесед Исаакий обратил этого злейшего раскольника на истинный путь и постриг в монашество, дав имя Иринея. Глубоко скорбел Ириней о прочих раскольниках, погибающих диавольским прельщением, и умолял Исаакия поехать с ним за Волгу, но Исаакий решительно отказался, предоставляя дело обращения тех раскольников воле Божией.
Тогда Ириней обратил свою деятельность на ближайших окрестных раскольников.
В конце 1700 года Исаакию пришлось покинуть пустынь по усиленным просьбам вкладчиков и братии Введенского монастыря, которые его выбрали настоятелем и получили на то благословение патриарха Адриана. На Макарьевской ярмарке он еще более столкнулся с раскольниками, с самим Ионой, и обещал приехать в его скит, но конечно не поехал, а ждал Божией воли. Тогда раскольники явились в Саровскую пустынь, вызвали к себе Исаакия из Арзамаса, и он на них повлиял также, как и на Корелина. Летом 1705 года монах Филарет, ученик Ионы, перешел в православную веру и выстроил в своем скиту за Волгой церковь. Теперь Исаакий не стал отказываться от поездки за Волгу и лично убедился, что Господь благословил начатое им святое дело. Всех новообращенных Исаакий причастил Св. Тайн в Спасском монастыре. Впоследствии на месте скита Филаретова учрежден монастырь, в котором Филарет сделан настоятелем.
С удалением Исаакия в Введенский монастырь в Саровской пустыни остался один Ириней, но вскоре начали мало-помалу собираться сюда любители безмолвия и пустынного уединения. Первое пустынное братство было связано взаимной, любовью и единодушием, но такова уже участь добродетели в мире: скорбь неотлучно следует за ней. Вскоре малому сему избранному стаду Христову суждено было испытать тягчайшие скорби. Ириней скончался в 1703 году, а иеромонах Авраамий, из вдовых священников, сделавшись настоятелем, стал писать в Москву ложные доносы на Исаакия, который будто бы сносится со своими единомышленниками — заволжскими раскольниками. Исаакий был вызван в Москву, где и пробыл долгое время, пока дело не окончилось примирением. Это навело страх на пустынных иноков. Претерпеваемые муки ускорили его намерение опять вернуться в пустыню. Поставив вместо себя в Введенском монастыре любимого ученика своего иеромонаха Саровского Афиногена, Исаакий немедля ушел в пустынь.
В Саровской пустыни Исаакий всецело предался построению церквей, что было весьма трудно, так как прежде всего следовало отыскать помещика, который бы закрепостил за собой землю, затем — чтобы он передал ее законным порядком обители и, наконец, чтобы дали разрешение построить церковь в пустыни. После долгих скитаний по городам и начальникам Исаакий встретил князя Кугушева, который взялся хлопотать о земле, и, несмотря на бесчисленные препятствия, случайности, недомолвки, искушения и недоразумения, дело приняло успешный оборот. 28 апреля 1706 года пустынножители положили основание будущему храму и своими руками срубили один венец стен. К 16 мая уже была окончена кровля, оставалось отделать главы и внутренность храма. В этот день положено было, по совершении молебного пения, поставить на храме крест. И вот, когда водружен был наверху св. крест, Господу Богу благоугодно было чудесным знамением вновь проявить благоволение Свое как к избранному месту, так и к воздвигаемому
