— А кстати, что за деньги он вам должен?
Старчиков снова замолчал. Ларису это начало раздражать.
— Николай Александрович, — заговорила она. — Почему нам каждое слово приходится вытягивать из вас клещами? Вас уже предупредили — не хотите говорить здесь, поедем в отделение.
— Я не могу сказать, — вдруг упрямо заявил Старчиков.
— Почему?
— Это моя профессиональная тайна. И какая разница, что это за деньги и где я их взял! Я вам объяснил причину, по которой следил за Мариной, что вам еще нужно? Я ни в чем не виноват, у меня взяли деньги и не вернули, я подозреваю, что меня просто кинули, а мне еще и обвинения предъявляют!
— Вам предъявляют только то, в чем вы действительно виновны — это же очевидно. И теперь вам предлагают разобраться в этой истории.
— Я сам разберусь! — упрямо сказал Старчиков. — Это мое дело! К тому же я не хочу, чтобы пострадали интересы банка.
— А какое отношение к этому имеет банк?
Старчиков смутился, потом ответил, глядя в сторону:
— Я работаю в банке.
— В каком именно? — в упор спросила Лариса.
Он несколько секунд помедлил, потом нехотя ответил:
— В «Тара-банке».
— И здесь замешаны интересы банка?
— Да, но я уже сказал, что не хочу углубляться в эту тему. Это к делу не относится.
Лариса сделала еще несколько попыток вытянуть информацию из Старчикова, но тот неожиданно уперся и на все вопросы твердил одно — «это касается только меня, не хочу, чтобы пострадали мои профессиональные интересы».
Поняв, что больше из него ничего не вытянешь, Лариса сказала:
— Хорошо, Николай Александрович, на сегодня мы закончим наш разговор.
— А что, еще будет продолжение? — вздрогнул Старчиков.
— Это зависит от вас, — ответила Лариса. — Если вы не оставите Марину Лучникову в покое, нам придется еще раз вас побеспокоить. И обещаю, что разговор будет проходить уже по-другому, гораздо менее выгодно для вас.
— Я все понял, — закивал Старчиков, — я обещаю, что оставлю Марину в покое.
— Очень на это надеемся, Николай Александрович, — внимательно глядя в затравленные глаза Старчикова, сказала Лариса.
— Я… Могу идти? — спросил тот.
— Да, идите.
Старчиков поспешно вылез из машины и торопливо зашагал прочь.
— Я сейчас, — кинула Лариса охранникам и, выйдя из «Вольво», пошла за Николаем Александровичем. Догнав его, она взяла его за рукав. Старчиков резко обернулся. Узнав Ларису, он слегка вздохнул, как показалось ей, с облегчением.
— Что-то еще? — нервно спросил он.
— Да. Николай Александрович, я вижу, что вы многое не договариваете, в то же время у вас на лице написана тревога. Вы не хотели бы довериться мне и рассказать все? Со своей стороны я обещаю вам помощь.
Старчиков передернулся, вырывая рукав из Ларисиной руки.
— Я же сказал, я же сказал, — волнуясь, быстро заговорил он, — что ничего больше не буду рассказывать, я не хочу, это мое дело!
— Николай Александрович, кого вы боитесь? — в упор спросила Лариса.
Он даже задохнулся, глотая воздух.
— Никого я не боюсь! — в отчаянье прокричал он, резко отшатываясь от Ларисы. — И нечего меня пытать, понятно? Оставьте меня в покое!
С этими словами он круто развернулся и чуть ли не бегом бросился в сторону. На его крик сразу же повернулись несколько прохожих, они с любопытством уставились на Ларису. Та постояла несколько секунд, глядя вслед Старчикову, потом побежала к «Вольво».
— Миша, мне нужна твоя машина на вечер, — скороговоркой произнесла она.
Один из охранников молча вынул из кармана ключи от машины и протянул их Ларисе. Та схватила ключи и кинулась к бежевой «шестерке», припаркованной возле ресторана. Сев за руль, она выехала на улицу, по которой пошел Старчиков.
Она увидела его почти сразу. Он шел быстро, резко размахивая руками, задевая при этом прохожих. Лариса тихонько ехала сзади, держась в отдалении.
Старчиков явно был занят своими мыслями и эмоциями и не обращал внимания, следит за ним кто- нибудь или нет.
Дойдя до троллейбусной остановки, он замедлил шаг, некоторое время постоял в раздумье и остался дожидаться троллейбуса. Лариса остановила машину и тоже приготовилась ждать. Она видела, как подошел троллейбус и Старчиков протиснулся в него. Едва троллейбус тронулся с места, Лариса поехала за ним.
Старчиков сошел на предпоследней остановке и направился в один из переулков. Лариса свернула туда же. Он миновал переулок и направился к старому двухэтажному дому. Лариса остановила машину. Старчиков уже подходил к подъезду, как вдруг из него вышла молодая женщина лет двадцати пяти. В руках у нее были две объемные сумки.
Николай Александрович, увидев ее, растерянно остановился. Он что-то спросил, но Лариса не расслышала. Зато она отлично услышала то, что ответила женщина, потому что та говорила очень громко, можно сказать, кричала.
— …Я ухожу от тебя! — донеслось до нее. — Навсегда.
Старчиков начал что-то объяснять, прикладывая руки к груди, но женщина резко перебила его:
— Я ничего не хочу больше слышать! Я все это слышала миллион раз. Короче, убери руки и дай мне пройти.
С этими словами она решительно отодвинула щуплого Старчикова в сторону и быстро пошла через двор, приближаясь к Ларисиной машине. Он кинулся за ней.
— Даша, — услышала Лариса. — Подожди, давай хотя бы поговорим.
— Да не о чем нам говорить! — вскричала женщина.
— Ну постой, давай сядем на лавочку, покурим, ты успокоишься…
— Я уже обкурилась! — со злостью сказала Даша. — Я сижу здесь целыми днями одна и только и делаю, что курю!
Тем не менее она остановилась.
— Идем сюда, — Старчиков обнял девушку за плечи и подвел ее к деревянной покосившейся лавочке.
Он опустился на лавочку, пытаясь усадить и девушку. Она устало плюхнулась, бросив сумки прямо на землю, и, повернувшись к нему, потребовала:
— Давай сигареты!
— Но… у меня нет сигарет, — растерянно развел тот руками. — И денег тоже нет, — добавил он, для убедительности выворачивая карманы. Из одного из них выпал смятый носовой платок. Старчиков хотел было поднять его, потом, смутившись, отдернул руку и выпрямился красный, как помидор.
Даша окатила его презрительным взглядом и потянулась к своей сумке.
— Даже сигарет купить не можешь! — с ненавистью произнесла она, доставая из сумки начатую пачку «Петра Первого». — Как лох последний!
Старчиков жалко улыбнулся и выдернул одну сигаретку из Дашиной пачки. Девушка оглушительно фыркнула.
Лавочка находилась почти рядом с «шестеркой», и теперь Лариса отлично могла слышать весь разговор. Сперва молодые люди курили молча, потом Старчиков не выдержал.
— Даша… — взволнованно начал он, отшвыривая окурок и беря ее за руку. — Ну прости меня,
